Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

Пишу и не верю: неужели это все в прошлом? Время и смерть беспощадны. Первое ведет непрерывный счет дней, недель, месяцев, которые осталось прожить каждому из нас на этой земле. Вторая проводит четкий рубеж рокового часа, когда настоящее время глагола «быть» заменяется прошедшим временем «был». Роковой час для Виктора Александровича наступил 15 февраля 1983 года. И все-таки... «блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые... »

В нашем архиве сохранились воспоминания Н. Д. Юрьевой о ее работе под руководством В. А. Давиденко и воспоминания В. А. Давиденко о его контактах с И. В. Курчатовым. Приводим эти рассказы с небольшими сокращениями.

«Годы работы под руководством Виктора Александровича (1948—1950),— пишет

Н. Д. Юрьева,— остались в моей памяти, да и памяти многих других наших сотрудников, как самые интересные, самые плодотворные и счастливые. Причиной этого была не только интересная, важная и ответственная работа, но в большой степени обаяние нашего руководителя. Он как будто был заряжен неиссякаемым запасом энергии, бодрости, юмора, задора и оптимизма. Сроки нас поджимали, и Виктора Александровича можно было видеть чуть ли не одновременно во всех помещениях отдела. Одним он дарил идеи, других подбадривал, с третьими придумывал какие-то хитроумные конструкции, четвертым помогал разгадать причину необъяснимых отклонений результатов.

Нам не хватало тогда приборов, материалов, оборудования. Многое доставалось из Москвы в очень ограниченных количествах. Вопросы снабжения ложились тяжелым грузом на плечи руководителей. Всегда Виктор Александрович находил остроумный выход из положения или направлял других ответственных работников на поиски порою совершенно неожиданных путей.

Много лет спустя, с удовольствием вспоминая работу в эти удивительные годы, Виктор Александрович с присущим ему юмором так рассказывал о выходе из постоянного цейтнота: «Вот, например, я говорю: „Ниночка, эту деталь нужно полчаса травить кислотой, час промывать дистиллированной водой, но чтобы через 5 минут она была готова!"».

Как он радовался, когда мы изготовили наконец наши первые изделия! Изготовили, несмотря на все трудности, точно в срок! Изготовили, несмотря на то, что у нас „подтекала" металлическая вакуумная установка и не было времени, чтобы устранить течь; кварцевые ампулы, изготовленные в Москве, после первых опытов дали трещины, и мы их старательно замазывали черным пицеином. Нехватку времени компенсировали работой по ночам... И вот всей лабораторией мы бежим в самую темную комнату любоваться плодами наших многодневных трудов. А они в темноте ярко светятся удивительным, неземным розовато-сиреневым светом, и мы смотрим на них, затаив дыхание... Это было в августе 1949 года.

Последний раз мы виделись с Виктором Александровичем в 1977 году. Он приезжал на юбилей одного из отделов и в воскресный день посетил, как будто прощаясь, памятные ему места — коттедж, где он жил раньше, семью В. А. Александровича, о котором он вспоминал с большой теплотой. Вторую половину дня Виктор Александрович провел в нашей семье, и мы с мужем были рады, что наши дети оценили в нем прежде всего черты, которые более всего были дороги и нам: простоту и естественность в обращении с людьми, коммуникабельность, умение поддержать разговор на тему, интересную для собеседника, большую эрудицию и глубокое уважение к людям».

В. А. Давиденко назвал свои воспоминания об И. В. Курчатове «Как я стал копнистом». «Наверно, никто из нас,— пишет он,— не сможет рассказать об Игоре Васильевиче до конца правдиво и достаточно полно. Необычного масштаба он был человек, и поэтому трудно удержаться от преувеличений и прибавлений. Во всяком случае, ничто человеческое ему не было чуждым.

Вы знаете, что Игорь Васильевич любил давать прозвища. Делал он это необидно, доброжелательно. Как правило, прозвища возникали случайно, но так или иначе характеризовали человека или его поступки. Но знаю, кто был абсолютный чемпион по количеству прозвищ, придуманных Игорем Васильевичем, но мне досталось явно не последнее место.

Обстановка, в которой произошло мое последнее крещение, сейчас вспоминается так. Были мы тогда в дальней командировке. Жили в гостинице,

стоявшей на берегу широкой и полноводной сибирской реки Иртыш. Работали мы тогда много, очень много. Однажды поздно вечером, после многократных измерений одной и той же величины („для статистики"), я сказал Игорю Васильевичу: „Не хватит ли разводить сладострастия, все хорошо повторяется, видно, что все в порядке, статистика уже вполне приличная, и давно пора спать".— „Ну ладно, давай напоследок еще разок «дзыкнем»" (во время измерений Игорь Васильевич, еще с ленинградских времен, всегда перед включением секундомера или пускового тумблера произносил команду: «Приготовились... „дзык"», и тут же нажимал кнопку).

