Люди Края
Шрифт:
Разведчик промолчал. Он помог Гану спуститься, заклеил жидким бинтом рану на плече и сказал:
— Я готов.
Двигаясь в полной темноте, они миновали поворот, потом еще один, и впереди замерцал свет, падавший из камер. Чжан Ванли прошел мимо них, не оборачиваясь, как мимо пустого места, а Мельник внимательно смотрел на людей за решеткой. Во всех взглядах, которые он смог поймать, читалось одно и то же — страх, на дне которого притаилась тщательно скрываемая ненависть. Лишь один раз к этому примешалось иное чувство: молодой парень, сидевший возле двери, присмотревшись
Они миновали еще один поворот, и Чжан остановился.
— Здесь решетка, — сообщил он. — И на ней сигнализация.
— Ну что ж, рано или поздно они о нас все равно узнают, — сказал разведчик, доставая бластер.
— Не надо, попробуем иначе, — остановил его супи.
Он взялся за верхний прут, вделанный в стену, напрягся… Стена треснула, куски бетона полетели на пол, прут был свободен. Так же Чжан поступил и с остальными. Затем взялся за освобожденный конец решетки и отогнул ее. Дверь осталась нетронутой, и можно было надеяться, что сигнализация не сработала.
Спустя несколько минут они стояли перед камерой, в которой находилась девушка. Подергав решетку, Чжан заявил, что тут у него не получится: прутья глубоко вделаны в скальное основание; зато здесь нет сигнализации. Девушка наблюдала за его действиями с уже знакомым Мельнику выражением тоскливого страха.
— Отойдите, пожалуйста, в угол, — попросил ее разведчик, доставая бластер. — Нет, еще глубже.
Она сначала не поняла, что от нее хотят, а когда поняла, страх с ее лица исчез, уступив место изумлению. Когда она выполнила просьбу, Мельник сам отошел на несколько шагов и выстрелил в замок половинным зарядом. Этого вполне хватило, чтобы вырвать замок из двери. Разведчик распахнул ее и шагнул в камеру.
— Меня послал ваш отец, — сказал он. — Он просил найти и освободить вас. Идемте, у нас мало времени.
— Вас послал отец?! — с удивлением воскликнула узница. — Этого… этого не может быть! Невероятно!
Видимо, отношения миллиардера с дочерью были более сложными, чем описал сам Хельдер, решил Мельник. Впрочем, к делу это не имело отношения.
— Идемте, надо спешить, — повторил он, опасаясь, что конфликт с отцом (а он именно так понял ее возглас) заставит ее отказаться, или с ней случится истерика, и тогда придется ее нести. Однако никакой истерики не случилось, девушка шагнула вперед и выбралась в коридор.
— Вещей нет? — спросил Мельник.
— Какие тут вещи… — ответила она, криво улыбнувшись.
Сейчас, видя ее вблизи, разведчик понял, что она крайне истощена — что называется, кожа да кости. Лицо ее было покрыто слоем грязи, на левой щеке и шее виднелись глубокие борозды, словно от когтей. Однако глаза смотрели ясно, их не покрыла муть безумия, чего можно было опасаться в такой ситуации.
Они двинулись обратно. Дойдя до камеры с заключенными, Мельник остановился и вновь достал бластер.
— Отойдите от двери, — попросил он тех, кто сидел на ближних
— Не делай этого! — шепнул Чжан. — Как ты собираешься их отсюда вывести? И на чем мы полетим? Наш корабль всех не вместит.
Разведчик не успел ответить — его опередили. Один из заключенных, выглядевший сильнее остальных, подошел к двери и спросил:
— Вы из полиции? Вы уничтожили всех этих ублюдков?
— Нет, мы не полицейские, у нас частное задание, — ответил Мельник. — И мы никого не уничтожили, кроме стражника.
— Тогда как вы собираетесь нас отсюда вывести? — спросил человек в камере. — Они нас всех перебьют!
— И вообще, откуда мы знаем, что вы не от них? — поддержал его другой. — Этот Колдун — он мастер на всякие шутки. Может, он решил разыграть представление с побегом?
— Мы теряем время, оставь их, — уже в полный голос сказал Чжан. — Ты же видишь — это рабы.
Разведчик заколебался. В это время из толпы заключенных донесся крик:
— Подождите! Не уходите!
Молодой парень, растолкав сокамерников, приблизился к двери и воскликнул:
— Возьмите меня с собой! Мне все равно, на чем и как отсюда выбраться! Пусть я сдохну, пробиваясь к кораблю, лишь бы не гнить здесь заживо! Отойдите от двери, дайте ему выстрелить! — потребовал он от остальных.
— Я тоже хочу с ними! — воскликнул еще один; раздались и еще голоса желавших освободиться.
— Заткни пасть, щенок! — заорал в ответ первый. — Хочешь, чтобы из-за тебя нас всех потом поубивали? Не отходите, ребята, — обратился он к остальным.
В камере возникла драка. Те, кто рвались на свободу, отталкивали остальных от двери, но они были в явном меньшинстве. Чжан Ванли не стал дожидаться, чем закончится эта сцена. Схватив за руку девушку, он бросился вперед. Мельнику ничего не оставалось, как последовать за ним.
Догнав напарника возле дверей второй обитаемой камеры, разведчик негромко сказал:
— Остановись, или я буду считать, что ты дезертировал из моей армии.
Чжан, подумав, остановился. Тогда Мельник, повернувшись к обитателям камеры, резко приказал:
— Всем отойти от двери! Дальше, я сказал, в угол!
И когда заключенные выполнили приказ, он выстрелил в замок и распахнул дверь.
— Мы бежим отсюда, наш корабль ждет неподалеку, — объяснил он недоумевающим узникам. — Но добраться до него трудно. Кто хочет, может идти с нами.
Выбравших свободу оказалось большинство: разведчик насчитал двенадцать человек. В камере остались шестеро.
До лифта они добрались беспрепятственно. Когда проходили мимо останков вадрана, бывшие заключенные прижались к стене — даже мертвый, симбик внушал им ужас.
Когда все набились в кабину, Мельник нажал кнопку не верхнего, а самого нижнего яруса.
— Нам нужны скафандры, — объяснил он прижатому к нему Чжану.
— Я понял, — отвечал тот. — Но мы не успеем. Лифт остановился на нижнем ярусе, и в этот момент воздух наполнил высокий, на пределе слышимости, звук. Люди дружно прижали ладони к ушам, защищаясь от него. Чжан и Мельник переглянулись.