Любовники и лжецы. Книга 1
Шрифт:
– По-твоему, я этого не знаю? Зачем, по-твоему, мне говорить с глупой женщиной столько времени? Почему, ты думаешь, я так внимательно слушал ее? Ты полагаешь, мне и вправду было интересно целый час выслушивать эту галиматью про гороскопы и лекции о поворотах судьбы? Господи, неужели ты совсем меня не знаешь?
– Со стороны не казалось, что тебе было скучно, Паскаль.
– Может быть, ты все-таки замолчишь и дослушаешь? – сказал он, быстро подойдя к ней и сжав ее руку.
– Нет, не замолчу. Я наблюдала за тобой, Паскаль. И я никогда в жизни не видела, чтобы ты так себя вел. Я… – Она замолчала Теперь их с Паскалем разделило лишь несколько сантиметров.
– Хочешь что-нибудь добавить, Джини? Или все же успокоишься и выслушаешь меня до конца?
– Нет, не успокоюсь. И у меня еще есть очень многое сказать.
– Что ж, хорошо, – вздохнул Паскаль. – Тогда поступим следующим образом. Я сам успокою тебя.
Паскаль притянул девушку к себе и поцеловал ее. Движения его были так стремительны, что он застал Джини врасплох.
– А теперь, – сказал он, отступив от нее на шаг, – ты меня выслушаешь и не будешь перебивать до тех пор, пока я не закончу. Во-первых, Лиз Хоторн действительно была в напряжении. Она была какой-то дерганой, странной, может быть, даже наглоталась таблеток. Во-вторых, служба безопасности, судя по всему, находится в состоянии повышенной готовности, поскольку дом буквально кишел телохранителями. Снаружи стояло три автомобиля и двое охранников. Внутри, в прихожей, сидел мужчина по имени Мэлоун, а возле второй двери, ведущей из гостиной, стоял еще один. Все это очень необычно, я никогда не видел ничего подобного во время частных вечеринок. В-третьих, Лиз Хоторн была взволнована из-за этих двоих – в прихожей и гостиной. Она все время переводила взгляд то на них, то на своего мужа. Ей будто казалось, что за ней следят. В-четвертых, Хоторн действительно ни на секунду не спускал с нее глаз. Большую часть времени, пока вы разговаривали, ты стояла к нам спиной, но он все это время смотрел на нее. Все это, Джини, – все это! – делает еще более знаменательным то, что она совершила, погадав по моей руке и таким образом заставив наконец своего чертова муженька отвернуться. Вот что она мне дала, Джини. Смотри.
В свете уличного фонаря Паскаль протянул девушке крохотный кусочек бумаги.
– Теперь-то ты понимаешь, – продолжил он, – зачем женщина гадала мне по руке? Все было проделано безупречно, Джини, я ничего не понимал до тех пор, пока не почувствовал в своей руке эту бумажку. Все произошло в долю секунды. Ну так что? Заглянем в эту записку?
Паскаль подвел Джини поближе к фонарю, развернул бумажку и разгладил ее. Там, напечатанное на машинке, было одно слово: «Воскресенье», а чуть ниже – адрес.
Воцарилось молчание. Джини поежилась.
– Макмаллену не удалось раздобыть адрес, по которому должно состояться очередное воскресное «мероприятие», – сказал Паскаль, – а вот она смогла это сделать. С риском для себя.
Джини внимательно изучала адрес.
– Ты знаешь, где это, – спросила она Паскаля. – Это же в пяти минутах ходьбы от Риджент-парка. В пяти минутах от официальной резиденции американского посла, от дома Хоторна, Паскаль. По пути домой мы можем взглянуть на это местечко.
Сев в машину, они поехали на север, пересекли Риджент-парк и свернули на Авеню-роуд. По обеим сторонам дороги возвышались огромные дома.
