Любовь в полдень
Шрифт:
Вместо экипажа перед домом одиноко стоял сильный гнедой мерин Кристофера.
Беатрикс удивленно посмотрела на мужа.
— А для меня лошадь не предусмотрена? Или хотя бы тележка с пони? Неужели всю дорогу придется бежать трусцой?
Кристофер слегка улыбнулся:
— Если не возражаешь, поедем вместе. Считай, что это сюрприз.
— Удивительно!
— Да. Решил, что тебе будет приятно. — Он помог любимой подняться в седло, легко запрыгнул сам и уверенно устроился за спиной.
Беатрикс прижалась к теплой широкой груди и подумала,
Лесной воздух постепенно становился прохладнее, наполнялся ароматами смолы, земли, преющих листьев.
— Где мы? — полюбопытствовала она.
— Уже почти приехали. Потерпи, пока не смотри.
Не прошло и нескольких минут, как Кристофер натянул повод, спешился и поставил жену на землю.
Беатрикс огляделась и растерянно улыбнулась: чего она никак не ожидала увидеть, так это своего тайного убежища. Открытые окна старинного дома приветливо светились.
— Зачем мы сюда приехали?
— Поднимись наверх и посмотри, — уклончиво ответил Кристофер и отправился привязывать коня.
Придерживая подол синего платья, Беатрикс пошла по узкой винтовой лестнице, освещенной лампами: чья-то умелая рука укрепила небольшие рожки на стенах в тех местах, где когда-то, давным-давно, горели факелы. Наконец показалась знакомая круглая комната.
Впрочем, сейчас она выглядела совсем по-другому.
В обычно холодном темном камине приветливо горел огонь. Выскобленный до блеска старинный деревянный пол скрылся под дорогими толстыми турецкими коврами, а суровые каменные стены спрятались за яркими гобеленами. Вместо древней кровати возле стены стояло огромное ложе с резными спинками и витыми колоннами, с роскошной мягкой периной, пуховыми одеялами, тончайшим постельным бельем и двумя пирамидами из пышных белоснежных подушек: по три на каждой половине. В углу, на большом столе, покрытом скатертью из розовато-лилового дамаста, стояли накрытые крышками серебряные подносы и корзины, с трудом вмещавшие обильное угощение. В запотевшем серебряном ведерке со льдом темнела бутылка шампанского. А в глубине, возле ширмы, скромно притаился тот самый сундучок, который она предусмотрительно отправила в Фелан-Хаус.
Потрясенная неожиданной картиной, Беатрикс медленно прошла по комнате, опасаясь пропустить хотя бы мелочь.
Кристофер тоже успел подняться и теперь в ожидании стоял на пороге. Беатрикс обернулась, и муж вопросительно посмотрел ей в глаза.
— Если захочешь, можем провести первую ночь здесь. А если не нравится, сядем на коня и поедем ко мне.
Беатрикс с трудом обрела дар речи.
— Неужели вся эта красота для меня?
Кристофер кивнул:
— Я попросил у лорда Уестклифа разрешения провести здесь ночь и украсить дом; он согласился
Договорить не удалось, потому что Беатрикс благодарно бросилась на шею.
Кристофер порывисто обнял и прижал ее к груди. Губы нежно касались волос, висков, лба, щек, все ближе подбираясь к податливой мягкости рта.
Беатрикс отвечала на ласки слепо, сквозь прозрачные волны наслаждения, а едва пальцы завладели подбородком, судорожно вздохнула. Он накрыл губами ее губы, язык проник в теплую глубину, даря чуть терпкий, пьянящий вкус мужественности. Мечтая о большем, она старалась прильнуть, заставить целовать жестче, однако он с тихим смехом отстранился.
— Подожди, любовь моя, не все сразу... это еще не весь сюрприз: есть кое-что еще.
— Где? — отсутствующим голосом уточнила Беатрикс, водя ладонью по сюртуку.
Кристофер осторожно, но настойчиво взял жену за плечи и заставил вернуться к действительности, посмотрел сияющими серыми глазами.
— Послушай.
Как только стук сердца немного стих, Беатрикс услышала хор. Мужские голоса слились во вдохновенном мелодичном пении. Очарованная, она подошла к окну, посмотрела вниз и просияла счастливой улыбкой.
Несколько боевых товарищей Кристофера, все еще в парадных мундирах, стояли в ряд и пели красивую старинную балладу.
На ледяном гренландском берегу
В объятьях жарких милую согрею.
Снега я растоплю и прогоню пургу,
И тьму унылую признанием развею.
Согрею день горячими словами,
Ночь озарю безумными кострами.
Пойдем, любимая, пусть счастье будет с нами
Там, за далекими суровыми горами.
— Наша песня, — взволнованно прошептала Беатрикс.
— Да. Гимн нашей любви.
Она опустилась на пол и сложила руки на низком подоконнике... в том самом месте, где так часто зажигала свечи, думая о воине, сражавшемся в чужой стране, за далекими суровыми горами.
Кристофер подошел, встал рядом на колени и обнял. Как только баллада закончилась, Беатрикс поднялась и послала певцам воздушный поцелуй.
— Спасибо, джентльмены. Никогда не забуду этот удивительный миг.
Один из офицеров не сдержался:
— Может быть, вы еще не знаете, миссис Фелан, но по свадебной традиции Стрелковой бригады каждый из членов почетной гвардии жениха имеет право получить благодарственный поцелуй молодой супруги. Своего рода пропуск в первую брачную ночь.
— Что за чушь! — добродушно рассмеялся Кристофер. — Насколько мне известно, единственная свадебная традиция стрелков — как можно дольше оставаться холостыми.
— Но ты ее нарушил, старик, — парировали друзья.