Любовники

Дита

Фили устало опустился на постель и выхлебнул сразу полбочонка красного вина, стоявшего в бадье со льдом. Лед почти стаял, и никому из парней не хотелось идти в ледник за ним.

– Дядя перегибает палку, – хмуро заявил старший принц, утерев губы рукавом сорочки. –В чем перед ним провинилась девочка? Чего он хочет от неё?

– Ревность, – коротко и спокойно ответил Кили. Фили бросил на него быстрый взгляд.

– Но это же абсурд! Ревность к кому? К девчонке для утех?

Он поразился тому, как изменилось лицо младшего брата. Кили побледнел, глядя перед собой огромными темными глазами.

– Девчонка для утех… – медленно произнес он. –Видно, уже не просто девчонка для утех… и Торин это чувствует.

Фили, я чувствую себя такой дрянью…

Старший брат придвинулся поближе, обняв плечи младшего.

– Что все-таки случилось в кузнице? Что произошло?

Кили вздохнул, уткнувшись в плечо старшего.

– Торин высказал все, что думал о Фал…много… очень много чего… а я ничего не ответил ему. Просто нечего было отвечать. Да, она любвеобильная и несдержанная, да, выражаясь его словами, она шлюха и дрянь… но почему же тогда мне так худо, брат? От чего внутри ощущение, словно дерьма наелся?

Фили покачал головой.

– Ты и сам знаешь ответ, – тихо сказал он. – Торин воспитал нас и вырастил. Был нам другом и отцом после того как нашего отца засыпало в штольне. Он был для нас всем миром… Так же, как для Фал была всем миром её крошечная хижина в роще, и её проклятый папочка-полуорк. И теперь, когда пришлось выбирать, ты сделал вполне естественный выбор. Ты выбрал свою родную кровь и любимого дядю, практически отца. Но сердце твое восстало против несправедливости, потому тебе так тяжело сейчас. Как и мне. Фал для нас стала кем-то… но Торин всегда будет нам отцом.

Он притянул к себе Кили и погладил по спине, чувствуя, как губы брата касаются его собственной шеи. Некстати пришло воспоминание о прошлой ночи с Фалюминой, о её гибком нежном теле, зажатом меж их телами. Она была с ними душой и телом, всем своим маленьким сердечком, не знавшим доселе тревог. Они привели её в этот мир, сделали своей подругой… они в ответе за неё.

Как ни странно, при этой немудреной мысли Фили ощутил успокоение. Он обнял брата, лаская его, баюкая, пока тот не задремал, свернувшись калачиком в его объятиях. Позже, проснувшись в сумраке, рассеянном лишь светом угольев и полной луны за окном, они помогли друг другу сбросить напряжение, и вытянулись рядом, держась за руки.

– Фили, я не хочу терять Фал… и не хочу терять дядю…

– Тебе и незачем. Помни, у нашей девочки есть ещё и её собственный дом. Если хочешь, я могу поговорить с Регином насчет того, чтобы она пожила у него какое-то время. Может, и правда следовало бы сделать это… но на тот момент за нас думали наши t’thaar, – грустно закончил он на родном языке. –Давай спать, брат, завтра предстоит трудный день.

Но уснуть им не удалось. За окном раздался оглушительный свист и чудовищный грохот, сотрясший до основания добротный каменный дом. Вскочив и обмотав бедра первыми попавшимися тряпками, принцы вылетели из дома. Грохот стоял такой, словно все скалы мира обрушивались с небес. Повсюду было пламя. Выскочив из дома, они столкнулись с Ори и Фал, как ни странно, полностью одетыми (видно, они и не раздевались). А потом Кили закричал, не помня себя, и бросился к бОльшему крылу, где жил Торин. Вернее, к развалинам, в которое оно превратилось. Из горла старшего принца вырвался горестный вой.

Грохотнуло и полыхнуло так близко, что полуослепший от вспышки Ори отлетел к обломкам. Фал кое-как встала на подгибающиеся ноги.

Ятхади!!!!!!!!!!!

