Люциана. Трилогия

Джиллиан Алекс

— Вы знаете, что это не легенда. — Покачал головой Грэг. Ее слова сильно огорчили его. Но он и не ждал другого. Мила еще хорошо держалась, не смотря на затравленный, убитый взгляд. Она сломалась. И есть из-за чего.

— Отчасти. Я хочу принять душ. У меня есть время?

— Да, конечно. — Кивнул Грэг. — Полчаса в вашем распоряжении. В вашей спальне вы найдете, во что переодеться.

— Спасибо. — ирония мелькнула ну губах Милы. Если ей суждено сегодня умереть, то она должна хотя бы выглядеть прилично.

Она долго плескалась в воде, не желая выходить их приятного

тепла. Время бежало слишком быстро. Ощущение грядущей катастрофы наполняло тревогой и страхом. Пересилив себя, Ларина привела в порядок волосы, аккуратно и ярко накрасила лицо. Надела белое платье, купленное для нее Ричардом. Она вспомнила вечер на теплоходе, это платье и первый снег. Кажется, что это было в прошлой жизни. Так давно…. Она была счастлива, а он смотрел на нее, а видел другую. Как же это больно и сложно осознавать, что ты всего лишь тень, тень от солнца, которое Ричард так давно ищет. Но солнечный свет не вернет ему сердце…. Маленькие проколы на шее жгли сильнее огня. Это могло значить одно. Ричард проснулся. Хватит ли у нее сил встретиться с ним лицом к лицу? Что она скажет ему? Испугается ли? Какими будут его глаза, когда он будет убивать ее? Сможет ли?

Ричард! Ричард. Ей захотелось прокричать его имя. В последний раз почувствовать привкус любви на губах, при его произношении. Отчаянная боль утраты сжала сердце, словно переставшее биться. В тот момент, когда она, увидела его в гостиной с Клэр, в душе не было ничего. Тогда она еще не сознала, что все это реальность, а не сон, не один из кошмаров. Она убежала, но не от него, не от Ричарда, от себя, от своих страхов, от своей боли, от правды. А правда состоит в том, что жизнь ее — вечная погоня от себя. Сейчас бежать было некуда. Стоп.

Мила посмотрела на свое отражение, которое сказало ей, что сегодня она очень красива. Конечно, сегодня особенный день. И, возможно, последний. Ей показалось, что сейчас она очень даже похожа на Люциану. Сила ожившего Ричарда хлестала ее. Он был рядом. И он был зол. Так даже лучше. Легче ненавидеть его, чем любить. Выходя из комнаты, Мила прихватила кинжал. Так, на всякий случай.

У дверей ее ждал Грэг с напряженным растерянным лицом. Сколько он здесь? Неужели все время пока она собиралась, старик караулил ее под дверью? Неужели боится, что она сбежит?

— Где он? — спросила Мила, хотя его ответ был для нее не важен. Она знала, где искать Ричарда. Медленными осторожными обреченными шагами приговоренного узника она направилась к комнате с портретами. Голая стена не казалась уже такой холодной. Без труда Ларина нашла небольшую выпуклость на ней, тихонько нажала и потайная дверь в склеп Ричарда Милза открылась. За ней была кромешная тьма. Но она чувствовала, что он там, внутри, она слышала его. Могущество Ричарда, власть над ее слабым телом била по беззащитной коже, обжигая холодом. Грэг не вошел за ней.

Мила шагнула вперед, дверь неслышно закрылась за спиной. Темнота окружила ее со всех сторон. Тихо. Мучительно тихо. Глаза привыкали к тьме. Что-то промелькнула сбоку от нее. Что-то легкое, прозрачное, как дуновение ветра. Щелчок и комнату залил искусственный свет, мягкий, не яркий, щадящий глаза.

Мила не успела проследить, как Ричард скользнул обратно в свою постель, застеленную кроваво-красными простынями. Светлые волосы рассыпались по обнаженным плечам, в глазах мгла, непроницаемая, черная, бесконечная. У нее дух перехватило. Казалось, никогда он не был так красив… и так опасен. Словно идеальная фарфоровая кукла, не живая, но прекрасная. Черные ресницы слишком длинны для мужчины, кожа чересчур бледна и натянута. Даже мимических морщин нет. Он — не человек. Страх ударил в спину, предательски и совершенно некстати. Не так она хотела встретить его исполненный холодной ярости взгляд, не слабой и дрожащей, а гордой, высокомерной, уверенной.

— Не закрывайся от меня. Не получится. — Опасная улыбка тронула совершенные губы. От него исходила угроза, не скрытая, а откровенная. Теперь он мог больше не прятаться под маской человечности. Вот оно — истинное лицо вампира. Бесчувственное, злое, лишенное всяких эмоций. Он врывался в ее сознание, и она не могла его сдержать.

— Теперь ты все знаешь? — спросил он, придирчиво разглядывая ее.

— Есть еще что-то. Я уверена. — Голос дрогнул от волнения. — Расскажешь мне?

— Ты проницательна, любовь моя. Зачем ты надела это платье?

— Что бы стать похожей на ту, кого вы искали во мне. — С вызовом ответила Мила, наконец-то овладев своим страхом. Ричард скривил губы в жесткой усмешке. Эдуард, по-крайней мере, пытался выглядеть соблазнительным.

— Не думай о нем, в моем присутствии. — Голос его прогрохотал в тишине замкнутого пространства, больно ударив по натянутым нервам. Он обрушил на нее всю мощь своего гнева, и она покачнулась, не в силах стоять на ногах. Ричард победно улыбнулся.

— Все еще будешь сопротивляться мне? — мягко промурлыкал его голос, обдав ее обманчивой пугающей теплотой.

— Нет. — Выдохнула она. Даже дышать в его присутствии невыносимо трудно.

— Подойди ко мне. — Властно приказал он. Сопротивляться было бесполезно. Ноги сами вели ее к кровати. Откинувшись на подушки, он с ленивой улыбкой хищника наблюдал за ней. Одеяло прикрывало его до пояса. Мила была уверенна, что под ним ничего нет. Раньше это смутило бы ее, а сейчас только напугало. Она безмолвно села на край кровати в нескольких сантиметрах от опасного совершенного тела. Взгляд Ричарда изменился. В нем застыла грусть, почти сожаление. Но Мила больше не верила ему. Он приподнял руку, словно желая прикоснуться к ее лицу, но она испуганно дернулась, отпрянув от него. Холодная ярость и ледяная тоска промелькнула в полуночных глазах вампира.

— Не бойся меня. — Приказал он. Только вот этого приказа Мила исполнить не могла.

— Что ты хочешь? Сделай все, что тебе нужно, и отпусти. — Тихо произнесла она.

— Ты этого хочешь? Хочешь освободиться от меня? — затаенная боль проскользнула в изменившемся голосе.

— Да. — Не сводя с него глаз, уверенно ответила Мила.

— Ты понимаешь, что это невозможно?

— Для вас все возможно.

Ричард отвернулся. Его сила больше не била по ней. Он укротил себя.

— Не все, Мила.