Любовь зла, полюбишь и… БОССА!
Шрифт:
По средам я любила баловать себя и подругу китайской кухней. Сама я просто обожала рисовую лапшу и острые крылышки. Обычно мы с Любой ходили в ресторанчик прямо через дорогу от нашего офисного здания. А сегодня пришлось заказать доставку, что, впрочем, не испортило вкус еды, и я получала истинное наслаждение.
– Ты про кого? – попыталась прикинуться дурочкой и сделать вид, что меня сейчас больше интересует содержимое картонной коробочки – крылышки просто пальчики оближешь!
Уже две недели новый босс знакомился с работой офиса, и я самолично вводила его во
– Ой, подруга, не темни! – засмеялась Любочка. – Это же с твоей легкой руки новый босс Бессонов Тимофей Александрович стал Бесом.
– Люба, не начинай. Я случайно оговорилась, а кто-то услышал, и вот у нового генерального появилось подпольное имечко. По сути, я ни при чем. Людская молва, – пожала я плечиками, считая это незначительным фактом.
На самом деле я знала, почему Люба завела разговор о новом боссе. Она просто заговаривала мне зубы, чтобы я не начала расспрашивать, как прошла ее встреча с новым кандидатом. Но я-то помнила, что вчера был вторник, и значит, она отводила сына на тренировку, а вот там…
– Так, рыжая, колись, как успехи по охмурению нашего тренера?
– Вашего тренера?
Вопрос задала не Люба, а тот самый Бес, которого (как я теперь поняла) нельзя упоминать во время обеденного перерыва (то есть всуе), а то весь обед коту под хвост. А точнее, мне на блузку и юбку.
В общем, испорчен! Обед. Как и юбка.
– Тимофей Александрович, – расплылась в улыбке Люба.
– Добрый день, Любовь Николаевна, – поздоровался с ней вошедший в мой кабинет без стука генеральный директор.
И вот вроде бы ей он даже улыбнулся, меня же окинул холодным взглядом. И что он увидел? Лапша была везде: на груди, блузке и юбке. Ну, конечно же, я еще и встала, чтобы отряхнуть блузу и собрать салфеткой остатки моего обеда с подола.
Да, видок у меня был сейчас непрезентабельный: жирные пятна соуса мгновенно расползлись по шелковой ткани блузки. Если не поторопиться, то и кружевной бюстгальтер будет испачкан. А вот запасного нижнего белья у меня в офисе не было, в отличие от только вчера забранного из химчистки льняного костюма. Да и жалко было портить новый комплект, только на прошлой неделе купленный.
Не задумываясь, я расстегнула верхние пуговки на блузке и убедилась, что нежно-розовый лиф чистый. Облегченно вздохнула и на автомате начала расстегивать остальные пуговицы.
– Упс!
Голос Любы заставил меня вспомнить, что мы тут не одни.
Подняла голову и встретилась со взглядом недовольного блондина. И ведь даже не попытался отвернуться, стоял и пялился на мою грудь. Только вот взгляд его не теплел, а становился все холоднее и холоднее.
Не впечатлила, стало быть! У Сергеевой грудь побольше моей?
Да, грудастую секретаршу Яковлева Бессонов оставил. И теперь она была его секретаршей и все так же люто ненавидела меня с молчаливого
В отместку также оценив его взглядом, я подумала:
Блондинам не идет быть такими хмурыми и мрачными! У-у-у, Бес!
Но вслух ничего не сказала, лишь запахнула блузку.
Зато Бессонов озвучил причину своего прихода в мой кабинет.
– Тимофеева, как только приведешь себя в порядок, жду тебя в моем кабинете. Отчет за май ты еще вчера должны была сдать, – сказал и, не прощаясь со мной, но кивнув Любе, вышел.
Она так и сидела в кресле и еле сдерживала смех.
– Бес! Белобрысый! Чтоб тебя! – высказалась я после того, как подошла к двери и провернула замок. – Его стучаться никто не учил?
Вопрос, конечно же, был риторическим, но Люба решила ответить мне:
– Наверное, он считает, что раз он босс, для него все двери тут открыты, – улыбнулась Люба и добавила: – Тимофеева, слушай, а бельишко то самое, новое? Ты же вроде как его собиралась надеть для Влада. Ну отпраздновать возвращение из командировки.
– Вот все-то ты помнишь, Любаша, – съязвила я, сделав ударение на ее имени.
– Бр-р-р, не называй меня этим жутким именем. Так меня бывший любил называть. Теперь у меня антипатия к этому варианту, – отозвалась она, – а еще Лисичка, ненавижу это сравнение.
– Ты уверена, что не простишь его? – решилась затронуть не любимую подругой тему.
Разговоры о бывшем муже выводили Любу из себя. Она подала на развод, после того как узнала, что он ей изменил. В тот же день уехала от мужа к матери. Сына она, конечно же, забрала с собой. Это случилось полгода назад. И тема эта была закрыта для обсуждения. Но иногда мне казалось, что она все так же любит бывшего мужа, чувства остались. Да и сын был копией отца, поэтому забыть мужа у Любы не было вариантов.
– Тимофеева, я же не спрашиваю у тебя, – начала она и осеклась, увидев мою улыбку, – ну хорошо! Я не буду спрашивать больше, что у тебя с Бесом. Договорились! Туше.
– Рыжая, и почему мы с тобой раньше не подружились, ведь понимаем друг друга с полуслова, – рассмеялась я, – ладно ешь, а я пока переоденусь.
Люба не обижалась, когда я называла ее Рыжей, воспринимала это как комплимент. Ведь она очень гордилась тем, что это ее натуральный цвет.
– Хочешь, я с тобой поделюсь! – предложила она, открывая вторую коробочку с крылышками в кисло-сладком соусе. – Мне, в отличие от тебя, не помешает сбросить парочку кило. А то и десяточек.
– Нет, наелась уже. Да и аппетит пропал, – честно ответила я, выкидывая остатки своего обеда в мусорную корзину и усаживаясь за рабочее место.
– Ну хорошо, раз про Беса нельзя говорить, расскажи, что там с Владом? – все никак не могла угомониться Люба.
– А что с Владом? Вот вернется из командировки, и я предложу ему переехать ко мне. Мы уже месяц как определились с датой свадьбы, а я его маму вижу чаще, чем его самого.
Тут Люба отложила в сторону коробочку с крылышками и пристально посмотрела на меня.