завопила она, бросившись к выходу со двора. –Ятхади!!!!!!!!!!!!!! Все вон из домов!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Вон из домов!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

====== Часть 12 ======

Сознание мутилось и в то же время все было предельно ясно, кристалльно ясно. Фал металась между домов, выволакивая на улицу перепуганных людей. Грохотало уже в другой части города. Несколько домов

полыхали и ветер относил пламя в сторону ратуши. Напуганные, недоумевающие люди строились в цепочки, передавая друг дружке ведра с водой.

Это ятхади, они могут вернуться!

обратилась Фал к рослому начальнику городской стражи, руководившему тушением пожаров. –Но они боятся слишком яркого света. Прикажите разжесь огонь на стенах вокруг города!

Тебе что, мало огня?

кивнул на полыхающие дома человек. Пламя осветило его усталое лицо, немолодое и некрасивое.

– Мало, – кивнула Фал, -ятхади слепнут при ярком свете. Эти исчадья сродни глубинным оркам. Они не переносят яркого света, но небольшой свет раздражает их и злит. Прошу тебя, человек, прикажи разложить огни на стенах!

Откуда же взялась такая мерзость в наших краях?

испуганно спросил молоденький страж, чья одежда была покрыта копотью и местами обгорела. Фалюмина пожала плечами.

– Ладно, девочка, но кто ты сама? Чья дочь?

Фал не могла бы сказать, откуда всплыли эти слова, скорее уж из самой глубины души, где откладывается вроде бы малозначимое, но на деле важное.

– Меня зовут Фалюмина. Я принадлежу дому Регина, сына Аурина. Дочь его сестры.

– Я знаю Регина, – кивнул страж. –Что ж, пусть будет по-твоему. Но ты пойдешь со мной!

Они почти бежали по темным улицам, освещенным лишь сполохами пожаров. С запозданием Фал поняла, что здесь, на этой улице живет Двалин, дядя Фили и Кили, родич Торина. Он не сделал ей ничего худого, да и не пересекались они почти. Но от чего-то стало на сердце у девушки тоскливо и пусто. В памяти всплыли руины дома. Торин мертв… Он был её врагом, ненавидел её. Но давал ей странное ощущение реальности. Ощущение, что все, происходящее с ней не сладкий сон. Его ненависть словно удерживала её вне грёз, не давая погрузиться в них, в нежность братьев, позабыв обо всем. Она смотрела на дом, покрытый синей черепицей, и на тот, что был рядом, уже полыхавший вовсю. Истошный вопль заставил её подпрыгнуть.

– Моя дочка!!!!!! Пустите, там моя дочка!!!!!!!!!!

Фал задрожала, глядя на уже полыхающий дом, из которого доносился отчаянный плач младенца. Двое старых мужчин удерживали человеческую женщину, рвущуюся в дом. Она была в одном исподнем, простоволосая, на плечах царапины.

– Моя дочка!!!!!!!!! Там моя девочка!!!!!!!!!!

Ребенок! В доме ребенок! Беззащитное и слабое существо. Такое маленькое и жалкое. Быть может, совсем такое, как тот малыш, с которым она подружилась днем. Фал не колебалась больше ни мгновенья, зачерпнув ведром воду из канавы, она вылила её на себя и бросилась в самое пламя, успев лишь вышептать слова заклинания. Надолго её не хватит, надо по-быстрому. Окруженная сияющим щитом заклятия, она бежала по горящим комнатам, ища источник воплей. Ребенок голосил не переставая. Фал бежала на голос, чувствуя даже через магический щит обжигающее пламя. Она почти застонала от облегчения, распахнув дверь и нырнув в детскую. Комната, в которой было дитя, только занималась огнем. Фал бросилась к колыбельке и вынула девочку. Но путь назад был отрезан. Из-под двери клубился жирный черный дым. Окно! Оно было так высоко и так мало, слишком мало для взрослого человека, но как раз для кого-то размером с маленькую гномиху . Фал положила ребенка в колыбельку и подтянула деревянный столик. Забравшись на него, она принялась колотить по витражному стеклу обернутыми в пеленки кулачками. Осколки хлынули ручьем и, видимо, приток воздуха дал пламени новую силу. Оно ворвалось в комнату с радостным ревом, охватив сразу половину и вылизывая потолок. Обдало жаром спину и затрещали волосы на голове. Фал подхватила малышку и попыталась забраться в окно.