– Где-то здесь, – без всякого энтузиазма произнес Паскаль. Их вид напомнил ему о доме Элен, о том месте, где она жила.
– Богатые дома. Дома нуворишей, – сказала Джини. – Посмотри на эти.
Они проехали мимо особняков в викторианском стиле с белыми оштукатуренными стенами. Следом за ними пошли огромные кирпичные дворцы, выстроенные гораздо позже. Все они были оснащены
– Я думаю, покупая их, люди таким образом делают надежные вложения капитала, – объясняла Джини, – вот отчего половина этих домов пустует. Ага, это известная клиника, здесь делают аборты. Как-то раз я брала интервью у ее шефа. По-моему, нам нужен следующий поворот направо… – Она сбавила скорость. – Черт, здесь же тупик!
– Неважно. Поворачивай, доезжай до конца, там развернешься.
В тупике находилось шесть домов, по три с каждой стороны. Дом, который был им нужен, стоял в самом конце тупика и был старинной постройки. Они рассматривали его белые оштукатуренные стены, причудливое готическое крыльцо, пристроенное сбоку. Остальная часть дома была скрыта густыми зарослями лавровых деревьев. Как и большинство домов здесь, этот был не освещен. В темном тупике одиноко горел единственный уличный фонарь.
Джини выехала обратно на основную дорогу. На пути в Айлингтон они почти не разговаривали. Войдя в ее квартиру, Паскаль молча постелил себе на диване и все в том же молчании принялся упаковывать чемодан. Джини наблюдала за ним.
– Завтра в Венецию? – спросила она.
– Да. Самолет в девять утра. Нам придется выехать около семи, так что тебе лучше поспать.
– Может, нам удастся найти Макмаллена, – произнесла она, – и тогда он сможет объяснить…
– Может быть, – выпрямился Паскаль. Он красноречиво обвел комнату глазами и, повернувшись к ней, предупредил: – Не здесь.
Джини тоже оглядела комнату, которая теперь вполне могла таить скрытую опасность. Ей хотелось спросить Паскаля, почему он ее поцеловал и чувствовал ли он при этом то же, что и она, но не решилась сделать этого в комнате, стены которой могли иметь уши.
Джини казалось, что она видит ответ на его лице и в той решительности, с которой он укладывал вещи, но она не была уверена до конца. Возле двери в спальню она задержалась. Паскаль выпрямился и посмотрел на нее.
– Ты сделал это только для того, чтобы я замолчала? – спросила она наконец.
– Нет, – улыбнулся он. – Я давно об этом думал. Depuis mercredi, tu sais. Depuis douze ans…
И он отвернулся к своему чемодану. Джини вошла в спальню и закрыла за собой дверь.
Две фразы, сказанные по-французски, звучали в ее ушах вновь и вновь. «С той самой среды, – повторяла она про себя. – Все эти двенадцать лет».
Глава 18
Вылет задерживался. Самолета в Венецию ждало немного пассажиров, и в руках у большинства из них были чехлы с горными лыжами. Однообразный и скучный голос из динамиков бесконечным рефреном повторял одно и то же сообщение: «В связи с обострением международной ситуации введены дополнительные меры обеспечения безопасности полетов. Пожалуйста, не оставляйте свой багаж без надзора. Пожалуйста, проявляйте терпение и по возможности оказывайте содействие сотрудникам службы безопасности…»
Их багаж досматривали дважды, самым тщательным образом были исследованы фотокамеры Паскаля, диктофон Джини был вскрыт, кассета вынута, все было проверено.
Самолет оказался наполовину пустым. Паскаль, который внимательно разглядывал каждого в зале вылетов, попросил, чтобы их посадили в отдалении от остальных пассажиров. И позади, и впереди них было по два ряда пустых кресел.
– Ну вот, – сказал он, когда самолет оторвался от земли, – я сделал все, что мог. Стопроцентной гарантии, конечно, нет, но теперь подслушать нас будет гораздо труднее.