Любовник

Рузанова Ольга

– Правда. Я думала, ты сразу догадаешься.

Он шумно вздыхает и трет ладонью лоб. Чувствую, что его все еще трясет. От него так и фонит пережитым потрясением. Мои руки тоже меня не слушаются. Подрагивая, порхают над ребенком без цели. То ползуночки поправят, то подгузник пощупают, то светлый пушок на головке пригладят.

– Егор, - обращаюсь смущенно, - мне надо покормить Богдана.

– Корми, - приподнимает слегка брови.

– Ну, да…

Глупо, конечно. После того, как мы только что поговорили и, чуть

было, не занялись сексом прямо в прихожей. После его признания.

Сажусь на край кровати и, расположив, сына на коленях, начинаю расстегивать пуговки на блузке. Егор смотрит в упор, отметая всякую мою стыдливость, усаживается напротив нас в кресло и подается вперед, упираясь локтями в колени.

– Ты собрался смотреть? – пытаюсь спрятать нервозность за насмешкой.

– Ага.

Богдан, чувствуя запах молока, начинает возиться. Хватаясь маленькими пальчиками на кромку хлопкового бюстгальтера, тянет ткань вниз. Я отстегиваю чашечку, а сама не перестаю бросать на Егора быстрые взгляды.

Интимность момента зашкаливает. Это так… невероятно… Кажется, моргну, а когда открою глаза, Зверя здесь уже не будет.

Но нет. Затаившись, как хищник и чуть выдвинув вперед квадратный подбородок, он не отрывает взгляда моей груди.

Она переполнена. Покалывает от тяжести и, как это часто бывает в такие моменты, уже сочится молоком.

Опускаю чашечку, и Егор с Богданом одновременно тянутся к груди. Сын, конечно, быстрее. Впившись в сосок, тут же начинает жадно сосать.

А Егор громко сглатывает.

– Охренеть, Киса…

– У него хороший аппетит.

– Это… заметно, - проговаривает охрипшим голосом, - на кого он записан?

– Ни на кого. В строке «отец» стоит прочерк.

– А отчество?

– Отчество?.. – опускаю взгляд на сына, что сосет грудь, причмокивая от удовольствия, - Егорович.

Егор прочищает горло.

Спустившись с кресла на пол, подбирается к нам ближе. Садится так, что мои колени оказываются между его согнутых ног. Протягивает руку и касается маленькой ступни Богдана. Сын, тут же оторвавшись от груди, оборачивается посмотреть, кто посмел мешать ему кушать. Глядит на отца с самым серьезным выражением лица, а потом, вдруг беззубо улыбнувшись, отворачивается и снова втягивает сосок в рот.

Егор беззвучно смеется. Мы встречаемся взглядами и замираем. Будто время останавливается. Все постороннее отходит на второй план, а нас троих словно невидимым куполом накрывает.

– Богдан Егорович – звучит неплохо, - прерывает он молчание, - пусть фамилия тоже моя будет.

– Пусть, - тихо шепчу я, - Егор…

Зудит одна мысль, неприятная и тревожная. Я решаю озвучить ее сразу, чтобы снова не получилось как в прошлом году.

– У тебя ведь девушка есть… мне сказали…

– Твои подружки? – уточняет насмешливо, склонив голову набок.

– Допустим.

– Нет у меня никого, Вика. Мы расстались

через пять минут после того, как твой бывший сказал, что вы развелись.

– Оу…

– Чувств там не было, можешь не волноваться на этот счет.

Я верю. Открытый взгляд и эмоции в нем подтверждают слова Егора. На душе теплеет и хочется хихикать, как дурочке. И плакать тоже хочется.

Наевшись, Богдан снова поворачивается к Егору. Видимо, никак не может понять, что этот дядя рядом с нами делает. Дрыгая ножками, пока я меняю ему подгузник, трогает пальчиками склоненное над ним лицо своего отца. Колется об щетину, одергивает руки и звонко смеется.

Егор, словно до конца не веря, жадно к нему тянется.

– Я ему нравлюсь, как думаешь?..

– Конечно, разве не видишь?

– Он мне тоже… он офигенный… Вика, у нас с тобой сын… я в шоке.

– Привыкнешь.

Подхватываю Богдана с кровати, но Егор тут же тянет к нему руки. Показав, как его правильно держать после кормления, смотрю на них со стороны. За грудиной снова все стягивает, сердце часто дробно стучит в горле. Делаю глубокий вдох и задираю лицо к потолку. И чувствую, как Егор привлекает меня к себе свободной рукой.

Утыкаюсь носом в его плечо. Дышу, дышу. Заполняю себя его запахом, чтоб до краев, до самой последней клеточки моего тела.

Так хорошо.

Жаль, что идиллию разрушает звонок в дверь.

– Ждешь кого-то? – спрашивает он негромко.

– Я?.. Даже не знаю… а который сейчас час?

– Шесть.

– Ой, блин, это, наверное, Рита. Я забыла предупредить ее, чтобы она сегодня не приезжала.

С улыбкой представляя ее реакцию, иду открывать ей дверь.

– Здорово! – переступает порог и тянется, чтобы поцеловать мою щеку.

Но в последний момент замирает, ошарашенно глядя за мою спину.

– Ого! Неожиданно!

– Привет, - здоровается с ней Егор.

А Рита переводит на меня вопросительный взгляд. Знает он или нет?

– Я уже в курсе, - отвечает он за меня.

– Ну, круто, че… поздравляю! Значит, у нашего Воробышка папашка теперь есть!

– Есть, - смеется Егор, - только не у Воробышка, а у Звереныша.

Глава 56.

Чувствуя себя лишней, Рита проводит у нас меньше часа. Пьет чай и, немного поиграв с Богданом, уезжает.

– Я сегодня у вас останусь, - говорит Егор, глядя мне в глаза, - ты не против?

Я задыхаюсь о того, какой смысл он вкладывает в эти слова. Жар, начиная с груди, ползет по шее и заливает все лицо. Во рту мгновенно пересыхает.

Молча киваю, пряча пылающее лицо, склонившись над сыном.

Потом мы вместе купаем Богдана. Егор, оттесняя меня в сторону, нагло лезет к ванне. Хочет все делать сам и ничерта не боится. Получается у него пока неловко, но он твердо намерен всему научиться.