Любовница
Шрифт:
Повернувшись к сцене, она подняла руки и едва заметно кивнула.
Глава 30
Отрешенно и хладнокровно Сол двигался по направлению к квартире Джорджианы в районе Мэйфэйр.
Стараясь не фокусировать внимание ни на чем более сложном, чем равномерное переставление ног при ходьбе, он подошел к сверкающему стеклом и медью входу в дом, в котором жила Джорджиана. Когда он протянул руку к ряду кнопок входных звонков, начало его пути и покинутый подиум в оркестровой яме на
Бесплотный голос зазвучал в динамике домофона в ответ на его краткое представление:
– Сол! В такое время?
– Да. Сол.
Раздалось низкое гудение.
– Входи.
Двери из дымчатого стекла бесшумно раздвинулись, пропуская его в отделанное дубом и мрамором фойе. Свежие цветы и декоративная зелень украшали стены.
В роскошной гостиной Джорджианы шли приготовления к предстоящему приему гостей. На маленьких столиках были расставлены изысканные закуски. В примыкающей к гостиной столовой слуга Джорджианы, итальянец Тулио, скользил вдоль стола с подносом, полным высоких фужеров для шампанского.
Джорджиана поцеловала Сола в щеку.
– Я ждала тебя завтра. Сегодня вторник. С тобой все в порядке, Сол?
Он сел на один из пышных диванов и вытянул длинные ноги.
– Извини, что нарушил твои планы. Я знаю, что для моих визитов отведена среда. Когда соберутся твои гости?
– Не раньше шести, но это не имеет значения. Почему бы тебе не остаться?
– Не стоит. – Он сдержанно улыбнулся.
– Не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что ты тайно встречаешься с женой? – с усмешкой предположила она.
– Именно.
Тэра не имела представления о его регулярных визитах к Джорджиане, которые продолжались в течение последних пяти лет. Он никогда не произносил имя Джорджианы в присутствии Тары. В свою очередь Тэра и Алессандра были запретными темами в разговорах с женой. Он не знал, какие чувства сейчас испытывала Тэра к Джорджиане. Инцидент с похищением ребенка ушел в прошлое, но все же у Тэры должны были остаться неприятные воспоминания о том случае. Как бы то ни было, Сол предпочитал не думать об этом.
Маленький черный пудель Джорджианы выскочил из кухни и, пробежав на тонких лапах, пристроился к ноге Сола. Сол наклонился и слегка шлепнул его. Почувствовав, что ему не собираются уделять должного внимания, пудель отошел в угол комнаты.
Глядя на Джорджиану, Сол решил, что она выглядит сейчас более счастливой, чем когда-либо. К пятидесяти годам в ее облике появилась холеная ненавязчивая самоуверенность. Она была женщиной со средствами. И она все еще была красива. Она сохранила стройную фигуру, подчеркнутую ярко-голубым шелком изысканного творения модельера. Ее прическа тоже мало изменилась – длинные светлые волосы были перехвачены сзади бархатной лентой.
И она все еще оставалась миссис Сол Ксавьер. Сол знал, что она не переживет, если он лишит ее этого "титула".
Джорджиана проводила дни, находя удовольствие в светской жизни. Она ходила в гости и принимала гостей, постоянно бывала на художественных выставках и в последнее время достигла
Хотя она жила одна, пудель не давал ей скучать. Кроме того, она часто меняла прислугу. Последний слуга, Тулио, жгучий темноволосый красавец, обладал способностью чутко откликаться на каждое желание и требование хозяйки и был, очевидно, идеальным слугой и компаньоном.
В глазах Сола сочетание заботы доктора Дейнмана и периодическое посещение частной клиники на севере Англии восстановило душевное здоровье Джорджианы, вернув ее к тому состоянию, в котором она пребывала до крушения их брачного союза. Сол предполагал, что она ведет изысканно-целомудренную жизнь. Он понимал, что окружающие могут видеть в ней лишь красивую, но пустую внутри оболочку. Но, по крайней мере, в повседневной жизни она вела себя совершенно нормально. Он мог не упрекать себя в том, что сломал ее жизнь.
– У меня есть отличное шампанское – твое любимое, "Болинжер" 1976 года, – сказала Джорджиана. – Тулио откроет бутылку.
Она отдала слуге распоряжение.
– Мы с Элфридой собираемся в круиз, – сообщила Джорджиана, обеспокоенная молчанием. – По Карибскому морю.
– Надеюсь, ты выяснила, какой там климат в это время года. Там может быть очень сыро.
– Разумеется, мы все выяснили. И тебе надо подумать об отпуске. Ты уже давно не отдыхал.
– Я трудоголик – один из вымирающего племени, – резко произнес Сол, глядя на пузырьки газа, поднимающиеся в бокале.
– Да, мой дорогой. Те, кто приходят сейчас, – лишь жалкие подражатели.
– Мартышки, пляшущие под шарманку, – сквозь зубы процедил Сол. – Все время стремятся подстраховать себя в администрации оркестров. Лебезят перед каждой самодовольной дрессированной примадонной.
– Совершенно верно, – согласилась Джорджиана, ни на секунду не усомнившись в его словах.
– Идиоты, сборище идиотов, – проворчал он. – С меня достаточно.
Гнев кипел внутри него, когда он думал об инструменталистах, требующих все больше власти в выборе программы и исполнителей, певцах, которые считают, что они лучше знают, как интерпретировать великие оперные роли. Не говоря уж о постоянных стычках с администраторами!
Даже его дочь не хочет его слушать. Предпочитает ему лошадиную морду.
– Я ушел сегодня с репетиции "Летучего голландца", – небрежно сказал он. – И не собираюсь возвращаться. Они и без меня обойдутся.
Джорджиана в ужасе уставилась на него.
– Это невозможно!
Он сжал губы.
– Пусть попробуют.
– Но как? Кто?
– Вероятно, Тэра заменит меня. – Сол натянуто улыбнулся. – Она вполне может справиться.
В конце концов, я все подготовил, подумал он. Все, что от нее требуется – это нажать на кнопку старта. Он грустно улыбнулся, вспоминая прошедшие годы и юную Тэру – свою пышнотелую фею, своего непокорного эльфа. А теперь она была стройной, элегантной тридцатилетней женщиной, сдержанной и уравновешенной. Она уверенно находила свой путь в мире музыки. Дирижирование – нелегкое поле деятельности для женщины, но Тэра смогла бы достойно проявить себя на нем, он был уверен в этом.