Любовник тетушки Маргарет
Шрифт:
И началось.
Вернее, она начала. Характер долгого монолога Верити свидетельствовал о ее незаурядном темпераменте. Как выяснилось, с тех пор как сошлась с Марком, она не работала, почти не спала, отчего под глазами у нее появились мешки, вместимость коих могла соперничать с баулами человека, собравшегося на полтора месяца в Сидней, а также обнаружила, что для наслаждения сексом требуется нечто большее, чем простое техническое мастерство.
– Он мгновенно засыпал и начинал храпеть. Мгновенно!
Я обратила внимание, что Верити все сыпала сахар в чашку, даже не замечая этого.
– Кошмар. Лучше уж остаться одной, чем иметь такого любовника, – поддакнула я, подумав при этом, что техническое
– Совершенно верно!
– И я порвала с Роджером.
Верити поставила чашку на стол.
– Не может быть! Почему?
– Он скучный, – объяснила я.
– Вот как? А мне казалось, вы отлично подходите друг другу…
Я понимала, что она не хотела обидеть меня этим замечанием, и тем не менее не отказала себе в удовольствии сообщить о завещании миссис Мортимер, своем годичном отпуске и решении начать новую жизнь; маленькую деталь, касающуюся будущего любовника, разумеется, утаила. Энергичная поддержка подруги снова примирила меня с ней.
– Слушай, это же блестящая идея. Замечательно! Именно то, чего ты заслуживаешь. – Я расцветала в лучах ее горячего одобрения. – И знаешь, – Верити наклонилась ко мне через стол так, что ее крупные серьги звякнули о чашку, – я даже не подозревала, что ты на такое способна. – Тут она снова слегка увяла. – Только наслаждайся свободой solo, – посоветовала она, – а то потеряешь год, как потеряла его я. – Чашка в очередной раз со стуком опустилась на стол. – Или еще лучше – мы могли бы, например, вдвоем отправиться на машине куда глаза глядят. Подруги по несчастью – и к черту всех мужчин.
Момент, безусловно, был неподходящий, чтобы сообщать ей, что я вознамерилась повернуть реку своей жизни в эротическое русло.
Дав страшную клятву над кофейной чашкой, что буду, выражаясь метафорически, поклоняться лишь Диане и покажу нос Венере, я продолжала рассматривать разные возможности. Даже когда антенна отключалась, плавники сами собой выносили меня на поиск добычи. Вообще подобный гипертрофированный интерес к особям мужского пола очень нервировал. Теперь я понимала, как чувствуют себя всякие ползучие гады, когда у них наступает сезон спаривания. Если же и антенна, и плавники действовали одновременно, положение становилось и вовсе угрожающим, потому что в сферу моего внимания и оценки попадали все, вплоть до рассыльных из лавок зеленщиков. Порой я начинала сама себя побаиваться. Но в то же время испытывала щекочущее любопытство. Единственное, что было необходимо, – это отыскать антенну, настроенную на меня, или набор мужских плавников, гребущих навстречу.
В качестве транквилизатора я попыталась использовать чтение – не отрывочное десятиминутное чтение перед сном, а глубокое и основательное. Ради этого я решила обследовать секцию романов в библиотеке по той же методе, по какой осваивают ассортимент деликатесов в гастрономе: пробовать неизведанное, не ограничиваясь старым добрым чеддером. И как раз в тот момент, когда этим занималась – то есть водила пальцем по корешкам, время от времени вынимая ту или иную книгу и пробегая глазами аннотацию на обложке, – я уткнулась носом в замшевый пиджак, к которому прилагались модные бежевые твидовые брюки и извиняющаяся улыбка. Но вместо того чтобы, как требуют в подобных случаях правила приличий, ответить мужчине, на которого налетела, такой же вежливой улыбкой, я почувствовала, что моя антенна подает сигнал тревоги. Мужчина. Одинокий? Как это узнать? По обручальному кольцу. Я. посмотрела на его руки. Он был в перчатках. Наши взгляды встретились поверх стопки книг, которую он просматривал. Я вспомнила, что толком не почистила зубы, выходя утром из дому (когда живешь одна и не работаешь, возникает соблазн делать уступки собственной лени), не говоря уж о том, что не смазала свой
– Вы хотите эту?
