Любовная мозаика
Шрифт:
Вдруг послышались голоса, и Рэйнольдс насторожился, потом подмигнул девушке.
— Это, кажется, мама, подожди меня здесь… — Он скрылся за дверью.
Девушка с любопытством разглядывала книги, когда неожиданный щелчок двери заставил ее оглянуться. Прямо перед ней стоял Винсент Рэйнольдс, отец Клэя. Она часто пыталась представить его себе, думала, сколько боли он причинил своему сыну…
— У вас удивительно красивый дом, — прервала Пейдж затянувшееся
— Благодарю вас. Я и сам безмерно люблю его, но, к сожалению, не могу проводить в нем столько времени, сколько бы хотелось. Вы ведь, кажется, врач? — неожиданно спросил он.
— Да, — ответила Пейдж.
— Клэй был одним из ваших пациентов?
— Нет, мы познакомились случайно.
— Честно говоря, — кашлянул он, — я удивился, что у моего сына роман с врачом. Ваша профессия на порядок выше того положения, которое он занимает в современном обществе.
Волна негодования и обиды захлестнула девушку.
— Тут я придерживаюсь иного мнения, — лаконично заявила она. — Все мы просто люди, мистер Рэйнольдс, а наши человеческие качества не зависят от суммы наличных в наших кошельках.
— Спорный вопрос, — холодно парировал мужчина. — Помнится, Клэй пытался внушить мне нечто подобное.
— Мистер Рэйнольдс, — набралась храбрости девушка, — а вы знаете своего сына?
— Простите, что вы сказали? — Он давал ей шанс отступить.
— Я спрашиваю, знаете ли вы вашего сына? Известно ли вам, чем он живет сейчас, о чем думает, мечтает? Знаете ли вы, что он добрый, серьезный, внимательный человек? Что его бизнес идет в гору? Понимаете ли вы, как он нуждается в вашем уважении? — выговорила женщина.
— Неправда. Ему ничего от меня не нужно. — В голосе Винсента прозвучала неподдельная горечь. — Он не раз давал мне это понять и всем своим видом демонстрирует, что с каждым днем стена между нами становится все выше.
— А почему? Как вы думаете? — с негодованием спросила Пейдж. — Зачем, скажите, ему сближаться с вами, когда вы упорно не хотите принимать его таким, какой он есть?
— А ведь она права, папа. — В кабинет вошла Триш. — Никто из нас не осмеливался высказать тебе эту мысль.
— Но мы совершенно не можем говорить друг с другом, — попытался оправдаться Винсент.
— Это потому, что ты никого, кроме себя, не умеешь слушать, — упрекнула его Триш.
— Все эти годы я так надеялся, что Клэй вернется в бизнес. — Своим упрямством пожилой человек напоминал ребенка.
— Вам следовало бы мечтать о том, — заметила Пейдж, — чтобы ваш сын прежде всего вернулся в вашу жизнь, а не в бизнес.
— А вы всегда
— Всегда, — гордо отрезала женщина.
Рэйнольдс-старший улыбнулся.
— По-моему, Клэю с вами крупно повезло. — Мужчина отвернулся и вышел из кабинета так же неожиданно, как и появился.
— Просто не верится, что я все это высказала ему, — пожала плечами Пейдж.
— Любовь делает нас бесстрашными и всемогущими, — задумчиво произнесла Триш. — И теперь я знаю, что вы действительно любите моего брата.
День четвертого июля выдался солнечным и теплым. Пейдж в который уже раз с восхищением оглядывала собравшуюся публику и праздничное оформление. Желающих принять участие в соревнованиях оказалось намного больше, чем предполагали организаторы торжества. Люди веселились и развлекались от души.
Вдруг из толпы навстречу Клэю и Пейдж вынырнул Бен. За руку он держал хорошенькую черноволосую девушку.
— Привет! — Он весь светился. — Я хочу познакомить вас с Кристой Джэкобс. Мы с ней друзья. Криста, — представил он их девушке, — это доктор Пейдж Конрад и мистер Клэйтон Рэйнольдс, бывший спортсмен и вообще супермен.
Криста смущенно потупила глаза.
— Она живет в Вестминстере, — сказал подросток. — Мы встретились на дне открытых дверей университета. Криста хочет стать преподавателем, а я решил поступать на факультет биологии.
— Молодец, Бен. Я горжусь тобой. — Рэйнольдс почувствовал, что с его души свалился камень. Он только сейчас отчетливо осознал, что юноша-инвалид незаметно вошел в его жизнь.
— И я горжусь тобой, Бен, — вслед за Клэем повторила Пейдж. На ее глазах выступили слезы радости.
Бен смутился.
— Я-то что… Это ваша заслуга, — сказал он.
— Нет, — заметила Пейдж. — И твоя тоже. Последнее слово оставалось за тобой.
— Ну, нам пора. — Юноша с нежностью посмотрел на свою очаровательную спутницу. — Здесь еще столько интересного.
Слова подростка прозвучали символично. Жизнь продолжалась и для него и для них. Клэй обнял Пейдж за плечи, и девушка склонила ему на грудь голову.
— Теперь все будет хорошо, — прошептал мужчина.
Вдруг раздался женский голос:
— Пейдж.
Они оглянулись: к ним направлялась Моника.
— Как тебе здесь нравится, мама? — спросила девушка.
— Ничего. — Женщина равнодушно пожала плечами. — Все провинциальные праздники похожи друг на друга. Ты, конечно, еще побудешь тут?