Люди и феномены
Шрифт:
– На этом, - говорит Юзеф Зиновьевич, - все кончилось. Феномен никого не заинтересовал. С тех пор я много размышлял о том, какую практическую пользу может принести моя способность считать в уме, но ничего путного не придумал. Живи я хотя бы
лет пятьдесят назад, моя помощь оказалась бы г...1сзной при сложных инженерных или, например, оанковских расчетах, а сейчас с этим прекрасно СЩУ: шляются машины. Менять же профессию инженера-строителя на беспокойную жизнь артиста, пусть даже артиста такого оригинального жанра, я не хочу. C-'inuii- ком это серьезный шаг, чтобы решиться на него почти в сорок лет, да и нет у меня сценического призвания.
– Юзеф Зиновьевич, покажите, как вы считаете, -
Начали с "простого" - перемножения двух четырехзначных чисел. Приходько, не задумываясь, писа^Ч на бумаге ответы, я нажимал вслед за этим клавишу со знаком "=", и на индикаторе вспыхивали зеленые цифры. Все совпадало. Перешли к пятизначным, загтем шестизначным множителям результат тот же. На этом возможности калькулятора иссякли, потому что ответы просто перестали умещаться в его двенадцатиразрядном индикаторе. Тогда приступили к извлечению корней - квадратных, кубических, седьмой степени, двенадцатой... Делали это так: я просил Юзефа Зиновьевича отвернуться и перемножал с помощью калькулятора какое-нибудь число само на себя несколько раз, а потом показывал ему результат. На обратную операцию у Приходько уходило несколько секунд. Ошибок он не делал,
Подошла очередь последнего, самого серьезного испытания. Перед командировкой я побывал в Вычислительном центре Академии наук СССР и попросил возвести произвольно выбранное двузначное число в очень большую степень. Для этой цели наиболее подходила машина "Мир-2". Старший инженер ВЦ Ирина Анатольевна Лазарева набрала на клавиатуре программу и сказала: "Можете засечь время". Через шесть минут машина исторгла из своих недр длиннющую
перфоленту, "голову" которой затем вставили в цифропечатающую приставку. Та застрекотала, как пулемет, пропуская через себя метры перфоленты, и в результате я получил обыкновенный лист бумаги с двадцатью одной строкой цифр. Вот этот-то лист я и вручил Приходько. Минуты две Юзеф Зиновьевич изучал это чудовищное число. Одновременно я растолковывал ему свой план: когда знакомство с числом-монстром закончится, я дам знать, корень какой именно степени надо извлечь, и засеку время.
– Я готов, - сказал Приходько. Глядя на секундную стрелку своих часов, я достал из кармана и показал Приходько листок с четырьмя цифрами - "1137". Юзеф Зиновьевич взглянул на него, наморщил лоб, зашевелил губами и через девять секунд произнес: - Тринадцать! Ответ был правильным.
Потом, - продолжает А. Бородин, - мы поговорили о разных разностях: о погоде, о рыбалке ("Ни одного выходного не пропускаю", - сказал Приходько), об учебе десятилетнего сына ("Отличник!"). Сам Игорь был увлечен привезенным мной калькулятором. Он не отрывался от этого чуда бухгалтерской техники даже во время шахматной партии, что не помешало ему, однако, без труда обыграть гостя.
– Кстати, Игорь, видимо, унаследовал мою любовь
к цифрам, - сказал Юзеф Зиновьевич.
– Напишите какое-нибудь сороказначное число.
Я написал в одну строку пять телефонных номеров моих знакомых и свой почтовый индекс.
– Сынок, иди в ту комнату и выучи вот это. Игорь неохотно отодвинул калькулятор в сторону и, забрав мою запись, уединился. Через две минуты он безошибочно повторил все цифры.
– А теперь в обратном порядке, - попросил отец. Игорь проделал то же самое, но уже с конца". Александр Бородин задается вопросом: что же обо всем этом думают специалисты? Он продолжает: "После разговоров с математиками у меня сложилось впечатление, ч.то "человек-компьютер" не представляет для них особого интереса. "А как же те многочисленные приемы, упрощающие устные вычисления, о которых рассказывал мне Приходько?" - спрашивал я. Мне разъясняли, что эта область уже
Психологи проявили несколько больший интерес. "Уникумы, подобные Приходько, демонстрируют нам огромные резервы, которые таит в себе человеческий мозг", - сказал академик АПН СССР Анатолий Александрович Смирнов, длительное время исследующий проблему памяти и запоминания в ходе обучения и практической деятельности. (Способности ПриходькоД несомненно, базируются на особых свойствах его па-f
мяти.) В этой области уже многое сделано психологами, биофизиками, биохимиками, физиологами. Известно, какие нарушения памяти и мышления вызывают поражения тех или иных участков мозга: Исследования памяти проводятся уже на молекулярном уровне. А вот в чем заключаются органические отличия мозга обыкновенного человека от мозга тех же счетчиков - пока неизвестно. Короче говоря, научная сторона этого вопроса похожа на карту только что открытого материка: контуры обозначены, а посередине - белое пятно".
1 Позвонил Бородин и генеральному директору Рос1 концерта Владиславу Степановичу Ходыкину. "У нас есть артисты, выступающие с демонстрацией различных математических трюков, - сказал он.
– Это одна из разновидностей так называемого оригинального ' жанра. Однако и показ необыкновенного нуждается в серьезной режиссерской подготовке. У исполнительского искусства свои требования, которые не всегда удается совместить даже с уникальными природными задатками". Против этих слов ничего, пожалуй, не возразишь.
А ведь все началось с горького письма Приходько в редакцию. Он сетовал на то, что "интеллектуальное давление" электронно-вычислительной техники делает его уникальные способности никому не нужными. "Итак, заключает автор статьи, - нотки горечи в письме Приходько - не надуманная поза, они вызваны хотя и редким, но реально существующим противоречием. Но почему принято столь однобоко оценивать феномен сверхбыстрого устного счета? Быть может, и в наш век ЭВМ он может быть полезен не как один только оригинальный эстрадный трюк?
Способность манипулировать в уме большими числами, как известно, с детских лет была присуща некоторым крупным ученым - Амперу, Гауссу, Эйлеру. Трудно, разумеется, судить, какую роль играло это
чество в их научном творчестве. Однако мы можем предположить, что в сочетании с другими качествами умение производить мыслительные операции с большим количеством информации может способствовать выявлению неизвестных ранее закономерностей и взаимосвязей материального мира. Может быть, стоит эту проблему серьезно исследовать?
Я думаю об Игоре: если бы педагогам удалось придать развитию его способностей широкое направление и одновременно привить интерес к какой-либо перспективной области знаний, то, кто знает, может быть, его ожидала бы более интересная, яркая судьба в науке?
...Когда я уже заканчивал эту статью, пришло письмо из Димитровграда. "После вашего отъезда, - писал Юзеф Зиновьевич, Игорь стал приставать ко мне с расспросами о том, как я считаю. Я познакомил его с некоторыми приемами, в частности с принципом логарифмирования. И вот сейчас он уже может за несколько минут в уме извлекать корни из больших чисел. Как .быть? Что делать дальше?" Действительно, что де-) дать?