Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
— Да какая это работа! Целый день бухать в баре. Мы постоянно там отрываемся. Мы ж с Таем закадычные друзья.
— Оу. Извини, и как же ты там развлекаешься с моим мужем, когда он говорит, что пошел на задание?
— Милая, перестань. Всё очень невинно.
Ариадне не понравился тон Светы. Что эта девчонка о себе возомнила? Думает, она единственная женщина в жизни Тая?
— А чем вздумается, тем и занимаемся, — ответила Ариадна. — Мы же взрослые молодые люди…
— Адриана, замолчи, — сквозь зубы сказал Тай. Ка еще не видел, чтобы друг так сильно бесился от ее слов. Обычно
— Да нет же! — воскликнула Света. — Пусть говорит! Мне очень интересно, что же там дальше. Взрослые молодые люди, ага. У одного из них дома жена с сыном думают, что он на опасной миссии, но они там в баре занимаются, чем вздумается. Дальше давай!
— Да, раскусила, — сказала Ариадна. — Мы любовники. Ты своим домохозяйством совсем себя запустила. Да к тому же годы свое берут. И после родов…
— Убирайся вон отсюда! — вдруг вскричал Тай и со злости ударил по столу так, что вещи подпрыгнули. Ка вздрогнул, а Ариадна в бешенстве влепила Таю пощечину и убежала.
Прошло несколько дней. Ариадна не общалась с закадычным другом. Оливер от нее всё время как-то ускользал. Даже издевательства над истеричным подростком не приносили радости. Стало скучно. Но затем к Ариадне заявился Ка, чтобы поговорить. Девушка посмотрела на него с опаской, но впустила в дом. Они сели на диван.
— Ты должна помириться с Таем и объясниться перед Светой, — сказал Ка.
— С какой это стати? — вспыхнула Ариадна. — Чтобы мне объяснятся с этой стервой? Да она ревнует мужа к каждому дереву!
— Разве не понимаешь, что, делая плохо Свете, ты делаешь плохо и Таю? Он твой друг. Примиритесь со Светой хотя бы ради него.
— Еще чего выдумал! Друг? У меня нет друзей. И плевать мне, какие у него там отношения. Если его жена — стерва, это не мои проблемы. К тому же этот гад меня обидел.
— Вот ты какая, — спокойно проговорил Ка. Он был готов взорваться от гнева.
— Да, такая! Ничего не поделаешь. Но, чисто из любопытства, какой тебе прок от нашего примирения? Ты же меня ненавидишь, а с Таем дружишь. Разве ему, по-твоему, будет польза от общения со мной?
— Нет. Но не мне разрушать людские отношения. Хочу ли я, чтобы Тай с тобой тусил? Не-а. Но я хочу, чтобы у друга в семье всё было хорошо. Как до твоего прихода. В отличие от некоторых, мне не плевать на людей.
— Да ты презираешь всех! Своих учеников, поселенцев, Тая и даже Оливера. Не тебе меня учить морали.
— Я больше не буду возвращаться к этому вопросу. Я всё сказал. — Ка развернулся и вышел, оставив Ариадну наедине со своими мыслями. Ей захотелось поесть.
На следующий день все ходили встревоженные. Оливер уже как два дня отсутствовал, а Обелиск, кем бы он ни был, выехал на неделю раньше. Ариадна не знала, что это значит. Но Ка с Таем долго обсуждали этот вопрос, а потом собрали небольшой отряд и уехали.
Девушка весь день скучала. Она даже уже хотела навестить Свету, может, поругаться с ней, может, стащить ребенка, а потом где-нибудь с дерева наблюдать, как беспокойная мамашка сходит с ума. Но жалко пацана. Он кушать любит, как и Ариадна. Как же оставить его без еды на пару часов?
Так что девушка просто моталась
И вся моя душа теперь в пыли,
И волны бьются друг о друга,
С закатом солнца ты меня забыл,
Хотя любили мы друг друга…
Оливер взглянул вверх. В ветвях деревьев он увидел женский силуэт: изгиб талии, длинные волосы за листвой и в какой-то момент рыбий хвост — нет, это развивающийся подол платья.
— Кто там? — Оливер пытался разглядеть лицо.
Песня стиха.
— Это ты, Оливер?
Русалка соскользнула вниз и оказалась перед ним прекрасной Адрианой.
— Привет. Не ушиблась?
— Когда скатывалась, что ли? — спросила Ариадна, пытаясь скрыть радость. — Не-а.
— У тебя красивый голос.
— Еще бы! — Ариадна старалась не улыбаться.
— Я почему-то забыл, что ты музыкант. — Оливер посматривал на дерево, с которого девушка спустилась. — И что петь умеешь. Мне казалось, у людей, которые курят, плохо с голосом.
— Ты о чем? — Глаза ее стали злыми. — Я не курю.
— Ну, ты же… От тебя постоянно сигаретами пахнет, — признался Оливер и почесал затылок. — С детства не любил этот запах. И ты плохо скрываешь свое пристрастие, уж прости.
— Я не курю! — настойчиво повторила Ариадна.
— Ладно, ладно, остынь. Я… домой пойду.
— Иди. — Ариадна скрестила руки на груди и отвернулась.
— Не хочешь выпить со мной чай?
Она решила ответить: «Нет», но вместо этого сказала: «Почему бы и нет?»
Зашли в дом. Оливер поставил чайник, принес печенье и начал о чем-то расспрашивать подругу. В основном про музыку: где девушка училась, что любит, кто ее кумир, на чем играет. И через пять минут Ариадна уже забыла, что ненавидит Оливера. Ей несколько лет не с кем было поговорить о своем пристрастии, и вот наконец нашелся человек, который разбирался в музыке. Это удивило Ариадну. Она поняла, что совершенно не знает Оливера, чем он увлекается, что умеет. А юноша, оказывается, виртуозно играл на фортепиано, на гитаре и хорошо пел. И даже продемонстрировал свое мастерство, но успел исполнить лишь куплет.
В дом вбежал Тай.
— Ты должен пойти со мной, — сказал он.
— Ночь на дворе, — растерянно ответил Оливер. — Не подождет до утра?
— Не знаю. Это связано с Обелиском.
Оливер нахмурился, встал из-за стола.
— Это серьезно. Ладно, Адриана, спасибо за вечер. До завтра!
— До завтра! — попрощалась с ним Ариадна и, не обращая внимания на Тая, ушла.
Ну то есть как ушла. Она проследила за ними до еще одного дома. Охране на входе сказала, что слегка опоздала, и заглянула внутрь. А там уже на цыпочках подкралась к Оливеру. Он недовольно посмотрел на нее. Ка тоже был в комнате, встревоженный.