Любовь Жар-птицы
Шрифт:
С каждым вздохом ощущала себя выше, лучше той Кузнецовой, которая была ещё две недели назад. Обиженный на весь мир ребёнок медленно умирал внутри...
Вера уже не знала, смогла ли забыть обо всём без появления в её жизни Орлова? Смогла бы простить себя за то, во что превратила собственную жизнь? Ответ был очевиден. И не хотелось возвращаться в то состояние. Каков бы не был риск упасть ещё ниже... Не хотелось.
С ним душа уже не болела... Не ревела раненным зверем... Не убивала саму себя.
– Ты чего не спишь?
– Тебя не было, -
Ощущая как его ладони накрыли её, как сердце забилось в такт собственным мыслям, как невидимые крылья развернулись за спиной...
Вера взлетела бы, если могла... Если бы имела на это право...
Как же он был нужен ей... Сейчас, завтра, навсегда...
– А ты почему...
– Не спится, - прервал её мужчина и обернулся, не разрывая объятий.
Заглянула в его глаза, насколько это было возможно... Это было так важно. Смотреть на него... Чувствовать на себе именно его взгляд, ломать стены внутри... Разрывать цепи, сковавшие не только тело...
Не выдержала. Тихо выдохнула, когда мужская ладонь коснулась щеки...
Как теперь быть? У неё ведь не выйдет как раньше. Самое страшное, что понимала это не только она. К ней словно юность вернулась... Вырвалась из того, в чём погрязла четырнадцать лет назад. Обида на всех, непонимание, почему это случилось именно с ней... Стандартный набор, который занял в её жизни очень много времени. От него почти невозможно избавиться и вряд ли она когда-нибудь сможет, но забыть хотя бы на секунду....
– Опять не о том думаешь.
Вера не ответила. Костя и так знал о ней всё, наверное, даже больше, если учитывая события прошедших дней. И это менять не хотелось... Так было легко.
Первой целовать было уже не так страшно. Сейчас, в эту секунду, с ним ничего не страшно. Она чувствовала его тело, тепло... И задыхалась, голова кружилась и остановиться не было сил.
Было сложно уговорить саму себя, чтобы не сжимать пальцы на его коже ещё сильней.
Губы... Вера понимала, что нельзя так быстро терять голову от поцелуев с ним... Нельзя, но без них невозможно... И плохо без них... Ещё хуже, чем было когда-то в её жизни. И не хотелось терять этого момента, этих эмоций, его самого...
И да, она опять не о том думала...
***
Когда она почувствовала руки, которые в несколько мгновений забрались ей под футболку, то вздрогнула не от неожиданности или испуга... Казалось, что она ведь и так была с ним всю ночь, но не затихавший вихрь внутри поднял новую волну, которая была настолько всепоглощающей, что руки, державшие сковороду ослабли. Пришлось отставить посуду в сторону, чтобы всей её старания не прошли даром.
Ласковые губы поцеловали оголённое плечо, отправляя мурашек по всему телу... Вера прикрыла глаза, схватившись ладонями за столешницу. Своему телу она не доверяла.
– Доброе утро, - улыбка, которую она почувствовала кожей и внезапно, в следующую секунду пустота.
– Доброе, - голос прозвучал хрипло и не нужно было быть умным человеком,
Приложила ладонь ко лбу, стараясь выровнять дыхание, успокоить пульс... Так ведь не должно быть. Завестись с одного прикосновения... Так не должно быть...
Не кстати, совсем некстати вспомнился Назаров. Захотелось передёрнуться, чтобы избавиться от, вмиг возникших в мыслях, ощущениях. Руки, пальцы, слова, которые она ненавидела... Вот зачем!? Зачем, чёрт возьми, он появился в её жизни тогда, несколько лет назад!? Зачем!? Она этого не хотела...
– Вера?
Женщина тихо выдохнула, пытаясь освободиться от воспоминаний. Вернуться в настоящее, к тому, чьё внимание она не заслужи...
– А где ты научилась готовить?
– голос Кости оборвал ряд её мыслей, заставляя нахмуриться и вспомнить чем она до этого занималась.
– Я...
– Вера запнулась, вновь взяв в руки сковороду.
– Когда папа умер, мама слегла... Сашка маленькая и...
– прикрыла на миг глаза, пытаясь собраться с мыслями.
– Нужно же было как-то... Вот и...
– вздохнула, словно сил набиралась.
– Потом мама умерла. Тётя Дуся работала много, чтобы прокормить нас и опять же Сашка... Потом и она не выдержала... Само как-то пришло, - пожала плечами, включив воду в кране, оставляя замачиваться посуду.
Она научилась говорить об этом спокойно, даже думала об этом спокойно, без лишних эмоций, прекрасно понимая кто виноват в их столь раннем уходе.
Обернулась, готовая нацепить улыбку, но не смогла. Почувствовав, что он рядом, что никуда не уходил, а просто стоял около неё, близко...
Закрыла лицо ладоням, сдерживая горький всхлип...
– Вера, - Костя в следующую секунду прижал её к груди, сильно сжимая ладони на её спине. Нежный поцелуй в светлую макушку, который заставляет её громко всхлипнуть.
– Не плачь, милая.
Слёзы покатились ещё больше после этих слов. Она запретила себе оплакивать родителей уже несколько лет назад. Через год после смерти мамы. Она не плакала на похоронах тёти Дуси, просто прижимала Сашку к груди и ждала, когда сможет вздохнуть. Но не дождалась. Ни тогда, ни через год...
Пока не встретила Орлова. Он ломал все её установки и стены, а они рушились в несколько секунд, открывая то, что она с таким усилием прятала...
Было больно... Чертовски больно... Адски больно, словно резали по живому, забыв дать обезболивающие...
Больно и страшно... Страшно от того, что внутри уже поселилась надежда на то, что эти раны затянутся быстро. И эта надежда обнимала её и просила не реветь...
Глава двадцать вторая
– Здравствуйте, в эфире новости с Алисой...
Вера отвернулась от телевизора к окну, устроив голову на подтянутых к груди коленях. На крыше противоположного дома миловались голуби. Почему-то на фоне голубого безоблачного неба они смотрелись ещё красивее и было трудно оторвать от них взгляд.