Любовники
Шрифт:
А в маленьком флигеле во внутреннем дворике храма Йаванны Фал пробудилась от странного, сумасшедше сладкого сна. Снилось ей, что она лежит в объятиях своего любимого, в кольце его рук, а его шепот проникает в самую измученную душу.
– Фал, девочка моя, не уходи… я люблю тебя…
Она расплакалась, понимая, что то всего лишь сон, и…проснулась, рыдая, чувствуя текущие по щекам слезы и колкие поцелуи. Не веря себе, она открыла глаза. Лицо Торина, её любимого, склонилось над ней. Глаза в красных ободках, видимо, недавно так же влажны от слез были его глаза. Он наклонился, накрывая её губы
Он покачал головой и уткнулся в её пушистые волосы.
– Я сплю наверное… – пробормотала она, блаженно вытягиваясь и отдаваясь его ласкам. –И все, чего я хочу, чтобы этот сон никогда не закончился.
Она погладила его спутанные волосы, глядя в синие больные глаза с бесконечной любовью.
– Да, мой любимый… мой несравненный… я твоя… пусть даже только на одну ночь.
Она села, в смятении глядя на него, бледная, исхудавшая за прошедший месяц до того, что стала похожа на былинку. Казалось, только огромные глаза были живы на бледном личике.
–Если не на ночь, а на больше… если я захочу на тысячу ночей… на всю жизнь остаться с тобой, Фалюмина?- спросил он, сжав в руках её маленькие ручки.
Фал покачала головой, грустно улыбнувшись, хотя сердце её едва не разорвалось от переполнившей его радости. Но теперь она слишком хорошо представляла то, чем готов был пожертвовать король. Её любимый король.
– А как же твоя королевская честь? Что скажут твои подданные о своем короле, взявшем в наложницы распутную девку?
Торин погладил её по голове, в его глазах блеснула влага.
– Ничего не скажут мои подданные. Потому что я возьму тебя не наложницей, а женой.
Фал показалось, что она ослышалась. В глазах поплыло от потрясения и она едва не повалилась обратно на постель. Но сильные руки короля крепко прижали её к груди. Она слышала, как бьется его сердце, рвано и быстро. Так же забилось и её собственное.
– Я люблю тебя, Торин…и принадлежу тебе… мое тело и душа твои. Но подумай хорошенько, готов ли ты переступить через былое? Я принадлежала стольким до тебя…
– Я сделал свой выбор, – тихо ответил он, глядя в заплаканные глаза девушки. –А гном выбирает лишь одну жену… навсегда.
Фал молча прижалась к его груди, обхватив обеими руками так, словно боялась, что он вдруг исчезнет или улетит, обернувшись облаком.
Снаружи послышался топот, будто табун коней мчался по лестнице. Ворвавшийся в комнату Фили оперся о шкаф со свитками, чтобы не упасть. Пару секунд он перемогался, всхрипывая, глотая воздух.
на кхуздуле грубое выражение сродни “меч в ножны”, то-есть грубо говоря “засунь мне”
====== Часть 27 ======
Кили и Двалин
– Нет времени, малыш, надо спешить.
– Зачем? Мы ведь разобрались со штольнями, Орки не пролезут в город!
Двалин смахнул со лба градом льющий пот.
– Сомневаюсь, что Черный Орк так легко откажется от своих притязаний. А поскольку Фал ему не отдадут в любом случае, то последствия, думаю, ты можешь себе представить.
Кили бросил взгляд на мощный гребень, сверкающий и похожий на острие боевого топора, вздымающийся из золотого лавового потока.
– Хочется ещё немного побыть здесь, – сказал он, с нежностью глядя на гребень. –Помнишь, ты рассказывал нам сказку о Сердце Горы? Что если бросить драгоценность, вернув её Горе, то Гора исполнит любое желание!
– Это только сказка, малыш!
– В каждой сказке должна быть доля правды, – Кили сунул руку в карман плаща и вытащил большой серебряный наруч. Он не особенно любил всякие украшения, наруч предназначался заказчику, и Кили машинально сунул его в карман, уходя из кузни. А теперь это была единственная драгоценность, которой он владел. Замахнувшись, юный гном бросил её в гребень. Наруч со слабым звуком ударился о него и скользнул вниз. Кили зажмурился, молясь всем сердцем, всеми фибрами души. Потом тихо произнес заветное Слово Горы, прося благословения, и пошел к Двалину, ждавшему его у выхода.
– Это касается только меня и ещё одного человека, – сказал он и Двалин с удивлением взглянул на как-то повзрослевшее, серьезное лицо юноши.
– Как скажешь, парень, – кивнул он и двинулся вперед по тоннелю, на арке коего было так же больше копоти, чем на остальных.
Спустя минуту Торин был уже одет. Фал торопливо натягивала принесенное доброй Мэвой длинное зеленое платье, одно из её запасных. Поскольку девушки были одного роста, то в длину платье было как раз, вот в ширину слегка великовато, хотя Мэва была стройной и весьма изящной для гномихи. Фал перепоясала его обрывком бечевы, найденным в комнате.
– Думаю, девушек надо где-то спрятать, – тихо сказал Фили. –Если эти твари ворвутся в город…
– Нет, мой король, – Мэва почтительно поклонилась, – прости, но я ослушаюсь тебя. Здесь мой дом и дом для тех, кто ищет помощи и защиты. Владычица Йаванна защитит меня и тех, кто переступит порог этого храма. Отправляй сюда всех детей и женщин, неважно, кто они, гномы или люди. И да пребудет благословение с тобой и твоей семьей.