Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
— Я пришла, чтобы убить тебя, — прошептала Элеонора. — Ненавижу. Ты погубил мою семью, которую я так долго искала. Да будь ты проклят! Да будь проклят весь твой род! Чтобы они не жили, как и моя семья не живет! Чтобы самый страшный демон из глубин ада пришел по их души!
В этот момент небеса разразились громом, а затем и молния явила себя и ударила в древнюю пещеру, где сотни лет совершались жертвоприношения спящему демону...
— Ирония жизни. Моих родителей казнили за то, что они были великими чудовищами, а я казню тебя потому, что ты жалкий человечишка.
— Ирония… Небеса прислали ко мне своего война, так похожего на меня когда-то, — прошептал Король в полубреду. — Кто ж знал, что у ангела будут черные крылья?
Послышался хруст. Кровь полилась у старика изо рта, залила собой маленькую родинку под лицом, которая теперь никак не напоминала корону.
«…и рукой ребенка будет отомщен родитель».
Стража бежала на помощь правителю, но нашла лишь труп, сжимавший в кулаке красную ленту. Убийца скрылась, хотя поговаривают, в тот день у дворца видели ее крылатый силуэт.
Старый король пал! Славься новый король!
Вести о Красной Ленте, о смерти правителя и восшествие на престол его сына разлетелись по Феверии молниеносно. Народ был шокирован столь ужасным убийством и в тайне радовался, что с появлением нового короля наступит счастливая эпоха.
Жило в королевстве и нечто, кому не было дела до того, чье высочество сейчас на троне.
…Оно спало в темной пещере многие столетия, обманом туда заманенное. Но, услышав проклятие Красной Ленты, оно смогло найти в себе силы, дабы пробудиться ото сна и отомстить всем тем, в коих течет королевская кровь.
«Ты будешь великим властителем Феверии. Ты избавишь свой народ от Демона Страха. Ты будешь долгие годы управлять страной, и Демон будет спать. Но небесный воин покарает тебя за грехи твои, и рукой ребенка будет отомщен родитель. А Демон пробудится от многолетнего сна».
Карнавал чудовищ X
Угнетающая тоска, боль в груди и леденеющий мрак на сердце. Случилось что-то страшное, что-то настолько страшное, что ты просто не понимаешь, как это осознать, принять. И, проснувшись, ты продолжаешь это испытывать, будто испытывал всегда. И невольно приходит в голову: «А что, это чувство меня больше никогда не покинет?»
Хаокин открыл глаза. Светило солнце, и он сидел у стога сена. Напротив него Ариадна судорожно ковыряла кожу на пальцах. Девушка заметила, что парень проснулся, и подошла к нему.
— Так что это было? — спросила она.
Хаокин опустил глаза.
— Сожжение. Такая прилюдная казнь есть.
— Чье сожжение? — спросила Ариадна. Хаокин молчал. — Чье сожжение? — повторила она.
— Х-хозяев кольца, — ответил он и поднял глаза на Ариадну. — Куда ты его дела?
Ариадна отвела Хаокина на то место, где лежало украшение — девушка так к нему и не притронулась, побоялась. Колдун снова надел кольцо на палец.
— Сколько времени я не приходил в себя?
— Не знаю. Я сама отключилась. Мы полнолуние пропустили. Уже три
— Мне нужно в дом к Атталям. Поэтому вернемся в деревню за моей сумкой. У меня там все зелья.
— Это были… твои родители? — осторожно спросила Ариадна. Хаокин не ответил.
Дом мёртвых родителей I
Элеонора проснулась дома уже измученная. Скорбь не уходила. Девочка присела на край кровати, поправила подол траурного платья. Слезы тут же полились из глаз.
— Ну почему это не сон? — прошептала она. — Почему я не могу проснуться, а они там, внизу? Ну почему, Господи? Ну, пожалуйста! Ну разбуди меня! Ну почему?
А затем взгляд девушки упал на стул, где лежал бардовый наряд. Тот, в котором она убила.
— Нет! — вскричала Элеон. — Я не могла этого сделать! Я не убийца. Мамочки…
В голове проносились воспоминания. Как она выгнала Юджина, как потом проникла в замок. С кем-то говорила долго, притворилась, что работает на кухне вместо матери, что-то добавляла в еду. Но этого не могло быть! Это же за гранью логики. Это нереально! Оглушила стражу и выбросила короля из окна. А потом… прокляла весь его род. «Да будь проклят весь твой род! Чтобы они не жили, как и моя семья не живет! Чтобы самый страшный демон из глубин ада пришел по их души!»
Элеон вскричала в страхе. Это сделала она! Убила человека! Прокляла, может, сотни людей, уготовила им мучительную смерть от самого страшного демона. Демона, пожирающего души. Элеон вся затряслась, выламывая себе руки, готовая биться в истерике. Из-за нее они лишатся своих душ!
Элеон не знала, как с этим жить. Она, еще трясясь, подошла к письменному столу, вытащила из него нож и приготовилась воткнуть себе в живот. Заплакала. Всё ужасно. Ужасно. Она должна умереть. Должна.
— Госпожа, к вам гости, — дворецкий постучался в дверь.
Элеон отложила в сторону нож. Нужно встретить. Смерть подождет. Девушка подошла к зеркалу. Нормально. Можно идти. Надела туфли и спустилась. У порога стоял молодой человек лет двадцати пяти. Он был в черной легкой, несмотря на холод, рубашке. Темные волосы падали на лицо. Возле него куталась в черный плащ красивая девушка. «Черное, — невольно подумала Элеон, — сколько много черного».
Хаокин услышал, как кто-то спускается с лестницы, и поднял голову. Перед ним показалась рыжая девочка лет четырнадцати.
— Так теперь ты за главную? — Он глядел прямо на Элеон, но не видел ее. — Я знакомый бывших хозяев. Пришел узнать как и почему…
Элеон думала лишь о том, что ее родители мертвы, сама она убийца и с минуту назад хотела убить себя. Она не понимала, что говорит незнакомец.
— А я замерзла, между прочим, — пожаловалась Ариадна.
Элеон после долгого молчания проговорила:
— Мы поставим чай.
— Отлично! — Ариадна прошла в комнату. — Если что, я не его невеста и не девушка. А то наплетет тебе. Я его знаю.