Любовь выбирает нас
Шрифт:
Роберт раздумывал, стоит ли развивать эту тему дальше и ловить ее на неискренности. Конечно, из ее уст, сквозь эти жемчужно-белые зубы, струится наглая ложь. Пожалуй, небольшой щелчок по носу ей не повредит.
– Вы забыли спросить, мисс Кресент, удовлетворило ли это мое любопытство?
Она слегка дернулась, но все же смогла выдавить из себя:
– А разве нет? – Она наморщила лоб в попытке разгадать его мысли, и ее и без того огромные карие глаза еще больше расширились.
Он отрицательно качнул головой.
– Нет, пожалуй нет. Во всяком случае, в обозримой перспективе. –
Дженнифер попыталась отдернуть руку, но ей это не удалось, и она прекратила сопротивление.
– Так вы хотите узнать, какое это на меня произвело впечатление? – усмехнувшись, спросил он.
Она отрицательно покачала головой, встревоженная разгорающимся блеском в его глазах.
– Не думаю. Пожалуй, нет.
– Ну что ж. Тем не менее я все-таки скажу, потому что вы абсолютно правы. Думаю, нам следует быть достаточно искренними и открытыми друг с другом.
Он опять смотрел на нее огненным взором, тем первобытным хищным мужским взглядом, который будил в ней противоположные желания – или же спасаться бегством, или же броситься к его ногам, сдаваясь на милость победителя и моля о милосердии.
Но сейчас его взгляд в сочетании с элегантным костюмом-тройкой и раскрытыми файлами казался особенно опасным, несущим реальную угрозу. Этому лощеному джентльмену уже пришлось преодолеть несколько барьеров цивилизованного поведения. Где гарантия того, что, успешно сломав несколько преград и наплевав на сковывающие его правила и нормы светского поведения, он вдруг остановится перед каким-нибудь последним хилым нравственным заборчиком?
И где гарантия, что она сама сможет устоять перед его бурным натиском и не поддастся собственным первобытным инстинктам и неосознанным импульсам?
– Открытость женщины в отношениях с мужчиной – непозволительная роскошь. Некоторые вещи лучше всего хранить при себе, – твердо заявила она.
– А никто и не требует полной прозрачности. Речь идет только о конкретном случае, с тем чтобы мы могли быстро, не затягивая решить побочную проблему и перейти к нашим основным делам.
Дженнифер на секунду задумалась, слегка склонив голову и выгнув бровь, а затем отчеканила:
– Хорошо. Вы меня убедили. Давайте обсудим эту проблему открыто. Что означает этот поцелуй для вас, мистер Кэррингтон?
– Этот поцелуй, мисс Кресент, пробудил во мне любопытство. – Его голос звучал довольно равнодушно, устало, с холодком. – Было бы интересно узнать, как вы отреагируете на продолжение.
– Я искренне сомневаюсь, что продолжение последует. Я свое любопытство удовлетворила полностью и не вижу необходимости в продолжении эксперимента.
– А вот это зря. Я полагаю, что такой случай опять представится. И в следующий раз я не собираюсь останавливаться, пока не удовлетворю свое любопытство до конца. – Его губы раздвинула улыбка волка, наткнувшегося в лесу на одинокую заблудившуюся овечку. Он выразительно провел пальцем по ее руке. – И полное удовлетворение я получу только тогда, когда буду лежать между ваших коленей, чувствуя затихающие конвульсии вашего обнаженного, усталого после бурного соития тела, насытившегося
Ей пришлось напрячь всю свою волю, чтобы выдержать этот волчий взгляд, чтобы заставить зазвучать спокойно свой голос, чтобы не сорваться в приступе истерики и страха.
– Вы полагаете, что я должна как-то прокомментировать вашу речь?
Волчья улыбка ни на миг не покинула его лицо.
– И вы будете умолять меня слиться с вами хотя бы еще раз. Вы будете кричать об этом.
Дженнифер звонко засмеялась, как будто сама мысль о такой возможности показалась ей абсурдной.
– Только в ваших фантазиях, – спокойно сказала она, хотя голос ее предательски дрогнул.
– В своих фантазиях я это уже проделал. И не один раз. – Теперь его взгляд был совершенно открытым и искренним. В нем открыто и беззастенчиво рисовались сладострастие и жажда покорения и обладания. – Хотите об этом услышать в подробностях?
Дженнифер отбросила игру в хладнокровие и жестко процедила:
– Нет, не желаю. Ваши примитивные похотливые фантазии меня не интересуют.
– Даже если это вы их возбудили и играете в них главную роль?
– Тем более.
– Лгунья. – В его голосе явственно слышались ласка и нежность. – Вы просто умираете от желания узнать правду. Я вижу это по вашим глазам. Жар, влечение и восхищение.
– В таком случае у вас галлюцинации. Вы видите то, чего нет на самом деле.
– Почему же? Ведь я вижу вас.
– Вы видите то, что вам хочется видеть. Давайте все же вернемся к реалиям и займемся нашими делами.
Роберт коротко хохотнул и сдался. Женщин все равно не переговоришь. Они любят, чтобы последнее слово оставалось за ними. И в общении с Дженнифер Кресент одних слов будет недостаточно, чтобы добиться ее капитуляции. А в данный момент у него в распоряжении только слова. Точнее говоря, пока он мог себе позволить использовать только это оружие.
– Ну хорошо. Будем считать, что вы выиграли этот раунд, дорогая. Я сдаюсь. – Он выпустил ее руку и потянулся за очками, переключая внимание на раскрытую подборку документов. Он как-то весь подобрался, и его вид тут же приобрел деловую значимость и суховатость, как будто ничего не случилось и они только что не обсуждали животрепещущие проблемы их совместного общения.
Теперь уже пришла очередь Дженнифер усомниться в реальности происходящего. Что за бесчувственность? Что за мгновенная метаморфоза? О какой работе может идти речь? Он что, думает, будто она в состоянии сидеть с ним сейчас в офисе и работать над кипой компьютерных распечаток, делая вид, что ничего не произошло?
– Я вам не верю, – сказала она в отчаянии, упираясь взглядом в склоненную над распечаткой голову.
– Чему не верите? – Роберт оторвал взгляд от бумаг и приподнял голову. Взгляд был сугубо деловой и вполне невинный.
– Я не верю в то, что вам столь легко переключаться с одного на другое. Как будто ничего не произошло. Теперь я склонна думать, что… – Она вдруг прервала свою зажигательную речь, осознав, что сама провоцирует его. – Ничего. Не обращайте внимания на мои случайные реплики. Давайте займемся делом.