Любовник Павлова 2

Маслова Ника

Вытираться бумажными полотенцами Павлову не понравилось.

– Подождите, я сейчас у того парня что-нибудь попрошу, – предложил я.

– Не нужно.

Павлов забрал у меня майку, вытерся ею и швырнул насквозь мокрую в мусорное ведро. Взял рубашку и принялся одеваться.

Застегнул пуговицы почти до горла, и только тогда я понял, что всё это время таращился на него – его грудь и живот, руки, большие ладони, длинные пальцы.

– Я могу вам помочь? – Я прокашлялся, а то что-то охрип.

– С чем? – спросил Павлов нейтрально.

– Воротник замялся, я помогу.

Павлов

позволил, но когда я, сделав нужное, по своей воле коснулся пальцами его шеи, ушёл от моего прикосновения и отступил на шаг назад.

– Почему? – спросил я, забыв, что шёл за Павловым в туалет, как на каторгу.

– Тут могут быть камеры, – сказал Павлов, как о чём-то само собой разумеющемся.

– Что?

– Тут везде стоят камеры.

Я огляделся по сторонам, взглянул на потолок и по углам. Ничего такого не увидел. Хотя такая техника могла быть настолько маленькой, что без специальных средств её не заметишь. Понятно, Павлов имел в виду не те камеры, которые вешают на самом видном месте вместе с табличкой «Внимание, ведётся видеонаблюдение». Он говорил о других – незаконных, скрытых от глаз посетителей, шпионящих за ними даже в сортире.

Всё это попахивало паранойей. Но Павлов, как и всегда, казался на все сто процентов уверенным в своих подозрениях.

– Почему вы так думаете? – спросил я.

Он расчесал мокрые волосы пальцами, взлохматил слегка. Коротко взглянул на меня.

– Потому что на месте владельца я бы их непременно поставил.

– Он извращенец?

Павлов усмехнулся.

– Он бизнесмен, наверняка понимающий, что в нынешнем мире самый дорогой и востребованный товар – не устрицы с белым вином, а информация. – Он забрал у меня свой пиджак, но надевать не стал, закинул на плечо. – Пойдём.

Ничего такого не случилось, но из туалета я вышел в куда худшем настроении, чем туда входил. Причём сам не знал, что меня так разозлило.

– Ты разочарован? – спросил Павлов.

– Чем? – хмуро ответил я.

– Тем, что я не трахнул тебя в туалете.

Ничего себе версия!

– Не говорите ерунды.

Он положил руку мне на плечо, подтолкнул двигаться поживей.

– Вадим, твоя искренность и неумение врать когда-нибудь тебя погубят.

– Считаете, что легко можете меня читать?

Мы уже подошли к машине, и водитель открыл перед боссом дверь. Павлов забрался внутрь, взглянул на меня и подвинулся дальше, чтобы я мог к нему присоединиться.

Я сел, почему-то нервничая, как сто лет назад на первом свидании.

– Ты задал вопрос, – сказал Павлов, и я вскинул голову.

Он протянул руку, чуть надавил на мой затылок, словно я и так на него не смотрел со всем вниманием.

– Ты как открытая книга, Вадим. Все твои чувства как на ладони. Именно это в тебе и привлекает больше всего.

Он притянул меня к себе, принялся целовать… На что угодно спорю, перегородку поднял не Павлов, а водитель, увидевший больше, чем следовало.

Мы прервались, когда кто-то осторожно постучал по стеклу.

У машины стоял Игорь. Даже если затемнённое стекло не позволило ему разглядеть, чем мы с Павловым тут занимались,

я бы всё равно поставил на то, что он знает.

Число знающих о нас с Павловым быстро росло, но меня это слабо волновало, когда так бухало сердце.

Павлов перегнулся через меня, опустил стекло.

– Да, Игорь.

– Всё сделано, – отчитался телохранитель.

– Хорошая работа. А теперь домой.

Я кашлянул, прикрывая ладонью покрасневшие влажные губы.

– А разве мы не должны были поехать на выставку, потом на обед…

Павлов покачал головой.

– Не хочу зря тратить время. Едем домой. Сегодня нам есть, что отметить.

По пути Павлов позвонил Тамаре, приказал отменить всё его встречи. И только с одним человеком переговорил лично.

– Рыжий, прости. Дела совсем закрутили, перенесём наш отдых до лучших времён… Да нет, всё в порядке. Но с баней сегодня не выйдет… С делами как-то решится, не хочу этим тебя напрягать… Я же не из-за него тебе позвонил, а потому что не виделись вечность… Да, и тебе не хворать.

Весь разговор я кусал губы. Павлов – мой Цезарь – времени зря не терял: поглаживал мой стояк через одежду, дразнил. Возбудил так, что, когда сбросил звонок, уже я полез к нему целоваться и лапать во всех интересных местах, лезть под одежду.

– Подожди, не спеши так, Вадим. Уже скоро приедем.

Глава 8. Вадим. Любитель контроля

В машине Павлов мне так и не дал, дома, к моему крайнему удивлению, ситуация повторилась. Взамен того, в чём я так сильно нуждался, он тянул время. И всё это делал с лицом чемпиона по покеру. Осознанно играл на моих нервах, как на натянутых струнах.

Его выдавал блеск глаз, ну и стояк. Хотел он меня не меньше, чем я его, но упорно лишал нас обоих возможности поскорей заняться делом и кончить. И чем дольше это извращение длилось, тем сильнее я злился. Причём я бы понял, если бы у него не стояло, но нет – он мучил и меня, и себя.

И дел у него не было, ещё в машине он отменил все дела!

Что характерно, когда моё возбуждение чуть унималось, то он опять начинал: целовать, касаться, смотреть на меня так, будто хочет меня разложить и оттрахать. Я, понятно, всё ему позволял. А когда заводился, он вновь отступал.

Меня бы устроила и машина – нет, столовая – нет, его кабинет, любая вертикальная или горизонтальная поверхность в доме – но нет. Раз за разом я получал «нет, ещё не время».

Это злило, и чем дальше, тем больше. Я чувствовал себя кобелём в гоне. Мне не светило его трахнуть, но я бы многое отдал за то, чтобы он вытащил голову из задницы и трахнул меня. А он всё посматривал в мою сторону и – я в этом уверен – посмеивался про себя.

Понятно, Павлов из любителей всё контролировать, у него встаёт на то, что он управляет своим и чужим удовольствием. Но никогда прежде это не длилось так долго. Мы находились голыми в постели, ему нравилось доводить меня до того, что я извивался и умолял. В те моменты я ощущал эту пытку как вечность, но по факту всё наверняка длилось недолго. Может, минут десять или пятнадцать.