Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
Слуги накрывали на стол. Ариадна что-то говорила и пила чай. Она заставила принести себе плед.
Элеон стояла у входа и не двигалась. Хаокин тоже.
— Ты проводишь меня на могилу? — спросил он.
— Я… да… могу… попросить...
— Тогда идем. — Хаокин вышел на улицу. Элеон запнулась, потом последовала за ним, затем перегнала.
Странное чувство — дежавю. Еще недавно отец вел Элеон на кладбище к могилам живых. Теперь она ведет знакомого отца на могилу к мертвым.
Пришли. Плита графа и графини стояла одиноко в уголке. Одна
Хаокин стоял впереди Элеон, совсем близко к могиле. И девушке казалось, что он плачет, но затем его голова слегка повернулась, и Элеон увидела на его лице улыбку и испугалась.
— Это их прах, да? — сказал Хаокин злым голосом. Элеон подтвердила. — Ну а как они сдохли?
Девушка задрожала от возмущения и страха. Видимо, это не знакомый родителей, а их враг. И она впустила врага в дом. Элеон всё же ответила:
— Они умерли от казни.
— От казни? — он засмеялся. — И кто же тот солнышко, что повелел их казнить?
— Король приказал сжечь за колдовство, — ответила Элеон, а потом добавила: — Тот король, что умер после.
— Да неужели? — Хаокину было уже тяжело дышать от смеха. — Никогда не думал, что их казнят за колдовство! Любимый король! Их вечный повелитель! — Это вызвало еще больший смех.
— Как вы можете? Вы сейчас на их могиле, вы разговариваете с их…
— Да в том-то и фишка! — закричал Хаокин и обернулся. Зеленые глаза его горели в безумии. У Элеон подкосились ноги. — Эти мрази получили, что заслуживают! Их же оружием! Ну не забавно ли? Сгореть в огне! За колдовство! Так им и надо! Боже, не думал, что этот прекрасный день настанет!
По всему кладбищу слышался его истошный смех. Он не мог остановиться. А Элеон просто стояла с этим отвратительным… чудовищем. Он был ей противен. Даже противней короля. И это пугало.
Хаокин схватился за лицо, вытирая слезы. Элеон вдруг увидела на его руке метку в форме звездного кота.
— Ксандр? — проговорила она. Улыбка медленно спала с лица Хаокина. — Ты Ксандр Атталь, — повторила Элеон уверенней.
— Откуда ты знаешь? — сказал он резко. Элеон не ответила, тогда Хаокин пошел на нее. — Откуда ты знаешь? — закричал он сквозь зубы, готовый вцепиться ей в шею. Но, подойдя ближе, он разглядел лицо, зеленые глаза, рыжие кудрявые волосы. — Элеон? — Взгляд его стал испуганным.
Хаокин попятился, спотыкнулся, упал.
— Не может быть, не может быть. — Он качал головой и полз от сестры. Элеон уже не боялась. Она подходила к нему. — Ты призрак?
— Я живая. Живая!
— Но ты… Элеон? — в испуге произнес он. — Ты не можешь быть Элеон! Элеонора Атталь умерла десять лет назад в том чертовом пожаре! В детской! Элеон мертва. Ты не можешь быть ей.
Элеон, не зная, что сказать, засучила рукав и показала брату свою родинку. И он вспомнил. Пожар в спальне, крик сестры, затем как дух спасла их, как нашел в листьях Элеон, всё лицо ее обгорело, и он самолично перераспределил этот шрам между ее рукой
Хаокин в недоумении посмотрел на сестру.
История обезличенного мальчика История прошлого XIII
Мы не знаем, кто мы на самом деле и на что способны, пока не достигнем дна. Так и она не думала, что умеет летать. Крылья вдруг раскрылись, и Элеон воспарила. Она попыталась поймать брата, но тот был слишком тяжелым, и она только замедлила падение. Крылья мельтешили в воздухе, головы, руки и ноги ежеминутно ударялись о деревья. Падение всё же наступило. Дети покатились вниз.
Ксандр очнулся первым. Всё его тело было изранено и болело. Он еле поднялся и пошел за сестрой. Она лежала в метрах двадцати от него. За спиной ее были крылья черного цвета, а на руке ссадина от локтя до ладони.
— Элеон, — шепотом произнес Ксандр и осторожно толкнул. Он не знал, жива ли сестра. Она заскулила от боли, потом открыла глаза, которые сразу забегали в панике. Элеон зарыдала навзрыд.
— Ксандр, Ксандр, — повторяла она. — Ксандр, Ксандр, Ксандр!
— Что? — Он не знал, как помочь. — Ты можешь встать?
— Нет! Возьми меня на руки, — попросила она, не в силах перестать плакать. Брат поднял ее. Тогда Элеон почувствовала крылья за спиной. — Что это? Что со мной? Ксандр, у меня… Ксандр, это крылья. Я не могу! Прости меня, Боже! Ксандр, почему они не исчезают? Почему я не могу ничего сделать? Боже, Ксандр!
— Успокойся, милая. Всё хорошо. Только не волнуйся.
— Я чудовище. Я монстр!
— Перестань. Ты не чудовище.
— Я воспользовалась магией. Я не должна была пускать это зло в себя. Это великий грех, Ксандр. Я теперь проклята на всю жизнь. Я теперь монстр! Боже, я монстр. Моя душа будет гореть в аду. И доказательством этого всегда будут эти черные крылья! Как у демона.
— Нет же, малышка. Перестань так говорить о себе. Какой же ты демона? Ты всё еще моя сестра, мой маленький ангел-хранитель. Если бы не ты, я бы погиб. Ты даже не знала, что сможешь меня спасти и всё равно бросилась за мной. И взлетела. Ты летаешь, Элеон, летаешь! Если магия — это проклятие, то ты у тебя самое прекрасное проклятие на свете.
— Нет, я спрыгнула с обрыва. И у меня появились эти… крылья.
— Мой маленький ангелок. — Ксандр хотел погладить по голове, но сестра рассердилась.
— Нет, перестань! Ангелы не живут на земле. Они идеальны. Они желают счастье не себе, а другим. Они любят не кого-то одного, а всех сразу. А если они выбирают спасти одного, то теряют белые крылья и становятся демонами.
— Ерунда какая-то. Как по мне, падшие ангелы — это еще не демоны. Может, для этого и создали землю? Чтобы у демонов был шанс сотворить добро, чтобы ангелы смогли хоть немного побыть несовершенными.
— Я так не думаю.
Элеон отвернулась от брата. Некоторое время они шли молча. Сестра слезами мочила его рубашку. Крылья не исчезали.