Любовь поневоле
Шрифт:
Впрочем, невестка тут же снова заплакала, прикрывшись платком.
– Ты понимаешь, что если бы не ты, твой брат до сих пор работал бы на Курьянова, и даже готовился бы к переезду в Москву! Как ты не понимаешь…
Всхлипнув, она высморкнулась и с мольбой во взгляде посмотрела на меня.
– Даша, ну ты же женщина. А у нас, у женщин, если свои маленькие секретики… Всего – то: угодить мужчине в постели так, чтобы он хотел угодить тебе во всех остальных местах.
Наверное, мне надо было прервать родственницу прямо тогда, в тот момент… но я была настолько оглушённая её фразой,
– … такие мужчины, как Михаил Курьянов – избалованные вниманием и женской лаской, любят женщин опытных, умелых… Он тебе ещё целку не сбил? – будто между делом поинтересовалась родственница. И словно прочитав ответ на моём лице, легко продолжила: - Это, конечно, станет для него приятным разнообразием, но не думай, девочка, что девственность будет твоим каким – то большим преимуществом. Я досконально знаю, что одна знакомая делала восстановление перед тем, как встречаться с ним, но сама понимаешь – целка сама по себе стоит не дорого. Тем более что он до сих пор на тебя не залез.
Она тяжело вздохнула и покачала головой.
– Знаешь, надо уметь подловить момент. Вот когда мужчина, к примеру, ужинает, можно подойти к его стулу, встать на колени…
Телефон я держала в руках, поэтому смогла закрыть только глаза, и не смогла закрыть уши.
Регина …она мне и правда предлагала сейчас, как это… «сбить целку»?Меня даже затошнило от той пошлости, что лилась из её рта.
Регинка, милая, ну зачем ты всё это говоришь? Мы ведь всегда неплохо с тобой ладили. Да, мы слишком разные, чтобы быть близкими подругами; но Андрей любит тебя, а мы оба любим моего брата. Но как же так…
Регина тем временем вошла в раж – и уже вовсю, в деталях, расписывала, что именно надо делать, стоя на коленях… И в тот момент, когда я уже набралась сил, чтобы прервать её мастер класс, телефон аккуратно вытащили из моих рук.
Внимательные серые – со странным черным оттенком - глаза встретились с моими – полными боли и ужаса.
А потом телефон с вещавшей Региной плавно опустился в пластиковое ведёрко, наполненное водой, и через мгновение замолчал.
– Их поставили на счётчик, - тихо произнесла я, чувствуя, что меня начинает трясти.
– Её, - поправил Курьянов. – Твою родственницу поставили на счётчик.
– Она считает, что я виновата…
– Я выкинул её подружку из дома, - хмыкнул Курьянов. – И теперь подружка хочет денег за то, что разбили её мечту заполучить дойную корову… то есть быка.
Последнее он произнес с явной издевкой.
Обняв себя руками, я ошарашено спросила:
– Как это может быть связано?
– Сдаётся мне, Регина до сих пор не знает, что Бережко в курсе её подвигов, - пояснил Курьянов, запутав меня ещё больше. – Твою родственницу просто шантажируют.
– Что? Как? – я мотнула головой, ничего не понимая. – Чем таким могут шантажировать Регину - так, что она, кажется, потеряла всякий стыд?
– А он у неё был? – уточнил Курьянов.
Я вопросительно на него уставилась.
– Стыд этот у неё был? – повторил свой вопрос Курьянов. Я пожала плечами: мол, странный вопрос.
– Миш,
– Ты даже не знала, какая у неё настоящая фамилия.
– Может, это была фамилия отца, про которого она не любит вспоминать, - покачала я головой. Курьянов же как-то тепло рассмеялся.
– Дашка…, - протянул он.
– Ты ведь даже имени её настоящего не знаешь, а всё равно пытаешься выгораживать.
– Она… не Регина?
– До двадцати двух лет твоя Регина жила под именем Раиса, - холодно ответил Михаил.
То есть могу невестку на самом деле зовут не Регина Войцеховская, а Раиса Иванова?
– А имя-то чем ей не угодило, - вздохнула я. Раиса, конечно, немного старомодно, но вот Рая, кажется, ничуть не хуже Регины. – Она что, хотела быть более звучное имя и фамилию?
– Ты могла бы поинтересоваться об этом у неё сама, - пожал плечами Курьянов. – Но ты пожелала оставаться в неведении.
Да. Точно. Было такое.
– А ты в курсе?
– Разумеется, - фыркнул Курьянов. – Я излишней щепетильностью не страдаю.
Я подняла обеспокоенный взгляд на Курьянова.
– Это всё на самом деле серьёзно?
– На самом деле – нет, - покачал головой Михаил. – Твоя родственница, в пору, когда она ещё называлась Раисой Ивановой, промышляла проституцией и эскортом. Девчонка она оказалась смышленой, и сумела вовремя выплыть из этого дерма – так, что поменяв фамилию и имя, даже кое как начала делать карьеру. Не без секса, конечно, но всё равно. Это уже не было проституцией в прямом смысле этого слова – в офисах полно баб, которые именно так получают и работу, и продвижение.
Я слушала Курьянова – и пыталась как-то соразмерить его слова с тем, что я знала о Регинке. И всё равно картинка не сходилась.
– А потом она вышла замуж? – спросила я у Курьянова. – Миш, она ведь не изменяла моему брату?
– Судя по тому, что её выперли с работы, не похоже, - ответил он. – Хотя, и я не могу стопроцентно это утверждать.
– Почему?
Курьянов так явно замялся, что я поняла и без слов.
– Она пыталась с тобой, да? – затаила я дыхание. – Она хотела изменить моему брату с тобой!
– Как мне кажется, она таким образом пыталась продвинуть твоего брата по карьерной лестнице, - мягко ответил Курьянов. – Помогала, как умела. Но девочка она умная и понятливая: одного моего намёка хватило, что подобным я не балуюсь.
Прижав меня к себе, Михаил добавил.
– Но, знаешь, эта дура решила подсунуть мне в кровать свою подружку… и, как я понимаю, именно эта подружка сейчас принялась её шантажировать.
– Да, но почему? Как?
Курьянов пожал плечами.
– Я не знаю, Даш. У вас, у женщин, слишком странная логика. Может та девка обиделась, что не заполучила ожидаемого гонорара; может, ожидая хорошего бонуса с моей стороны, наделала кучу долгов – только, судя по всему, если Регина ей не заплатит за молчание, она грозится рассказать Андрею о прошлом твоей родственницы. Так, по крайней мере, поняли в службе безопасности.