Любовники

Дита

– Что ж, да хранит и тебя Госпожа в Зеленом, дитя, – улыбнулся Торин, выходя из комнаты. Фал поспешила за ним, оставив Фили наедине с молодой жрицей.

Фили…

голос девушки дрогнул. Молодой гном словно почувствовав её отчаяние, подошел и взял ладошку Мэвы в свою.

– Не бойся, девочка, всё будет хорошо, – второй рукой он погладил её по длинным темным волосам, удивляясь их мягкости. –Мэва… я… ты не бойся, я оставлю здесь нескольких крепких ребят, чтобы защищать храм… и тебя…

– Фили, – она наконец

нашла в себе силы поднять на него темные глаза. –Наклонись, прошу тебя, мой принц.

Юноша немного помедлил, но послушно преклонил колено. Мэва сняла со своей шеи большой золотой медальон с хризопразом, словно разделенным пополам темно-коричневой полоской. Одна сторона была светлее, другая темнее.

– Носи его, прошу тебя, не снимай, – девушка обвила шею Фили обеими руками, застегивая цепь. Её лицо на какие-то мгновения оказалось так близко. Молодой принц почувствовал, как быстрее колотится сердце. Он сам не замечал, как руки его легли на тонкую талию девушки и как она затрепетала под этой грубоватой лаской.

Это камень…Матери…

голос Мэвы дрожал, срываясь. –Он защитит… ах, Фили… я бы умерла за тебя… мой принц…

Голова кружилась от этих слов, от чего-то сладкого и пьянящего, ударившего в голову, как молодое вино. Фили обнял девушку, прижав к себе, зарывшись лицом в темные шелковистые волосы. Что-то рождалось внутри него, как ураган, как смещающий все на своем пути яркий свет. Он коснулся губами лба Мэвы.

– Пока пусть будет этот поцелуй, как залог моей любви и благодарности, – сказал он. Затем снял одну из заколок, скреплявших его длинные волосы, и вложил в ладошку девушки.

– Если я вернусь, Мэва, то вернусь к тебе, – сказал он, сжимая её руку в своих. Потом повернулся и вышел, не оглядываясь. Его сердце колотилось как безумное и казалось, что весь мир сияет ослепительно ярким светом, хотя на улице уже сгустилась тьма.

– Поздравляю, племянник, – усмехнулся Торин, глядя в сияющую физиономию юноши. –В случае с этой девушкой ты можешь рассчитывать на мое благословение.

– Спасибо, дядя, – в тон ему ответил Фили. –Если орки не расстроят наши планы, я, быть может, даже приглашу тебя на свадьбу!

Фал улыбнулась ему, и светловолосый гном подмигнул ей, взбираясь в седло своего Огнецвета.

– Прости меня, девочка, но я должен сделать ещё одно очень важное дело, – сказал Торин, пришпоривая своего пони. Фал положила ладошку ему на грудь.

– Ты говоришь о маленькой Нанфи? Торин… неужели моя догадка верна?

Торин поцеловал её в висок.

– У меня будет самая мудрая и добрая жена… когда все закончится.

Путь к дому Двалина занял чуть больше десяти минут. Фал хотела было остаться, как и Фили, но Торин заявил, что для того дела, которое он собирается совершить, ему нужны по меньшей мере двое свидетелей.

Дарфейн кормила малышку грудью, сидя в кресле, и испуганно вздрогнула, когда дверь распахнулась и на пороге появился король.

– Торин… – женщина

попыталась встать, но он знаком велел ей оставаться на месте.

– Ты наверное, знаешь, что творится там, снаружи, – он кивнул на дверь. Дарфейн чуть помедлила и кивнула, явно растерянно, не представляя, чего желает её любовник.

– Фейн, я должен сообщить тебе новость, – Торин говорил медленно, тщательно подбирая слова.

Женщина перевела взгляд с него на Фал, потом обратно и неожиданно грустно усмехнулась.

– Кажется, это не будет новостью для меня, – тихо сказала она. –Ты ведь пришел сказать, что бросаешь меня… и рядом с тобой я вижу ту, что займет мое место…

Она с грустной улыбкой покачала захныкавшую малютку.

– Ну что ж, мой господин, пусть будет так. Моя участь изначально была незавидной… Что ж… пусть будет так…

Но я не хочу идти в бой, возможно, и на смерть, не сказав…

Торин опустился на колено и погладил головенку маленькой Нанфи. –Здесь есть два свидетеля, двое, что подтвердят мои слова перед Махалом и Госпожой в Зеленом. Я признаю Нанфи своей дочерью пред светлыми ликами Творца и его Госпожи. И да будут свидетелями мне огонь и вода, земля и металл.

Он вытащил нож и, надрезав палец, провел полоску кровью на чистом лобике малышки. Затем снял с шеи золотой медальон, а с пальца кольцо с бирюзой и положил в ладонь женщины.

Отныне и вовеки веков, объявляю тебя, Дарфейн, свободной от данных обязательств и приношу выкуп за твои дни, посвященные мне. И так же объявляю, что это дитя, что ты кормишь грудью

моя дочь, принцесса Нанфи…

Дарфейн смотрела на короля горящими глазами. На её губах заиграла улыбка.

– Ты все-таки сделал это, мой король! Что ж, благодарю тебя! Я и не мечтала о таком для нашего дитя, и все же ты даровал ей имя и статус, положенные ей по рождению. Я была лишь покинутой вдовой с неизвестно чьим ребенком, теперь я – бывшая наложница короля Торина, мать его дочери. Это больше, чем я когда-нибудь ждала от тебя. Да благословят тебя твои боги, Торин! Тебя и твою женщину, что спасла нашу дочку из огня.

Она с улыбкой отняла дочь от груди и протянула королю.

– Не желаешь ли взять на руки свое дитя, Торин, владыка гномов?

Фили с ухмылкой наблюдал, как слегка растерянный и напуганный свалившейся на него «честью» Торин неловко придерживает малышку на своих огромных ручищах. Попался наконец, дядюшка! Ничего, привыкай!

Но Торин был в таком смятении, что Дарфейн сжалилась над ним.

– Благодарю за оказанную честь, мой господин, – проворковала она с плохо скрытой иронией, забирая у короля столь же обалдевшего ребенка. Крошка Нанфи явно не знала, как ей реагировать. Фили подошел к креслу.

– Дай мне, – он протянул руки и бережно принял на руки девочку. –Сестренка моя. Красавица моя. Самая красивая девчонка под этими небесами! Пусть счастье пребудет с тобой, Нанфи!