Любовники поневоле
Шрифт:
Они сидели в темноте еще минут пятнадцать, в течение которых Коннор помышлял о возвращении па свое прежнее место. Пьяный заснул, и вряд ли кто-нибудь теперь пристанет к леди. Коннор уже собирался откланяться, как вдруг Кэт воскликнула:
– Вы слышали? Он слышал.
– В Чикаго не бывает грома и снегопада одновременно, – добавила Кэт, удивленно раскрыв глаза.
В горах раздался оглушительный гул, и Коннор, с лихорадочно бьющимся сердцем, толкнул Кэт и повалил ей на пол.
– Что вы делаете? – воскликнула она.
Но не успел Коннор ответить, как на поезд обрушился страшный удар, и их швырнуло в проход. На секунду
ГЛАВА 2
Оказавшись перед выбором: покинуть потерпевший крушение поезд или ждать вместе с пассажирами, которым повезло меньше, чем ей, Кэт решила напрямик спросить своего попутчика:
– Вы вдовец?
– Да, и собираюсь оставаться таковым и впредь, – ответил он с удивленным видом.
– У меня сложилось именно такое впечатление, – призналась Кэт.
– Рад слышать это, но какого черта вы спрашиваете об этом именно сейчас?
Под словом «сейчас» он подразумевал опасное положение, в котором все они очутились. Лавина оторвала паровоз от вагонов и сбросила его вниз. Рядом с ним лежал, догорая, прицеп с углем. К счастью, пассажирский и товарный вагоны лишь сошли с рельсов. Те, кто не пострадал при крушении – среди них Кэт и ее попутчик, – уже выбрались из вагона на заснеженную равнину.
– Потому что я не хочу в такую бурю находиться рядом с человеком, от которого ушла жена, – ответила Кэт. – Я сама доберусь…
– Моя жена умерла, – возразил Коннор. – А вы никуда не пойдете. Ни одна женщина не сможет добраться в бурю до железнодорожной станции на вершине перевала.
– Вы все еще настроены против меня, потому что я не испугалась грабителей, – решительно заявила Кэт. Коннор попытался опровергнуть это обвинение, но, в конце концов, сдался. «А может, он прав?» – подумала Кэт несколько минут спустя, когда они с Коннором уже направлялись на станцию. Яростный порыв ветра швырнул ее прямо в объятия мужчины. Кэт и не предполагала, как сильно начнет их трепать буря. Крушение произошло после того, как поезд выехал на открытое пространство, где не было деревьев. Ничто не защищало путников от ветра. Сильные порывы заставляли их порой сгибаться пополам, а иногда и падать на колени. Теперь Кэт понимала, почему Шон уговаривал ее остаться в Чикаго до весны, а мать, когда Кэт все же настояла на поездке зимой, проявила железную твердость в вопросе выбора белья и платья для путешествия.
– Надень свое длинное теплое пальто с узкими рукавами, – убеждала ее мать, когда Кэт отдала предпочтение более модной короткой накидке со стеганной подкладкой и широкими рукавами. – А вдруг ты попадешь в снежную бурю? Как же ты обойдешься без теплой одежды? Да и снег будет забиваться прямо в эти безумно широкие рукава.
Одежда, которая согрела бы ее? Кэт усмехнулась. Под шерстяное платье она надела сорочку, шерстяную комбинацию ниже колен, несколько нижних юбок, корсет, двое фланелевых панталон поверх шелковых – так много белья, что Кэт опасалась, как бы не испортить облегающий силуэт своего красивого дорожного платья. Она чувствовала себя подготовленной к любой буре,
И все-таки, когда Коннор спросил, все ли с нею в порядке, она ответила «да», перекрикивая рев ветра. Несколько минут спустя новый вихрь опять бросил путников на колени, и Кэт мрачно подумала, что ее юбки мало подходят для передвижения ползком, как, впрочем, и туго зашнурованный корсет. Она едва дышала от холода и усталости.
– Смотрите не скатитесь вниз! – крикнул ее спутник.
Кэт поползла быстрее, но это становилось все труднее, так как одежда намокла и ткань стала тяжелой. Снегопад усиливался. Если не удастся подняться с колен, они просто задохнутся в снегу. Только благодаря шарфу, закрывавшему нос и рот, Кэтлин удавалось не вдыхать холодные, мелкие крупинки, кружащиеся в воздухе.
Попутчик помог ей подняться на ноги, и они с трудом стали продвигаться вперед, в то время как ветер вился вокруг и толкал в спину, заставляя спотыкаться. Рука спутника не давала Кэт упасть, да и сама она была полна решимости не сдаваться. Так он считает ее простушкой?! Ну, она ему покажет! От нее требуется идти вперед, и Кэт не станет жаловаться, хотя руки и ноги у нее словно налились свинцом и утратили всякую чувствительность.
– Вы уверены, что мы не сбились с пути? – спросила Кэт.
– Уверен! – донес ветер ответ.
Кэт охватила дрожь. В такие бури люди замерзают до смерти. Что если…
– А вот и туннель, – крикнул Коннор, и через минуту они вошли в деревянный коридор, куда не проникал ветер.
Кэт благословила это укрытие; она не могла видеть его, так как ресницы слиплись от снега, но касалась рукой его стенки.
– До станции осталось лишь шестьсот футов, – ободрил ее попутчик.
– Вы смелая женщина, мэм, нужно отдать вам должное. Смелая и выносливая.
Вот и комплимент человека, назвавшего ее простушкой. А может, она действительно слишком легкомысленна, чтобы осознать опасность, которой они только что подвергались. Кэт нахмурилась и попробовала моргнуть, но ресницы слиплись от снега. Так, не раскрывая глаз, она прошла по туннелю, соединенному со станцией, уцепившись за руку своего спутника.
– Мисс Берд утверждает, что разбойники на Западе ценят в женщинах храбрость, – пробормотала Кэт, пытаясь поднять руку, чтобы смахнуть снег с ресниц. Заметив хмурый взгляд своего попутчика, она добавила: – «Народ на Западе восхищается смелыми женщинами», – пишет мисс Берд. – Кэт замолчала.
«Она считает меня разбойником», – подумал Коннор. Он и был им… в некоторой степени. Теперь, когда они находились в безопасности, на глазах девушки выступили слезы облегчения, и Кэт поспешно отвернулась, чтобы попутчик не счел ее еще большей дурочкой. Коннор сделал вид, что ничего не заметил.
– Устраивайтесь возле печки, – предложил Чарли, станционный смотритель. Он подхватил Кэт под руку, когда та покачнулась от усталости, и помог пройти к чугунной печке. Пока она стояла возле огня, дрожа от холода, Чарли принес стул и усадил на него Кэт. – Неважный денек для прогулки в горах, – пошутил он. – Особенно с дамой. Удивляюсь тебе, Коннор. Брать с собой леди на экскурсию в январе!