Любовь продается или пираты 25 века
Шрифт:
— Запрешься изнутри, я покажу железку, просунешь ее через ручку. Кислород расходуй аккуратно. Выпускай по чуть — чуть. И, желательно, спи. Во сне кислород расходуется мало. Если все баллоны используешь, а меня еще не будет — отпирайся и выходи. Спрячься где-нибудь…
Я все говорила и говорила, не могла остановиться. Оли всхлипывала и, по — моему, половину наставлений пропускала мимо ушей.
— Я сделаю все, что смогу, — еще раз повторила я, — вернусь обязательно. Жди меня.
Быстро поцеловав девушку в лоб, сгрузила продукты, баллоны, воду, фонарики. Дала в руки железный штырь и оставила парализатор (на всякий случай). Оли потерянно смотрела на меня и не двигалась.
— Запирайся,
Нужно было спешить…
Я переоделась в брючный костюм и легкие балетки. С собой не возьму ничего. Кир говорил, что модуль и так будет перегружен. Потерплю без еды и воды.
Села на кушетку и стала ждать Кира. Меня потряхивало. Кожа покрылась испариной, руки дрожали. Я посмотрела на карту. За год я так хорошо выучила этот сектор, что, казалось, с закрытыми глазами проложу маршрут до ближайшей планеты. А ближайшей была планета свободной торговли Таллас. Не знаю, что нас там ждет, но уж подать сигнал бедствия я смогу.
Кир пришел через час с небольшим. Лицо его осунулось, превратившись в неподвижную напряженную маску. Он был как натянутая струна, сконцентрирован и собран. Кого он убил за это время? Кого предал? Кого оставил? Я не спрашивала. Он так же как и я вычеркнул прожитые здесь годы и готовился начать с нуля. На его поясе болтались два бластера и еще один парализатор.
— Пора, — произнес он и я встала.
„Прощайте, — мысленно сказала кушетке, кабинету, спальне, а главное — Роду, — надеюсь, больше никогда вас не увижу. Назад мне дороги нет“.
Мы в молчании быстро шли по коридорам, а со стен подмигивали блестящими глазами опалы. Возле ангара на полу лежали два охранника. Я даже не глянула — живы или нет. Плевать.
Мы летели уже два часа. Модуль был совсем крошечным. Свободного пространства почти не было: кресло пилота занимало практически все место в малюсенькой рубке. Остальная площадь была заполнена приборами и баллонами с кислородом.
Я уютно полулежала на руках Кира, сидящего в кресле. „Поспи“, — прошептал он мне еще час назад, я согласно кивнула, закрыла глаза и выровняла дыхание. Но заснуть так и не смогла, просто делала вид. Он ласково поглаживал мои руки, плечи. Нежно, едва дотрагиваясь, целовал в макушку, боясь разбудить. Я не знала, как себя с ним вести, была растерянна и дезориентирована. Стыд, неловкость, смущение заставляли мучиться и в то же время злиться. Он пират, он убийца! Ну и что, что подростком попал к Роду, ну и что, что выживал как умел?.. Я тоже выживала, но я никого не убила! Тут же пришла мысль: это другой случай, у него не было выбора. Я сознавала, что обманула его там, в коридоре, когда почти занялась с ним любовью, говорила, что хочу его, что буду принадлежать ему… А сама использовала Кира как средство для побега. И уж конечно не собиралась с ним оставаться. Я корчилась от этой жгучей смеси гнева, раскаяния и угрызений совести. И почти вздрагивала от его тихой ласки.
Кир „разбудил“ меня уже после того, как получил разрешение на посадку и начал снижение. Таласс представлял собой рай для коммерсантов и контрабандистов всех мастей. Свободная зона торговли… Но, как ни странно, планета была мирной и тихой. Она находилась в самом центре заселенной области галактики, и вся история ее колонизации насчитывает всего пятьдесят лет.
Все это я прочитала в небольшом ознакомительном буклете, высланном нам при
Я так рада была ступить на землю, что чуть ли не плакала, оказавшись на бетонном полотне космопорта. Нас встретил служебный андроид и предложил разместиться в бесплатных номерах гостиницы здесь же, в здании порта. Мы согласились. Еще бы — восемь часов, скрючившись на сиденье. Мой чип еще должен работать как паспорт. Год отсутствия, в принципе, не должен был повлиять на мои права как гражданина. А вот как же Кир?..
— Ты продлевал свой чип? Или он у тебя не обновлялся после пятнадцати лет? — поинтересовалась я на подходе к гостинице.
— Не переживай, Лия, — усмехнулся Кир, — я часто ездил с Родом, встречался с контрабандистами и информаторами. У меня в теле три разных паспорта и все действующие. И я могу их менять.
— Ты страшный человек, — попыталась пошутить я.
— Я тебе говорил, что я не похож на благородного героя. У меня очень много темных пятен на совести и в жизни, — мужчина серьезно посмотрел на меня, — но я никогда не сделаю тебе больно, в этом ты можешь быть полностью уверена.
Лифт поднял нас на двадцать пятый этаж, и мы отрыли электронным ключом ближайшую дверь, на которой было написано „Свободно“. Тут же надпись поменялась на „Занято“.
Я прислонилась спиной к закрывшейся за нами двери.
— Вот и все, — сказала тихо, — мы сделали это.
Подняла голову и посмотрела на мужчину, стоящего рядом. Его глаза завораживали. Лицо Кира осунулось и заострилось от усталости, но мне казалось, что красивее и удивительнее лица я еще не видела. Он смотрел на меня так, как будто я — самое прекрасное существо на свете. Его драгоценность, его сокровище… Наши глаза встретились, и я поняла, что это произойдет сейчас же, сию секунду. Что на меня обрушивается и захлестывает неудержимый бурный поток его эмоций, его бешеного желания, его силы, и я не хочу сопротивляться, потому что сама чувствую то же самое.
— Я знаю, что ты устала… (Кир медленно двинулся ко мне.) Что этот сумасшедший день вымотал тебя до предела… Прости меня. Но если я сейчас не притронусь к тебе, я сойду с ума, — хрипло прошептал он, наклоняясь, обхватывая мое лицо ладонями и впиваясь в губы.
Это было безумие. Это был дикий голод. Это было необузданно и опасно. И это было божественно. Я дрожала как в лихорадке, стягивая с него комбинезон, путаясь в завязках и защелках. Раздраженно рычала, когда трясущиеся пальцы соскальзывали с замков. В итоге Кир подхватил меня на руки и понес в спальню. Нас охватило какое-то помешательство. Кир быстро освободил меня от одежды и разделся сам. Я от нетерпения чуть не плакала. „Давай же, скорее…“ — шептала сипло, цепляясь за него, притягивая к себе. Все мое тело горело и плавилось в этой яростной жажде. Я до безумия хотела его внутри, почувствовать на себе тяжесть большого тела, почувствовать его член, так глубоко, как только возможно. Его горячую кожу на моей коже. У меня сводило зубы и накатывало раздражение от его медлительности.
— Подожди, — хрипел мужчина, — я не хочу сделать тебе больно…
Кир дрожал от почти немыслимого напряжения, на лбу выступила испарина, воздух с хрипами вырывался сквозь стиснутые зубы.
— Девочка моя, подожди хоть немного… — шептал он как в бреду, целуя мое лицо, плечи, грудь.
Он такой большой, что сразу войти не получилось. Я цеплялась за Кира всеми конечностями и почти плакала от бессилия и отчаяния. Развела шире бедра, приподняла их повыше, рукой крепко обхватила тяжелый пульсирующий член…