Любовь в мегабайтах
Шрифт:
— Срочно отогнать! Подруга или, может, твой друг мог бы нам помочь? — Станислас наклонил голову и выжидательно посмотрел на меня.
— Я не могу так сразу решить — не каждому объяснишь, почему я не смогу сделать это сама, тем более мои друзья знают мою машину, — выпалила я.
— Твоей пользоваться нельзя, — прислонив палец к губам, призвал меня к тишине Станислас.
— Галина! — осенило меня.
— Кто это?
— Моя соседка, девушка особенная, вопросов лишних задавать не будет, поскольку
Зеленые глаза Станисласа расширились, затем в них промелькнула веселая искорка.
— Свяжись с ней, — попросил он.
Я набрала номер.
— Галя выйди на балкон, только ничему не удивляйся, — скороговоркой в трубку сказала я и отключилась.
Я немного отогнула край шторы и, пригнувшись, выбралась на застекленный балкон.
По замыслу зодчего, в бетонном простенке между нашими балконами, находился проем, многими жильцами забетонированный, заложенный кирпичами или прочими материалами.
Мы с Галиной решили наглухо не замуровываться, в нашем проеме заслон отодвигался, и мы вполне могли проникнуть друг к другу, в случае нужды, не рискуя при этом жизнью перелезая через балконы. Я отодвинула заслон и увидела встревоженное лицо Галины.
— Сашка, что случилось? — тихо спросила она.
— Галь, пожалуйста, ничего не спрашивай, вот тебе ключи от серой восьмерки, она припаркована у первого подъезда, номер «у228ме». Отгони ее к Черному озеру, там полно отдыхающих на машинах.
— Саш, сейчас восемь часов утра! — остановила меня Галина.
— Галка, надо оставить ее в людном месте, на твой выбор, — поправилась я. — Мою «ласточку» тоже надо отогнать.
При этих словах сердце мое обливалось кровью, а рука с жалостью сжимала ключи от «Дэу».
— Галя, если я пропаду на какое-то время, присмотри за Базилем, умоляю!
— Ну и вляпалась ты, Исаева, — сказала Галина, качая головой. — Ладно, как исполню, стукну тебе в стену, сиди не высовывайся.
Я задом попятилась в комнату, немного запутавшись в шторе. Картина, которую я увидела по возвращении, умилила меня. Базиль уютно расположился на руках Станисласа, словно младенец на руках матери. Станислас был доволен. Улыбаясь, он с симпатией спросил:
— Уу, котище, как зовут?
— Базиль, — ответила я, любуясь любимцем, — где ты отловил его?
— Сам пришел, — сказал Станислас, гладя шерстку.
— Вообще-то, чужих он сторонится, — пояснила я.
— Значит, я не чужой, — обрадовался он.
— Я попросила Галину присмотреть за ним, на всякий случай, вдруг нам придется уйти отсюда.
— Жаль, я бы никуда не уходил. А соседка вернется? — глаза Станисласа блеснули интересом.
— Да, вернется. Станислас, помни, она порноактриса, но не проститутка.
— Александра!
— Что, Александра? Галина рассказывала
— Не ревнуй, — вдруг неожиданно заявил Станислас, прервав мою речь.
Я открыла рот, что бы возразить ему, но, подумав, решила, он прав! Я действительно ревную, за интерес, проявленный к незнакомой ему Галине. Ничего не сказав, я ушла на кухню приготовить завтрак. Я сделала салат, приготовила бутерброды, разлила сок по стаканам и поставила на поднос тарелки и приборы.
Станислас накинулся на меня с упреками, что бросила его одного. Но упреки были недолгими, взяло вверх чувство голода.
— Нельзя здесь оставаться, — сказала я, откусывая бутерброд, — еды не приготовить, засекут по счетчику. Светом пользоваться нельзя. Надо уходить в безопасное место. Владимир Станисласович уже поднял всех на ноги. Я не явилась утром, ты исчез. Прокрутят видеопленки, и нагрянут к нам.
— Может сдаться отцу и отсидеться в теплом местечке у моря, где-нибудь в Бангкоке, а, Александра?
— Ты забыл про Ставицкого. Доказательств на шефа департамента по безопасности у нас нет. Кристально чист. А нас найдут на следующий день. Там, в Бангкоке, и похоронят. Наше преимущество будет в том, если никто не будет знать, где находимся мы и файлы «Глоуб Коммьюникейшн». Вот когда мы их опубликуем,…развалим «Глоуб», тогда и отдохнем. Наши жизни их интересовать не станут. Разве что, месть.
— Я чувствую, у тебя есть мысли, может даже план, — внимательно посмотрев на меня, сказал Станислас.
— Есть кое-что… Надо добраться до моей тетки, она живет недалеко, в пригороде.
— У нее останемся?
— У нее нельзя, вычислят.
— Так, что?
— У тетки в сарае стоит старая «Волга» моих родителей. На учете она не стоит, никто на ней не ездит, а нам мобильность нужна. Жить будем рядом с теткой, в заброшенной соседской деревне, там у моих родственников дом был. Условия ужасные, но нам выбирать не приходится.
— В деревню к тетке, в глушь, в Саратов… — пропел Станислас.
Я отчитала его за легкомыслие:
— Это не прогулка, мы спасаем свои шкуры. К тому же, надо передать разработки в патентно-лицензионную комиссию, ты должен представлять «Хадраш текнолоджи». Лишь после этого можно вздохнуть.
Станислас посерьезнел и принял свой надменно директорский вид:
— Неужели ты считаешь, что я забыл цель, ради которой рискую жизнью?
В такие минуты я сразу вспоминала кто он и кто я. «Спасая наши шкуры» я немного забылась, Станислас Хадраш не просто мужчина, с которым я выбираюсь из передряги, он мой работодатель. Это я всегда понимала правильно и уважала. Я встала, промокнула губы салфеткой и вытерла ею пальцы: