Любовное зелье
Шрифт:
– Там, за холмами, – махнул рукой мой новый знакомый и напоследок спросил. – А куда спешить-то?
– Я должен сорвать помолвку!
Глава 2
Проходя по улочкам между старыми каменными домишками и стараясь не мешать повседневным делам прохожих эльфов, я искал дом, где проживала моя Лантарин. Деревня оказалась не такой уж и маленькой, как я сперва подумал, а даже вполне тянула на небольшой средневековый городок, по окраинам которого раскинулись луга с пасущимися на них овцами, а ближе к центру стали появляться лавочки местных ремесленников, торговцев, кузнецов и сапожников.
Расспрашивая по пути, как мне найти дом главы клана, прохожие указывали направление, а также добавляли фразу о том, что я точно его не пропущу, если увижу. И лишь, когда я действительно его увидел, понял, о чем мне пытались втолковать встреченные мной жители. Передо мной стояла трехэтажная каменная усадьба с большими воротами, через которые периодически въезжали повозки с провизией, а также разодетые гости на породистых скакунах. Судя по внешнему виду гостей, в основном они состояли из родовитых семей других эльфийских кланов, вероятно ближайших соседей из таких же горных поселений, потому как добраться издалека сюда было бы крайне затруднительно.
Проникнув за ворота вместе с одним из обозов, я оказался во внутреннем дворе. Телеги с провизией сразу сворачивали в сторону кухни, а вот гости, напротив, устремлялись вперед к парадной лестнице, ведущей к открытым дверям главного здания, где затем их лошадей забирали грумы и уводили в конюшни, а сами господа поднимались внутрь.
– И как же мне туда попасть? – задался вопросом я, решив, что затеряться в толпе разодетых эльфов у меня вряд ли получится. – Точно! Кухня!
Недолго думая, я свернул в ту же сторону, куда свозилась вся поставляемая на торжество еда, а затем, воспользовавшись суматохой во время разгрузки, быстро пробежал по коридору, ведущему в основное крыло.
К тому моменту, как я, плутая, наконец, нашел выход в зал для приемов, там собрались уже все прибывшие гости. Они беседовали между собой, попивая вино из кубков, щедро разносимое вездесущей прислугой. Дамы щеголяли в длинных парчовых платьях, а сопровождающие их господа в одеждах, отделанных мехом в качестве украшения. За поясом мужчин любого возраста виднелись богато инкрустированные мечи или кинжалы, скорее всего служившие не только аксессуаром костюма, но и важным атрибутом, напоминающим о доблести и статусе его владельца.
Выискивая в зале Лантарин, я осторожно выглядывал из-за угла, стараясь не быть узнанным, поскольку был абсолютно уверен, что незваного гостя здесь точно не потерпят и при обнаружении тут же вышвырнут за дверь. Однако ее нигде не было. Прикинув, сколько времени мне потребуется на то, чтобы обойти все комнаты в этом доме, я даже немного приуныл, потому как усадьба ее семьи оказалась весьма немаленькой. Но внезапно разговоры гостей прекратились, а взоры устремились наверх на того, кто появился на парадной лестнице, ведущей со второго этажа.
– Я с величайшей радостью приветствую своих дорогих гостей, верных соратников и надежных друзей по оружию на приеме по случаю помолвки моей любимой дочери! Сегодня поистине счастливейший из дней! – торжественно провозгласил крупный дородный мужчина с густой рыжей бородой, очевидно, и являвшийся хозяином дома, а гости дружно подняли кубки,
Так, это и есть Йордар Суровый? Хм… интересно, за что отцу Лантарин дали такое прозвище? Может, оно связано с прежними сражениями, в которых он участвовал вместе со своими вассалами, коли уж в своей речи тот упомянул друзей по оружию. Не исключено, ведь о его военном прошлом говорила и строгая выправка, и повязка на глазу, свидетельствующая о серьезном, но, видимо старом ранении, полученном во время одной из давних битв. Бравый вид все еще сильного воина, хоть и оставившего молодые годы в прошлом, ничуть не позволял сомневаться в отваге и непоколебимости владельца этого дома.
Тем временем мужчина продолжал свою речь и в данный момент лицо его не казалось суровым, счастливый Йордар находился в благодушном настроении, предаваясь воспоминаниям:
– Моя незабвенная супруга Биана, как вы знаете, пятьдесят лет назад покинула этот мир, не пережив тяжелые роды, о чем я до сей поры горько скорблю. Однако, она успела подарить мне единственную и самую прекрасную дочь на свете! Моя гордость и радость! Лантарин, девочка моя, подойди ко мне!
Протянув руку, он жестом подозвал к себе кого-то из-за двери позади себя и… тут я увидел ее! К публике, ожидающей появления наследницы, плавной величественной походкой вышла сама Лантарин, послушно взяв отца за руку. Такой роскошной и поистине сверкающей я свою эльфийку не представлял даже в самых смелых мечтах!
Облачение девушки действительно казалось сказочным, по крайней мере для меня. Длинное платье из голубого шелка струилось волнами вниз, буйные рыжие локоны, обычно находившиеся в вечном беспорядке, сейчас были тщательно расчесаны и уложены в прическу, а изящную белую шейку обрамляло тонкое жемчужное ожерелье, нежными капельками спускавшееся к декольте. Она выглядела настоящей принцессой, недоступной и недосягаемой!
Раскрыв рот от удивления, я во все глаза таращился на нее не в силах поверить, что передо мной стоит та самая проворная бродяжка, что не боялась ночевать одна в лесу и таскать кошельки у прохожих. Невероятные перемены! А ведь меня здесь не было всего несколько часов!
Хотя, постойте… Я задумался. А что, если в этом мире прошло гораздо больше времени и часы, проведенные дома, здесь превратились в дни или даже…
– А теперь! – вновь громогласно объявил Йордар Суровый своим гостям, когда восхищенные разговоры и комплименты в адрес Лантарин утихли и в зале наступила тишина. – Я хочу представить всем присутствующим своего будущего зятя и объявить о помолвке! – он быстро нашел глазами в толпе того, кто нужен и произнес его имя. – Дольгарст, подойди ко мне!
Следя за тем, как мой ненавистный соперник гордо и самонадеянно поднимался по ступеням к отцу своей суженой, я буквально скрежетал зубами от злости. Конечно, это вакантное место мог занять только он, больше некому! Любимчик главы клана метил в женихи с самого начала, а когда я исчез, препятствий на пути уже не осталось. Но, как же Лантарин? Почему она молчит и покорно выслушивает чужие планы на ее будущее?
Я вгляделся в ее лицо и не увидел там ничего, кроме прекрасного, однако, равнодушного ко всему выражения. Бедняжка. Наверное, с появлением метки у Дольгарста, ей пришлось смириться и подчиниться воле отца… Так, погодите, а как же тогда сработала моя татуировка, ведь я же тогда не должен был оказаться здесь, если мое место уже занято?