Любовница двух мужей
Шрифт:
– Но я не хочу отправляться на зону!
– А с чего тебе отправляться-то?
– Но ты сам, папа, ведь горел?
– Из-за баб. Только из-за баб. По своей глупости никогда. И вот тут-то уж я вам точно мозги на место поставлю. Расскажу обо всех своих ошибках, о психологии этих змей, которые втираются в душу, а потом мстят, если ты не даешь им того, что они хотят. И неважно, что ты ничего не обещал! Они сами себе
– Вы считаете, что с женщинами нельзя связываться? – уточнил Денис.
– Да куда ж без них? Любому нормальному мужику нужна женщина. Мы же с вами не п…ры какие-то вонючие! Но баб нужно использовать. В наших интересах. Ты, Денис, ведь живешь со своей сестрой…
– Она не сестра по крови. Так что никакого инцеста. Правда, приемная мать все никак не успокоится. Говорит, что мы ее опозорили и все в таком роде.
– Не обращай внимания. У тебя же есть своя квартира. И у Жени есть. И женщина есть.
– Тоже моя сестра, так что мы почти родственники, – улыбнулся Денис.
– И эти бабы должны нам помочь. Мы все станем богатыми. Очень богатыми! План у меня такой…
Глава 26
Я отвезла Игоря к своим родственникам, сама поехала в свою квартиру. Расставаться нам не хотелось, но у сестры недостаточно места для нас двоих. И нам ведь хотелось уединиться! Кроме того, следовало выяснять, как развивались события в моем доме за эти выходные. Ведь там могло произойти все, что угодно.
Крики я услышала еще на улице, при входе в подъезд они усилились. Я узнала голос Алевтины Ильиничны, очень громко орал какой-то мужчина, голоса которого я раньше никогда не слышала, и еще были голоса, говорившие, то есть оравшие на английском… Откуда у нас тут взялись англичане или американцы?
Крики звучали на последнем этаже, в квартире, где в последнее время, до своего попадания в больницу, Степан Григорьевич кормил «скотину» и ухаживал за «садом».
Пока я шла вверх по лестнице, услышала сирену «Скорой», карета с визгом тормозов остановилась перед нашим подъездом, и вскоре за моей спиной показались медики.
– Что у нас случилось? – спросила я.
– Дамочка какая-то рожает, – сказал врач.
Они меня обогнали, но я, не заходя в свою квартиру, поднялась вслед за ними на пятый этаж.
Там-то кому рожать? И Алле из нашей квартиры вроде бы еще рано.
Внутри квартиры на пятом этаже орала Алевтина Ильинична. Напротив нее стоял упитанный мужик в кожаных штанах, над которыми нависало брюхо внушительных размеров, и кожаной куртке с позвякивающими цепями. По-моему, ему по возрасту уже не полагалась такая одежда. Кстати, никакого мотоцикла (а мужик выглядел как байкер) я ни у нашего подъезда, ни внутри
– Так, где роженица? – спросил врач.
– Ой, наконец-то! Слава богу! – воскликнула с облегчением Алевтина Ильинична. – А то я не верю этому американскому врачу. Варя? И ты вернулась! Ох, Варя, как мне тебя не хватает! Варя, ты тут пока займи Гришу, а я пойду с американцами разбираться.
И Алевтина Ильинична нырнула вслед за медиками в одну из комнат квартиры, располагавшейся над нашей коммуналкой. Упитанный байкер уставился на меня, цепи звякнули. Я его никогда в жизни не видела, но в лице было что-то знакомое…
– Вы кто? – спросил он у меня.
– А вы? – спросила я в ответ.
– Вообще-то я тут живу, – сообщил байкер, пузо колыхнулось, цепи опять звякнули. – Эта квартира – моя собственность. Называется: вернулся из отпуска и застал Содом и Гоморру, то есть рожающую бабу, пьяного в зюзю мужика, которого все в первый момент принимают за покойника, потому что у него красное вино по футболке разлито. Обратите внимание: мое коллекционное красное вино! И еще здесь находятся какие-то американцы в количестве пяти штук! И вездесущая бабка из квартиры снизу.
– А что здесь делают американцы, да еще в таком количестве?
– Это вы у меня спрашиваете?! Кстати, вы так и не сказали, кто вы. По крайней мере, из всей компании у вас самый адекватный вид.
– Меня зовут Варвара. Я живу в квартире этажом ниже. Недавно переехала – после развода с мужем. Признаться, надеюсь поскорее съехать. В отдельную квартиру.
«Или, может, переселиться этажом ниже?»
– Так, может, вы объясните мне, что происходило в этом доме в последние две недели? Кстати, вы не в курсе, где мой отец?
– А-а, так вы сын Степана Григорьевича?
Я поняла, почему байкер мне показался отдаленно знакомым. В чертах лица у них с отцом было много общего, только полнота у Григория явно была от матери.
– Где мой папаня? Все-таки запил?
– Пить-то пил, но животных кормил и спасал, – заверила я Григория. – Очень ответственно подходил к делу.
– От чего спасал?! Или от кого?
Я вкратце рассказала, как мы познакомились со Степаном Григорьевичем.
– Так… – грозно прорычал байкер. – Где он сейчас?
– В больнице.
Теперь я рассказала, как Степан Григорьевич героически спасал женщину от воров, засевших в ее квартире.
– Ваш отец беспокоился о животных и растениях, поэтому, насколько я поняла, отдал ключи Алевтине Ильиничне, чтобы она их кормила. Вы же знакомы с Алевтиной Ильиничной.
– Еще как знаком, – процедил Григорий. – Но что здесь делает ее племянница и пьяный хахаль племянницы?
Из комнаты, в которую удалились медики, послышался женский крик. Голос был похож на голос Аллочки. В это мгновение резко распахнулась дверь одной из комнат, и оттуда на четвереньках вышел курчавый молодой человек. Он мычал что-то невнятное, тряс своей курчавой головой, но уверенно продвигался по коридору по направлению к нам.