Любовная западня

Макфазер Нелли

Франческа закурила и подошла к окну. При мысли о том, что Пан больше уже никогда не вернется и не вторгнется в их жизнь, на душе становилось спокойнее. Со смертью Пана думать о нем было легче.

Собственно, Франческа вовсе и не собиралась думать о Пане — ни сейчас, ни когда-либо еще, — но нахлынувший поток воспоминаний невозможно было остановить…

Глава 7

Для всех в приюте она была Джейн Мэри Джонс. Но девочка втайне воображала себя Франческой Шанель — знаменитой фотомоделью, которую обожают и которой восхищаются миллионы людей.

В 1954

году Франческе было четырнадцать лет. К этому времени она уже поняла, что не похожа на других девочек из детского дома, находящегося неподалеку от Атланты. Франческа ни с кем чересчур близко не сходилась, и этому способствовала не столько ее эффектная внешность, сколько сдержанное отношение к жизненным обстоятельствам и сознание собственной исключительности.

— Хотя ей всего четырнадцать, она ведет себя так, как будто ей сорок два, — сказала о Франческе психолог-консультант детского дома. — Ребенок держит эмоции при себе, не позволяя никому вносить в них хоть какой-то беспорядок. Они как запылившиеся книжки на верхней полке.

В отличие от других детей, тративших массу времени на раздумья о своих родителях и страстно желавших иметь настоящий дом и настоящую семью, Франческу никогда особенно не интересовало ее происхождение. Она не испытывала не только чувства потери, но даже и чувства любопытства — одно презрение к женщине, младенцем оставившей ее на попечение приюта.

Сверстницы считали Франческу странной и чересчур высокомерной. Красота нисколько не прибавляла ей популярности. Девочки видели в ней соперницу, администрация — потенциальную проблему.

Франческа как-то раз услышала сквозь неплотно прикрытую дверь, что говорила о ней директору ее наставница:

— Она слишком хорошенькая, а хорошенькие вечно попадают в какие-то истории.

Франческа стоически переносила свое одиночество и даже приветствовала его. Все свободное время девочка читала, либо мечтала, либо совершала длительные прогулки по окрестностям. Хотя Франческе и не нравилось общество других бездомных или ненужных родителям детей, с эстетической точки зрения она находила Пенбакл вполне привлекательным.

Это было красивое место. Про себя Франческа называла его Розовым замком. Она часто представляла себе, что строение из розового мрамора — это ее дворец, принадлежащий ей одной, а она сама — принцесса. Иногда, лежа на кровати в спальне, Франческа закрывала глаза и воображала, что в конце коридора находится не ночная дежурная, а нарядно одетая служанка, которая приносит ей завтрак на подносе.

Когда-нибудь, снова и снова повторяла себе Франческа, она будет жить в своем собственном розовом замке. Ну разве что на заднем плане там будет мелькать какой-нибудь богач, который, конечно, не станет ей докучать.

Когда-нибудь. А завтра утром предстоит серьезный экзамен по математике. До сих пор Франческе все давалось легко. Однако курс алгебры для девятого класса оказался крепким орешком. Девочка расположилась на своей койке с учебником и тетрадкой. Франческа была рада, что соседки по комнате отправились на проводимую за счет церкви воскресную экскурсию в Дахлонегу — теперь она могла наслаждаться полной тишиной и покоем.

Из соседней комнаты послышались звуки музыки. Франческа тихо выругалась, вспомнив, что сегодня день рождения Сибил Брок, которой исполнилось пятнадцать

лет. Судя по слухам, Сибил собиралась воспользоваться отсутствием воспитательниц, тоже уехавших на экскурсию, и погудеть на всю катушку.

Сибил была в Пенбакле признанным лидером. Именно она организовывала тайные ночные празднества и вылазки во внешний мир. Говорили, что кто-то ухитрился стащить из школьной кладовой галлон [11] ежевичного вина, а завхоз жаловалась, что у нее пропал блок сигарет «Кэмел». Тайное торжество должно было начаться ровно в полночь в комнате Сибил, находившейся рядом с комнатой Франчески.

Вздохнув, Франческа закрыла учебник по математике и выключила свет.

Вечеринка была не из тихих, и спать оказалось так же невозможно, как и заниматься. То, что ее не пригласили, нисколько не трогало Франческу, а вот то, что не давали уснуть, — сильно раздражало. По мере того как настроение у участников пирушки поднималось, шум и смех становились все громче. Пытаясь приглушить навязчивые звуки, Франческа засунула голову под подушку и заткнула уши.

11

Около четырех литров.

Через час она вздохнула с облегчением, услышав, как из комнаты Сибил на цыпочках расходятся гости. Судя по звукам, вечеринка подходила к концу. Остались только две лучшие подруги Сибил — ее соседки по комнате Джанет и Бесси Энн. Обеих Франческа на дух не переносила.

Очевидно, они уже покончили с вином. В комнате стало тихо, и Франческа подумала, что, может быть, там угомонились. Она задремала, но вскоре проснулась от громкого смеха. С минуты на минуту в комнату должна была нагрянуть ночная дежурная, мисс Пиплз. Франческа тихо выругалась и встала. Если девочек поймают, будет большой шум и всех вызовут объясняться в директорский кабинет. Она не сможет выспаться и провалит экзамен. А если провалит экзамен, то не сможет сохранить нынешнюю категорию «А». Кроме успехов в учебе, Франческу ничего не интересовало, поэтому мысль о провале по математике была для нее просто невыносима.

Франческа снова вздохнула. В любом случае она проиграет. Если помешает вечеринке, девчонки наверняка постараются ей отомстить. Если же не помешает, то, вероятно, провалится завтра на экзамене.

Франческа сделала выбор. Хорошие отметки — это ее пропуск в лучшую жизнь.

Она тихо постучалась и вошла. Сидевшие на кровати девочки подняли головы.

Светлые глаза Сибил были затуманены вином. Она откинула черные волосы с лица, которое могло бы казаться красивым, если бы не следы от прыщей.

— Какого черта ты тут делаешь?

— Я хочу напомнить вам, что у мисс Пиплз тоже есть уши. Вы тут ужасно шумите.

Самая толстая из девочек, Бесси Энн, презрительно фыркнула.

— Старая пердунья сейчас валяется в стельку пьяная. — Действительно, было широко известно, что в кувшине «пахты», который обычно забирала с собой ночная дежурная, на самом деле находился бурбон. — Она не услышит, если по коридору пройдет даже стадо бизонов.

Франческа с отвращением посмотрела на девочку. На ее плоском лице красовался толстый, вздернутый нос, отчего Бесси Энн была похожа на поросенка.