Люди с платформы №5
Шрифт:
Айоне показалось, что молодой человек сердито посмотрел на нее. Впервые с момента их знакомства.
— Айона, помнится, вы говорили: «Ничто не кончено, пока поет толстуха», когда на…
— А она продолжает петь, — перебила его Айона. — Неужто вы ее не слышите? Она вовсю репетирует свое выступление на свадьбе. Порою жизнь ведет себя не так, как нам бы хотелось. Можете мне поверить: я знаю это лучше, чем большинство людей. И перестаньте уже говорить «толстуха». Это слово звучит оскорбительно.
— Вообще-то, это вы первая произнесли его, а не я, — напомнил Санджей, который и в
— «Единственная» — выдумка романистов, — заявила Айона. — У каждого человека есть множество потенциальных спутников жизни!
— Серьезно? Значит, вы легко могли бы построить отношения с другой женщиной, а не с Би? — парировал Санджей.
— Конечно, есть исключения, — пошла на попятную Айона. — Лично я бы не могла. Но Тоби — идеальная пара для Эмми. Она счастлива до безумия, а мы, будучи ее друзьями, должны лишь радоваться за нее, как бы тяжело это ни было.
— Я и радуюсь, — сказал Санджей. — По правде говоря, меня это вообще не касается. Ну, было дурацкое мимолетное увлечение. Я его преодолел.
— Санджей, мы оба прекрасно знаем, что это не так. Не забывайте: я профессиональный эмпат. Я умею читать людей. А вы дуетесь, словно капризный двухгодовалый малыш, и из этого состояния надо срочно выходить.
Мобильный телефон Санджея возвестил о приходе эсэмэски.
— «Я ЗАПИСАЛА ТЕБЯ НА СУББОТУ», — вслух прочла Айона.
— Это мамочка моя старается, — буркнул Санджей. — Она не оставляет усилий, пытаясь познакомить меня с дочкой своей подруги. Та работает стоматологом-гигиенистом.
— Великолепная идея! Как видите, рыбы в море предостаточно! — оживилась Айона и, взяв у молодого человека мобильник, ответила, выбрав эмодзи с поднятыми вверх большими пальцами.
Санджей вырвал у нее телефон.
— Довольно, Айона! — выкрикнул он, нарушив вагонную тишину. — Я не хочу, чтобы вы или моя мать лезли в мои дела. Моя личная жизнь вообще вас не касается. Вы просто разочарованная старуха, которая от нечего делать вмешивается в чужие судьбы.
Для Айоны эти слова были сродни пощечине. Больно услышать такое от кого угодно, но во сто крат больнее — от Санджея, всегда: такого учтивого и предупредительного.
Санджей демонстративно пялился в окно. Казалось, ему невыносимо даже смотреть на Айону, не то что говорить с нею. Абсурд, поскольку невинной жертвой в данном случае как раз являлась она. В ушах до сих пор звучали его упреки: «Разочарованная… старуха… вмешивается от нечего делать». Она не знала, какая из ядовитых словесных стрел Санджея ранила ее сильнее.
Пирс тоже был непривычно тих. Он сидел, закрывшись номером «Ивнинг стандард», словно черепаха, спрятавшаяся в панцирь. Он не вступился за нее, не сказал ни слова, заставившего ее подумать, а не зашла ли она и впрямь слишком далеко. Айоне вспомнились все ее прежние «довиноградные» поездки. Но те проходили в блаженной, успокоительной тишине, а не в такой, что невидимым злобным облаком висела сейчас над столиком, окутывая ее, Санджея и Пирса.
Когда в Нью-Малдене медбрат встал и направился к выходу, Пирс пробормотал из-под
Поезд поехал дальше. Айона смотрела в вечернее небо, где заходящее солнце разворачивало всю палитру красных и оранжевых оттенков. Она следила за впечатляющим, гипнотическим танцем стаи скворцов. Это целиком отвлекло ее от превратностей человеческого мира. Айона пыталась понять, как птицы узнают, куда двигаться, и почему не сталкиваются друг с другом. Зрелище настолько завладело ею, что, когда поезд подкатил к Сербитону и в окне вместо скворцов появилось женское лицо, она едва не вскрикнула. Это лицо можно было бы даже назвать красивым, если бы оно не перекосилось от невероятной злобы.
— Боже, что такое с этой женщиной? — спросила она у Пирса, который уже встал, готовясь выйти.
Женщина на платформе была в дорогом спортивном костюме, а на ее дерзко выставленной груди красовалась надпись «ОМ ШАНТИ» — слова мантры, никак не совпадающие с ее нынешним состоянием, предельно далеким от покоя.
Пирс взглянул туда, куда указывал палец Айоны, и мигом побледнел.
— Это же Кандида, — тихо произнес он.
— Думаю, ваша башня в «Дженге» разрушена до основания.
— Похоже, что так. Пойду навстречу испытаниям, — сказал Пирс и почти шепотом добавил: — Похоже, самое время.
Пирс протолкнулся к дверям и, прежде чем выйти, обернулся и посмотрел на Айону. У него был вид проштрафившегося школяра, вызванного к директору и знающего, что на сей раз дело закончится исключением.
Айона осталась в обществе забытой попутчиком газеты. Ей стало не по себе. Что же такого натворил Пирс, если жена устроила ему гневную встречу? Наверное, узнала про его отношения с другой женщиной. Обычно ревнивые супруги именно так и реагировали.
Не многовато ли для ее собственного идеального дня? Как-то вдруг все разом пошло наперекосяк. Айона уже не ощущала прежней уверенности относительно завтрашнего разговора с Эдом.
ПИРС
— Привет, Кандида, — произнес Пирс, решив, что попытается выкрутиться. — Как приятно, что ты встречаешь меня на платформе.
— Я обнаружила твою машину на станционной стоянке. — Голос Кандиды дрожал, а ноздри раздувались, как у скаковой лошади. — Значит, ты сел в поезд и куда-то поехал. Весь вопрос: куда?
Люди, окружавшие их на платформе, даже не пытались делать вид, что совершенно не интересуются семейной драмой, которая разыгрывалась прямо у них на глазах. Наоборот, они крутили головами, поочередно глядя на обоих участников, как будто смотрели необычайно напряженный теннисный турнир, в котором сражались настоящие профессионалы.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Пирс, хотя прекрасно понимал смысл вопроса жены. Он просто перекинул мяч ей, выигрывая время.
— А вот что, — прошипела Кандида. — Ты выходишь из поезда в своем элегантном деловом костюмчике, как будто вернулся после рабочего дня. Но одна из женщин, которая вместе со мной ходит на пилатес, сообщила, что ты еще три месяца назад потерял работу!
Наследник
1. Рюрикова кровь
Фантастика:
научная фантастика
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
