Любовь в законе
Шрифт:
– Не скучаешь? – спросил Каряк, как будто нарочно не замечая его усилий.
– Скучаю, – косо глянул на него Макар.
– Ты извини, что на круг не позвали. Ты человек уважаемый, не вопрос, но ты не при делах. А у нас тут реальная ситуация обсуждается, тебе просто неинтересно будет. А тут тихо, спокойно, птички поют…
– Я девять лет слушал, как птички поют.
– Да не колотись ты, – увещевающим тоном сказал Каряк. – В дело войдешь, тогда нормально все будет.
– Как в дело-то войти, вот в чем вопрос?
– Как войти? Ты же сам
– Возраст уже не тот, чтобы скакать. И здоровья нет.
– Я понял тебя, Макар. Место тебе нужно, чтобы ты за ним смотрел. Но здесь не тот уровень, – Каряк кивком головы показал на ресторан. – Здесь такие дела не решаются. Большой сход будет, тогда…
– А когда он будет?
– Ну ты ж волокешь, у нас не Госдума, чтобы каждый день заседать.
– Я все знаю. И не надо мне тут вола водить.
Напрасно надеялся Макар, что сход определит ему место в криминальном мире столицы. Никто его здесь не ждал, никому он здесь не был нужен.
Сход закончился, кто-то из воров остался на ужин, но большинство сразу же разъехались. Сославшись на важные дела, уехал и Каряк, оставив Макара в одиночестве.
Глава 16
В армии распорядок дня воспринимался как наказание, а в гражданской жизни – как необходимость. Пока врачи спорят, полезна или вредна утренняя зарядка, Севастьян бегает трусцой по беговой дорожке вокруг своего участка, плавает в бассейне, молотит грушу в тренажерном зале. Полина тоже занимается спортом, но у нее более щадящий график, ведь она может заняться этим и попозже. Дел у нее много: и в институте она заочно учится, и домом занимается, и дети на ней, а еще салон красоты, косметология…
Завтрак в доме, увы, не идеальный: каша с маленьким кусочком масла, овощной салат, апельсиновый сок. Но Севастьян к этому привык. А то, что Полина ведет здоровый образ жизни, его только радует…
Зарядка, завтрак – все это буднично, однообразно, но это часть его жизни. И показатель того, чего он в этой жизни добился. Ведь не на захламленном же балконе он разминает мышцы – на длинной беговой дорожке на собственном участке, а после в закрытом двадцатиметровом бассейне. И завтракает он в большом зале за мраморным столом. Но главное, что за этим столом собирается его семья: жена, трое детей. И со всеми нужно пообщаться, всем уделить внимание. А это так здорово! С такой семьей и на заплеванной кухне он бы чувствовал себя счастливым человеком.
Хорошо дома, но Севастьяна ждет работа. Машина уже у крыльца, пора.
– Достало уже все, – с улыбкой сказал он. – Но ничего, завтра выходной, а через пару недель отпуск возьмем. Может, яхту арендуем да по Средиземному морю, а?
– Свою яхту надо иметь, – с хитрецой посмотрела на него Полина, поправляя ему галстук.
– Ты так думаешь? Что ж, есть к чему стремиться.
– Ты стремись поскорей домой вернуться. Как насчет ужина на двоих? – лукаво улыбнулась
– Ты же знаешь, я только «за».
Ужин на двоих – это не самое щедрое, но довольно-таки пьяное застолье, после которого следует разнузданный секс. Не часто Полина предлагала ему такое удовольствие, но может, потому оно и казалось столь желанным. Настолько желанным, что, возможно, он весь день будет жить в ожидании вечера.
Но до вечера еще далеко, а впереди полный рабочий день. Впрочем, пролетит он быстро. Это для бездельников время тянется долго, а у Севастьяна, как обычно, уйма дел. И совещания нужно провести, и на объектах побывать, и в мэрию заехать, и в банке вопрос решить…
Рабочий день начался уже в машине. Одному позвонить, другому, третьему, на звонки ответить, секретарш напрячь… И в кабинет он к себе входил с телефонной трубкой возле уха. У Севастьяна часто возникала мысль обзавестись беспроводной гарнитурой, но для человека его уровня это смахивало в лучшем случае на пижонство.
Секретарша Леночка подала ему кофе и визитку, которую оставил вчера на проходной некий мужчина. Севастьян глянул на фамилию этого человека и вздрогнул. Макаров Андрей Петрович. Предприниматель. Единственный номер телефона. И надпись авторучкой: «Сева, позвони!»
– Твою мать! – сжал кулаки Севастьян.
– Что, простите? – удивленно посмотрела на него девушка.
– Ничего, тебе послышалось…
Он отправил ее в приемную, а сам набрал номер Макара. Вот и случилось то, что и должно было случиться. Эта нежить вышла-таки из тюрьмы… Интересно, Полина знает?
– Слушаю, Макаров, – с небрежностью преуспевающего человека ответил абонент.
– И Круглов тебя слушает.
– А-а, Сева! Разговор у меня к тебе есть. Сам понимаешь, не телефонный. Я тебе место скажу, давай через пару часов подъезжай.
– Извини, но у меня со временем большие проблемы.
– Да? Может, со мной встретится твоя жена? Кстати, как там Полина поживает?
– Где ты хочешь со мной встретиться?
Макар ждал его в ресторане на внешней стороне Садового кольца. Нахоленный, надушенный, светлый костюм, черная рубашка, серебристый галстук. Лондонский денди-перестарок. Как бы ни молодился Макар, выглядел он неважно. И желтизна в глазах, и морщины на лице, и вялая кожа. И взгляд его потускнел, нет в нем прежнего задора. Он был один, без охраны. И Севастьян оставил своих людей в машине.
– Ну здравствуй, надежда российского бизнеса, – не поднимаясь со своего места, поприветствовал его Макар.
Севастьян отодвинул стул подальше от стола, сел, вытянув ноги и сложив на животе руки.
– Я слушаю.
– Может, по пятьдесят капель закажем, выпьем по чуть-чуть?
– С какого это перепугу?
– Обмоем наше будущее сотрудничество.
– Не будет никакого сотрудничества.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– А я почему-то был уверен, что ты не откажешься от моего предложения. Много я не прошу, всего миллион долларов.