Люди и нелюди

Романова Галина Львовна

Группа Наты Чех провела в диком племени несколько месяцев. Антропологи изучали быт, культуру и образ жизни дикого племени, заодно сопоставляя найденный материал с тем, который открыли при раскопках странных зданий. Картина выяснялась невероятная — когда-то на планете существовало две цивилизации. Одни — нынешние дикари — тогда не сильно отличались от животных. А другие — успели построить невероятные храмовые комплексы и отчего-то вымерли. Или не вымерли, а просто деградировали до животного состояния и начали развитие сначала. По крайней мере, пока вырисовывалась такая картина, но что произошло с их предками, буквально

в одночасье отброшенными в первобытно-общинный строй? Ученым еще предстояло найти ответ на этот вопрос, но по всему выходило, что новой экспедиции в джунгли не избежать. Ната уже втайне готовилась к поездке, мечтая о том, чтобы раскрыть эту тайну. Тогда ее имя прославится в ученой среде. О ней, рядовом антропологе, заговорят. Потихоньку она уже начала писать книгу «Исчезновение мира». Как знать, может, однажды она увидит свет. Были готовы уже три главы, начата четвертая и имелась солидная подборка иллюстраций.

О плане четвертой главы и начале пятой она и думала, когда Линель ворвалась в их кабинет, встрепанная, как после хорошей драки.

— Ты здесь? — вскрикнула подруга. — Ты все это время была здесь?

— Да, — Ната свернула текстовый файл, убрала в закладки. — А где мне еще быть? Рабочий день, между прочим, начался почти час тому назад. Это ты опоздала! Где ты была? Мы же вышли из дома вместе!

— Я говорила, что заскочу в бутик, — напомнила Линель. — Но это к делу не относится. Я звонила тебе шесть раз. Почему ты не отвечаешь?

— Не знаю.

Линель кинулась к ее сумочке и извлекла оттуда планшет.

— Так я и думала! Звук выключен!

— Правда? Я забыла. Вчера мы же их отключили, чтобы нам не мешали, — Ната забрала планшет у подруги и отрегулировала звук. — Действительно, шесть от тебя, три от мамы, два от босса и, как всегда, спам.

— Тебе звонили. Босс и я, — с важным видом сообщила Линель. — «Хомяк» не смог дозвониться до тебя напрямую и выцарапал меня, стоило мне войти в бутик. Аккурат на пороге настиг! Я даже оглядеться не успела. А распродажа там до шести вечера. Чтобы успеть ухватить хоть что-то, надо удрать с работы минимум в четыре… Прикроешь, а? А я и тебе кое-что прикуплю. Там такие обалденные синие купальники есть!

Синий был любимым цветом Наты, и она усмехнулась:

— Оглядеться не успела, а синие купальники увидела!

— Да, потому что как раз в этот момент босс про тебя спрашивал. Он тебе два раза звонил, просил, чтобы ты к нему срочно зашла. А когда не нашел, отыскал меня.

— И ты все это время была на ковре у «Хомяка»? — «Хомяком» звали одного из заместителей антропологического института за его круглые щеки и привычку то и дело прятать за щекой пастилки.

— Ну да.

— И что он сказал?

— Сказал, — Линель плюхнулась на свой стул, — для тебя есть работа.

— Для меня?

— Ну да.

— Значит, возвращаемся в храмы?

— Нет. Наш отчет передан в Комиссию по контактам. Теперь они там не меньше полугода будут решать, оставить ли эту планету в покое или начать колонизацию. Ведь если у местных аборигенов хотя бы теоретически есть потенциал развития, то логично предположить, что рано или поздно они снова смогут построить такие же культовые храмы, а может, даже и лучше тех, что сооружали раньше, и вообще цивилизация пойдет по новому пути. И что пока суд да дело, слово за археологами. А мы побоку.

— Как? —

опешила Ната. — После того, как мы им поднесли открытие на блюдечке?

— Угу. Теперь они будут думать, что с ним делать. И это уже не наша проблема. «Хомяк» мне так и сказал.

— Так и сказал? А он не сказал, что будем делать мы?

— Сказал. Мы собираемся в дорогу. Но если хочешь, можешь не лететь. Пошлют кого-нибудь другого…

Первой мыслью Наты было отказаться. Что она им, девочка на побегушках? «Я там и тут, куда пошлют, а посылают часто»? Что стоит пойти к начальству и стукнуть кулаком по столу — мол, это моя работа и мое открытие, вы не имеете права его у меня забирать! — но потом помедлила.

Да, накричать можно. Да, поскандалить нужно. Как-никак, женщина. Истерики нам, так сказать, по штату положены. Но принесет ли это плоды? Если ее отчет ушел в Комиссию по Контактам, там все действительно может зависнуть на полгода, а то и на год. И сидеть все это время, сложа руки? Может, правда, пока суд да дело, принять предложение «Хомяка»?

Подумав об этом, она немедленно активировала внутреннюю связь.

Начальник не обнаружился в своем кабинете — в отличие от большинства сотрудников, которые безвылазно сидели на местах, отлучаясь лишь в уборную или на обед, он иногда мог себе позволить просто побродить по коридорам, спуститься в лаборатории или подняться к аналитикам. А порой просто так совершал променады, словно был приветом из далекого прошлого, когда обязанностью всякого начальника было в первую очередь следить за тем, чтобы подчиненные не скучали. Впрочем, его удалось обнаружить через поисковика. «Хомяк» находился в чьем-то кабинете, просматривая таблицы, и спорил о каких-то неподтвержденных данных.

— Нет-нет, — уловила Ната обрывок фразы, — сведения отрывочны. Налицо явный регресс!

— Вас вызывают, — перебил его оппонент.

— Вам просто нечего сказать в свое оправдание! — парировал «Хомяк». — Благодарите обстоятельства и начало квартала, что ваши выкладки не отправятся по адресу. Проверить и перепроверить. Если надо, сделать дополнительные запросы. Подключить генные лаборатории на Матриксе… В музей сходить, хотя бы! Из кабинета не вылезаете, а туда же. Берите пример хотя бы с группы Чех.

Ната даже вздрогнула, услышав свою фамилию.

— Она вас и вызывает, — язвительно намекнул разгромленный ученый. Ната узнала его по голосу и интонациям — это был один из старших сотрудников отдела научных исследований, Бувич. Он действительно предпочитал кабинетный стиль работы, зато на него и его замов можно было спихнуть пару-тройку своих загадок — пусть копаются, им за это деньги перечисляют.

— Да? Отлично! Коллега Чех, вас нашли?

— Я не терялась. Просто вчера вечером отключила звук и забыла об этом.

— Зря. Очень зря. Как опытная полевая ученая, вы должны знать, что связь должна исправно функционировать в режиме двадцать четыре на семь. От этого может зависеть ваша жизнь!

— Обещаю исправиться, — нахмурилась Ната. Пусть «Хомяк» не видел ее лица, а она не видела лицо Бувича, было неприятно знать, что тебя распекают практически в присутствии того, кому только что поставили в пример, как отличного работника. Одной рукой даем, другой отбираем, так?

— Не сомневаюсь, — шеф то ли об этом забыл, то ли подстроил все нарочно. — Вы у себя?