Любовь упрямцев
Шрифт:
— Что же мне теперь делать? — произнесла Селма уже вслух тоном маленькой беспомощной девочки.
Она вообще-то не из тех, кто не знает, как поступить. Всегда была независимым человеком, умеющим самостоятельно принимать решения.
— Пока ничего, — бросил Адам. — Отдыхай.
— Отдыхать? Ну, разумеется, это как раз то, что мне нужно.
Она попыталась добавить голосу сарказма, но не получилось: голос предательски дрожал.
Мужчина посмотрел на нее, и в его глазах на какое-то мгновение промелькнула теплота. Он протянул руку и нежно
— Все будет хорошо, милая. Ты уже в безопасности, да и отец сумеет позаботиться о себе.
Если бы этот человек знал, как приятна его забота. Если бы догадывался, какую ответную волну нежности испытала она. Но нет, он не должен даже подозревать, какие эмоции захлестнули ее сейчас.
— У меня ничего нет с собой, — удрученно произнесла женщина. — Ни денег, ни одежды. Слушай, сними мне номер в отеле, должна же я хотя бы помыться и поспать.
— Сегодня ты останешься в этом номере, — спокойно, но твердо сказал Адам. — За нами, возможно, следили, когда мы уезжали из дома твоего отца. Поместить тебя в другом номере значило бы идти на неоправданный риск.
Но я не хочу оставаться с тобой в одной комнате, мысленно возразила Селма. Надо постараться сохранить самообладание и выдержку, чтобы не позволить эмоциям одержать верх над разумом.
— Только не воображай, что несешь за меня какую бы то ни было ответственность, — сердито произнесла она.
Адам со спокойной уверенностью возразил:
— С сегодняшнего дня я становлюсь ответственным за тебя.
— Понимаю, что ты выполняешь поручение папы, но не стоит так уж буквально понимать его просьбу.
— Для твоего отца я сделаю все, что могу, и даже более того.
Селма с удивлением взглянула на собеседника. Тот поспешно добавил:
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Я восхищаюсь мистером Грингером и уважаю его. Твой отец для меня значит больше, чем мой собственный.
— Вот уж никак не предполагала такого, — растерянно сказала она. — Ты никогда не говорил мне об этом.
У нее не было сомнений, что отец и муж симпатизировали друг другу, но о глубине их чувств по внешним проявлениям судить было трудно. Оказывается, все сложнее, чем представлялось.
Селма допила виски. Тяжело же ей дался сегодняшний день — вымотана до предела, и алкоголь не помог расслабиться. Сейчас она совершенно не способна ни к логическому мышлению, ни к решительным действиям. Придется следовать рекомендациям Адама.
Тут же с его стороны последовал настоятельный совет.
— Прими душ — сразу почувствуешь себя лучше. Там на двери висит чистый банный халат. — Адам снял телефонную трубку. — Ты уверена, что ничего не хочешь? Может, мятный чай с медом?
— Ну ладно, давай чай, — милостиво согласилась она.
Селма поднялась и прошла в ванную. Прислонившись к прохладной кафельной стене, глубоко вздохнула. Итак, Адам не забыл про ее любовь именно к такому чаю. Что это может означать, кроме того, что у человека неплохая память?
Женщина разделась, оглядывая роскошную ванную комнату —
Итак, ванна готова, остается добавить в воду немножко ароматизированного масла. И можно понежиться немного, рассчитывая на расслабляющий эффект теплой воды. Но напрасные ожидания. Голова по-прежнему раскалывалась от пугающих вопросов и беспокойного предчувствия. Что будет с отцом? И с ней самой? К тому же будоражил сам факт предстоящей ночи в одном номере с бывшим мужем. Тот оставался все тем же привлекательным мужчиной, в которого она когда-то так безоглядно влюбилась. Но в то же время это был уже другой человек. Жестче, холоднее прежнего, его глаза уже не светились весельем, как раньше.
Стук в дверь заставил вздрогнуть от неожиданности.
— Твой чай готов. Принести его в ванную? — спросил Адам.
У Селмы участился пульс.
— Спасибо, не надо. Я уже выхожу.
Как прекрасно это ощущение чистоты. В чалме из полотенца, в махровом халате молодая женщина вышла из ванной.
— Как ты думаешь, сумеют постирать мои вещи, чтобы они были готовы к завтрашнему утру? — спросила она.
Адам оторвался от газеты.
— Конечно, — сказал он и снова снял телефонную трубку. — Что-нибудь еще? Зубную щетку, например?
— Да, если можно.
Селма села за стол и налила себе чаю из небольшого фарфорового чайника, добавив в чашку мед. Прекрасный напиток.
Адам закончил разговор с бюро обслуживания отеля и сел за стол напротив нее. Он снял крышки с тарелок — китайская лапша, креветки, салат. Выглядело все довольно аппетитно.
— Поешь немного. Тебе надо подкрепиться.
— Нет, спасибо, — ответила Селма, продолжая пить чай. — Ты, оказывается, не забыл, что я люблю мятную заварку…
Адам оторвался от еды и внимательно посмотрел на бывшую жену.
— Конечно, помню. С чего бы мне забыть это?
— Да я так просто… — она неуверенно пожала плечами, — не предполагала, что ты запомнишь именно это.
— Я помню не только о чае. Во всяком случае, помню больше, чем мне хотелось бы.
Да, она тоже помнила многое, что не прибавляло покоя душе. Женщина опустила глаза, подумав о том, как они разместятся на ночь. В номере была всего одна кровать, хотя и королевских размеров. Они, конечно, могут улечься на ней вдвоем, причем не мешая друг другу. Но так не пойдет. Лучше уж устроиться на полу или в кресле, да разве этот джентльмен согласится на такое? Дурацкая ситуация.
— Ты выглядишь уставшей, — заметил Адам, окинув ее взглядом.
— Я на самом деле устала.
— Расскажи мне о твоей статье, — попросил он.
О статье так о статье — все-таки есть возможность отвлечься от мыслей, бередивших душу.
— Ты когда-нибудь пробовал мясо змеи?
— Да. Похоже на курятину. Очень вкусное.
Селму передернуло от отвращения.
— Вот видишь, а я все еще не готова к дегустации такого экзотического блюда.