Мне уже надоело „дзыкать", и я попробовал уговорить Игоря Васильевича: „Мы уже двадцать раз „дзыкали", и все одно и то же".— „А что, тебе жалко еще разок попробовать? Завтра выспишься".— „Когда же мы выспимся, если к восьми нужно быть на месте, а еще нужно и стерлядку проглотить, и до места добраться?" Тут Борода взял бороду в кулак и, растягивая гласные, пропел: „А завтра у нас выходной".— „Как это выходной?" — удивился я, поскольку это понятие совсем не вязалось с тогдашней обстановкой и нашими привычками. „А так выходной, ибо (слово „ибо" было как-то особенно подчеркнуто) такие-то „сукины дети" прошляпили и не успели прислать то-то и то-то". После этого мы еще „дзыкнули" эдак разиков тридцать-сорок, и, наконец, И. В. произнес свое обычное: „Отдыхай". Я давно знал значение этого слова и, когда его услышал, сразу решил, что меня снова крепко разыграли, и не стал больше спрашивать о выходном, чтобы не показаться смешным. Но Борода спросил: „А что ты завтра будешь делать?" Это давало надежду, и я решился: „Что, в самом деле выходной?" — „Ты русский язык понимаешь? Я тебе сказал: в-ы-х-о-д-н-о-й".— „Честное пионерское? Как перед Богом?" Поверив в возможность выходного, я спросил: „А можно смотаться куда-нибудь подальше?" — „Мотай куда хочешь". Мое „куда хочешь" было давно выяснено и определено — я хотел в соседнее болото за утками. „Тогда я поеду на охоту".— „Валяй, только на каждый ствол привези по четверти утки".— Это была очередная издевка по поводу того, что у меня было четырехствольное ружье. Быстро переодевшись, я побежал к шоферу прикрепленного к нам „газика". Он не был охотником, но принял предложение с энтузиазмом (все интереснее, чем сидеть в казарме). Мы быстро смотались на „берег" за четырехстволкой и амуницией, а через час уже дунули на болото, чтобы поспеть к утренней заре.

Уток было видимо-невидимо, но поднимались они далеко и мазал я художественно. Хорошо, что, кроме солдата, никто не видел. Часам к 11 было добыто две утки, то есть по пол-утки на ствол, а все патроны были израсходованы и последние силы истрачены. Отправились мы с солдатиком на копну из сухого камыша и сладко задремали минуток на 200-300.

Вечером, когда подъехали к гостинице, к нам подошел майор и сказал, что Борода меня весь день разыскивает, а их весь день ругает, что найти не могут. Я, в чем был, поднялся к Игорю Васильевичу в номер и застал его в отличном расположении духа. Увидев меня, он было попытался напустить на себя суровость, но, наверно, у меня был такой вид, что ему это не удалось, и его глаза не смогли истребить сидевшую в них веселую лукавость.

— Куда тебя черти носили? Целый день всем гарнизоном ищем и найти не можем. Где ты был в обед?

— В копне, вестимо, где и полагается быть охотнику в обеденную пору.

— Копнист ты несчастный! Люди делом занимаются, а ты в копне прохлаждаешься.

Еще не поняв, что произошло новое крещение, я напомнил Игорю Васильевичу, что накануне он сам отпустил меня на охоту.

— Вон Пэ-Эм-Зэ (это означало Павел Михайлович Зернов) тоже рыбак и рыбку ловил, а мы его сразу нашли.

— Подумаешь, достижение. Он, наверно, сидел, дремал над удочкой против гостиницы. Отошел бы подальше, так и его бы не нашли.

Поделиться:
Популярные книги

Наследник в Зеркальной Маске

Тарс Элиан
8. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник в Зеркальной Маске

Седьмая жена короля

Шёпот Светлана
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Седьмая жена короля

Черный дембель. Часть 5

Федин Андрей Анатольевич
5. Черный дембель
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Черный дембель. Часть 5

Проданная невеста

Завгородняя Анна Александровна
1. Викторианский цикл
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Проданная невеста

Ловушка

Штиль Жанна
3. Леди из будущего
Фантастика:
альтернативная история
6.58
рейтинг книги
Ловушка

Кодекс Крови. Книга ХVII

Борзых М.
17. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга ХVII

Барону наплевать на правила

Ренгач Евгений
7. Закон сильного
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барону наплевать на правила

Идеальный мир для Демонолога 3

Сапфир Олег
3. Демонолог
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Демонолога 3

Адаптация

Уленгов Юрий
2. Гардемарин ее величества
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Адаптация

Развод с генералом драконов

Солт Елена
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Развод с генералом драконов

Барон Дубов 4

Карелин Сергей Витальевич
4. Его Дубейшество
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
сказочная фантастика
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Барон Дубов 4

Воевода

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Воевода

Шлейф сандала

Лерн Анна
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Шлейф сандала

Адвокат

Константинов Андрей Дмитриевич
1. Бандитский Петербург
Детективы:
боевики
8.00
рейтинг книги
Адвокат