– А она интересная? – спросила я, отметив его сообразительность.
– Вообще-то я еще не читал, – лаконично ответил он и добавил: – Потому-то и снял с полки.
Пока я размышляла, что бы еще сказать, он, конечно же, покинул мои территориальные воды, не удосужившись обернуться. Тем краткое знакомство и закончилось. Но пудинг был надрезан, обнажилась соблазнительная фруктовая начинка, и воздух наполнился ароматом. Каждый новый день теперь сулил авантюру. Я поняла, что, внешне приближаясь к сорока, внутренне я снова стала женщиной чуть старше двадцати, какой была в далекие времена до Саскии. Мысленно осадив себя предостережением не воспринимать это буквально и помнить о том, что годы даруют мудрость, коей не следует пренебрегать, я снова бодро нацелилась на охоту за Любовником Тетушки Маргарет.
Выйдя из библиотеки, я произвела настройку всей своей улавливающей аппаратуры – антенны, плавников, чувствительных пальцев, – включила ее на полную мощность и, удостоверившись, что выгляжу весьма аппетитно, направилась в ближайший магазин. Как ни странно, несмотря на всю мою робость, внутренний голос тихонько твердил: «Никогда не знаешь заранее, где…» В самом деле, мало ли кто мог удостоить своим посещением этот стоящий на бойком месте мини-маркет, заставленный желтыми ящиками с аптечными резинками и дешевой туалетной бумагой. Даже Харви Кейтелю [14] может иногда понадобиться лионский фруктовый пирог.
14
Харви Кейтель (р. 1939) – известный американский киноактер и продюсер.
Я начала скучать по коллегам-окантовщикам, но когда, взяв выходной от охоты, заявилась в мастерскую, Джоан вела себя как-то очень уж по-хозяйски, демонстрировала крайнюю занятость и даже поставила приготовленную для меня чашку кофе – купленного, между прочим, мной, кофе – на тот край стойки, который предназначался для клиентов. Я поняла намек. Слишком долго я с упорством классной наставницы учила сотрудников быть ответственными, самостоятельными и не бегать ко мне по каждому пустяковому поводу, чтобы винить их за то, что они усвоили мои уроки.
– Были какие-нибудь интересные клиенты? – спросила я. Мне достало такта не уточнять: «Например, одинокие мужчины?»
Джоан сообщила, что они прекрасно справляются, дела идут как обычно и даже хозяйский сынок не слишком мешает. Он является к одиннадцати, потом уходит на обед, иногда возвращается после, а иногда и нет.
– Вы прикрывайте его, когда отец интересуется, – посоветовала я, потому что считала: чем дальше хозяйский сынок от мастерской, тем меньше от него вреда.
Покончив с кофе, я с трудом удержалась, чтобы не приложить руку к незаконченной флорентийской позолоченной рамке. Джоан убрала пустую чашку.
– Мы вам позвоним, если будет нужно, – сказала она. Я поняла намек. По-настоящему хороший менеджер умеет переложить свои обязанности на другого, у него на столе нет ничего, кроме телефонного аппарата и фотографии детей. Я передала свои функции и могла спокойно отправляться домой.
На автоответчике сообщений не оказалось, а вот на коврике под дверью… смотри-ка! Белый конверт отличного качества, адрес написан перьевой ручкой, штемпель почтового отделения в Суррее, внутри – приглашение. Приглашение было от Джулиуса и Линды. Они устраивали вечер в узком кругу «в память о моей покойной матери» и были бы «рады видеть Вас…».