Любовник на все времена
Шрифт:
— Салли! — Миссис Кэмпбелл ткнула подругу локтем в бок и слегка наклонила голову в сторону Дианы.
— О, прошу меня извинить, мисс Мерриуэзер. Случайно сорвалось с языка, но я не хотела вас обидеть. В конце концов, не все женщины созданы для брака. Как приятно, наверное, вашей матушке, видеть вас всегда рядом с собой, м-м… — Леди Хейвенхерст запнулась и замолчала, веер в ее руке тоже замер.
— Леди Хейвенхерст, мне кажется, вас ищет ваш муж, — ледяным тоном, от которого у Дианы мороз пробежал по коже, заявил Генри Уэстон.
— Да, да, —
Если в их беседе и возникли неловкие моменты, то теперь уходившие дамы старательно пытались их загладить учтивыми кивками и реверансами.
— Скатертью дорога, — буркнул сквозь зубы Генри.
Леди Уэстон предостерегающе шикнула на него, а затем не без любопытства спросила:
— Интересно, что заставило моего сына составить компанию его матери?
— Мисс Мерриуэзер и я хотим обратиться к вам с просьбой от лица другого человека. Мисс Фотергилл хочется потанцевать с мистером Габриелем. Не могли бы вы намекнуть этой мисс, что некий джентльмен готов, или скоро будет готов пригласить ее на танец?
— С большим удовольствием.
— Благодарю. — Генри поцеловал мать в щеку. — В таком случае мы с мисс Мерриуэзер сейчас ошеломим мистера Габриеля столь приятным известием. Он даже не догадывается, какая удача выпала на его долю. — Генри шутливо подмигнул Диане.
— Как вы собираетесь заставить мистера Габриеля пригласить мисс Фотергилл на танец? — не без удивления в голосе спросила Диана, пока они направлялись к этому достойному джентльмену, который, стоя за столом с закусками, как раз беседовал со своим дядей.
Генри склонил к ней голову, и на его лице отпечаталось шутливо-комичное выражение, глядя на которое было ясно, что он не воспринимает ее вопрос серьезно.
— Да очень просто. Скажу ему, чтобы шел танцевать с ней. Вот и все.
У него был столь самоуверенный вид, что не возникало и тени сомнения в том, что кто-то сможет отказать ему в просьбе. Диана поняла — с его точки зрения, дело настолько пустяковое, что не стоит даже выеденного яйца.
— Да, да, ясно. Очень просто. — Она робко улыбнулась, хотя одновременно у нее неприятно засосало под ложечкой.
На миг она вообразила себя Аладдином из сказок «Тысяча и одна ночь», вызвавшим себе на помощь могущественного джинна, готового исполнить любое желание. Только в отличие от Аладдина у нее не было никаких иллюзий насчет того, что она сможет управлять джинном по имени Генри Уэстон.
— Очень просто.
Он ухмыльнулся, и от его ухмылки неприятное ощущение под ложечкой вдруг стало другим. Диану бросило в жар, и она поняла — надо бежать. Она попыталась было отодвинуться, но в тот же миг он удержал ее возле себя, зажав ее руку в изгибе локтя.
— Нет, нет, — прошептал он. — Только не вздумайте оставлять меня одного с Блатерсби.
— Я и не думала, — попыталась оправдаться Диана, но он тихо шикнул, призывая к молчанию, так как
— Не хотите ли попробовать? — спросил он, протягивая руку за другим кексом.
— Для этого мне придется снять перчатки, а это и трудно, и хлопотно. Вам мужчинам невдомек, как это непросто носить длинные перчатки, — вздохнула Диана.
— Да, мне никогда не доводилось их надевать, — по губам Генри Уэстона скользнула озорная улыбка, — зато я умею довольно ловко их снимать.
Глаза Дианы расширились от ужаса, как только до нее дошел смысл сказанного. Он рассмеялся своим низким бархатистым смехом, под действием которого ее охватывала нервная дрожь, пробиравшая ее едва ли не до костей.
— Неужели я вас шокировал, мисс Мерриуэзер?
— Мне…
Вдруг он откусил половину кекса, а другую половину быстро и ловко протолкнул ей в рот.
— Вот и все. — Хмыкнув с довольным видом, он слизнул крошки с пальцев. — Никаких затруднений и хлопот.
К счастью, ее рот и зубы знали, что им делать, — без какой-либо подсказки со стороны мозга. В противном случае Диане пришлось бы тяжело, ибо рассудок ей не повиновался. Впрочем, не стоило винить потрясенный случившимся рассудок. Здесь, на балу, ее иногда охватывало странное состояние: она как бы переставала ощущать себя мисс Мерриуэзер. Хорошо ей знакомая Диана Мерриуэзер обитала на задворках светской жизни. Джентльмены, вопреки своим симпатиям, приглашали ее на танцы или из жалости, или по настоятельным просьбам ее родственников, вследствие чего она относилась к их ухаживаниям безразлично и всегда вела себя с ними спокойно и сдержанно.
Когда речь шла об устроении брака, нельзя было представить, чтобы мисс Диана Мерриуэзер заигрывала с мужчинами, тем более с Генри Уэстоном. Невозможно было представить, чтобы кто-нибудь, тем более сам Генри Уэстон, одаривал ее понимающими улыбками. И она никогда не ела кусочки кекса из чужих рук, и уж точно не из рук Генри Уэстона.
И вот невообразимое случилось: его пальцы касались ее губ. Пусть еле-еле, но все же касались! Такого с ней никогда прежде не случалось. Как вдруг ее проразила другая мысль, от которой у нее перехватило дыхание.
А что, если это кто-то заметил?
Диана с ужасом огляделась по сторонам, втайне ожидая увидеть множество указывающих на нее пальцев и косые осуждающие взгляды, но нет, все было, как обычно, спокойно. Вздох облегчения вырвался из ее груди: по-видимому, это сошло ей с рук. Однако ее негодование не улеглось. Она обернулась к Генри Уэстону, собираясь отругать его, и увидела, как он с самым счастливым видом уплетает за обе щеки очередной имбирный кекс. Ее негодование растаяло, оставив после себя лишь сердитую улыбку.