Любовь сильнее Тьмы
Шрифт:
— Это Лаурелинмэ, твоя тётя, — тихо проговорила Арименэль вместо смутившейся эльфийки, — старшая сестра Эсилиэль.
Моргомир удивлённо взглянул на золотоволосую эльфийку. Действительно, она была очень похожа на его мать, только ростом была повыше, да глаза зелёные.
Эсилиэль ведь как-то упоминала, что в Средиземье остался кто-то из родственников. Моргомир тогда не придал этому значения, а зря.
Что-то неизмеримо родное было в глазах Лаурелинмэ. Назгул не знал эльфийку, но сейчас это не имело значения.
— Ну, здравствуй, тётя.
Эльдиэ
Девятый подошёл к ней. Лаурелинмэ он сразу принял, той не следовало волноваться. Эльфийка, отбросив все раздумья, шагнула вперёд и чуть приобняла его, так, как обнимала бы сына.
— Прости, что меня не было в твоей жизни, — прерывающимся голосом произнесла она. — Я не имела права бросать тебя и Инхольта. Эсилиэль ведь вас любила… И я люблю. Прости.
— Отец не желал видеть эльдар. Я ни в чём тебя не виню, тётушка. Только вот ты бы приняла такого племянника, как я?
— Да! Я тебя не оставлю.
Моргомир чуть заметно улыбнулся. В Мандосе он встретился с матерью. Теперь с родной тётей. Они приняли его. Они — его семья, вновь обретённая семья. Эсилиэль ведь жива. В какой-то степени жива. Назгул надеялся, что они покинет Чертоги.
— Звёздочка, а ты как сюда пришла? — Моргомир повернулся к любимой. — Ты должна была оставаться в Ривенделле. Сейчас война…
— Я никогда не осталась бы там, — Арименэль покачала головой и улыбнулась. — А война… пусть. Я пришла. Я нашла тебя, Моргомир.
— И готова была сразиться со всеми моими призраками, — вмешался в разговор король мёртвых. — Береги её. Она ведь только ради тебя то сделала.
Моргомир снова улыбнулся и обнял Арименэль. Он тоже был готов сделать ради неё всё. Например…
Взгляд упал на слабо мерцающий камень в девятом кольце. Пока оно существует, Моргомир служит Саурону. Он не может снять его, слишком большой силой обладает артефакт. Но ради Арименэль… Ради матери, ради всех эльфов, всех тех, с кем Моргомир был знаком…
Кольцо ярко вспыхнуло, и назгул поморщился. Арименэль заметила это и встревоженно на него взглянула.
— Скажи, король, можно ли, скажем, бросить проклятое кольцо в эту пропасть? — как бы между прочим поинтересовался Кольценосец. Все изумлённо посмотрели на него, даже призрак очень удивился.
— В этой бездне горит призрачный огонь, — король мёртвых постепенно начал понимать слова Моргомира, — если ты сможешь снять кольцо и бросить в пропасть, то оно, пожалуй, может исчезнуть.
Моргомир осторожно отстранил Арименэль и подошёл к краю бездны. Внизу действительно вспыхивали призрачные всполохи пламени. Кольцо, словно осознав всё, начало быстро мерцать, но на это назгул лишь усмехнулся. Артефакт больше не завладеет его волей.
Камень переливался. В его кровавых гранях то и дело вспыхивали смутно видимые картины, события. Моргомир мельком взглянул на них и не смог оторваться.
..Аннатар улыбается, учтиво кланяется и произносит своё имя, знакомясь с Моргомиром.
..Кольцо ярко
..Моргомиру не нравится его улыбка. В глазах Аннатара отражается блеск окровавленных мечей и всполохи пламени.
..Юноша стоит перед майа на коленях. Позади — разрушенное, превращённое в прах и пепел государство. Аннатар… Нет, не Аннатар, Саурон Гортхаур издевательски смеётся, а на небо тем временем сгущаются тучи.
..Девять. Девять верных слуг Тёмного Властелина. Они готовы исполнить любой приказ, готовы повиноваться каждому слову. Проклятые всеми. Им нет прощения.
..Городов, целых государств больше нет. Всюду война. Нет пути назад. И сверкает на пальце Саурона золотое кольцо.
..В глазах Глорфиндейла отражается блеск клинка. Ещё одно мгновение, и Моргомир сможет убить его, одного из заклятых врагов Гортхаура. Один миг…
Камень словно заполнило кровью, и назгул невольно отшатнулся от пропасти. Сзади испуганно вскрикнула Арименэль. Кольценосец обернулся и увидел в глазах эльфийки настоящий страх. Она испугалась. Испугалась за него.
Девятый перевёл взгляд на кольцо. Снова оно пытается завладеть его волей. Не выйдет!
Эльфы простили его. Не все, но не всегда назгул видел в глазах эльдар Имладрис осуждение. В Мандосе он склонялся перед убитыми им, и они отпускали ему вину. Но это было уже после того, как он познакомился с Арименэль.
Она полюбила его таким, как он есть. Не испугалась страшного назгула, проклятого слугу Саурона. Арименэль поняла его, помогла всё осознать, сделала его жизнь светлее. И сам назгул полюбил её. Сложно всё объяснить. Но Моргомр знал, что теперь никакое кольцо не сможет заставить его предать любимую, которая пришла к нему через всё Средиземье.
Кольценосец коснулся артефакта, собрался с духом и решительно стянул с пальца. На одну секунду перед его глазами промелькнуло Око Саурона, зазвучал гневный его голос, но назгул лишь улыбнулся. Медленно разжал пальцы, и кольцо, внезапно от чего-то жалобно зазвенев, соскользнуло в пропасть. Через мгновение оно коснулось огня, а потом начало плавиться и совсем исчезло. Лишь сверкнул потускневший кровавый камень, а затем и он пропал навеки.
Земля под ногами дрогнула, по пещере пронёсся порыв резкого ветра, и Моргомир еле-еле смог удержаться на ногах. В один миг что-то изменилось. Полуэльф не сразу понял, что.
Он был свободен. Тяжёлая ноша упала с плеч. Кольцо пропало, исчезло, как и власть Саурона над ним.
Моргомир неверяще взглянул на руку, потом медленно провёл ей по лице и, наконец, отбросил капюшон надоевшего за долгое время чёрного плаща. Коснулся ушей и вздрогнул, почувствовав, что они заострились будто бы у эльфа.
Назгул (или уже бывший назгул?) медленно обернулся. Арименэль с Лаурелинмэ и королём мёртвым ошарашенно смотрели на него.
— Арименэль. — Моргомир поразился, как изменился его голос. Стал звонким, таким, прямо как много-много лет назад, когда он ещё не служил Саурону. — Я уничтожил кольцо.