Люди сороковых годов
Шрифт:
Говорит Александр Бурда
Об Александре Федоровиче Бурде и о его удивительных боевых делах подробно я расскажу дальше - он будет одним из главных героев этой книги. В тот вечер его не было среди нас в деревенской избе в Чисмене - он со своей ротой стоял в засаде на Волоколамском шоссе, готовый в любую минуту встретить гитлеровцев; их новое наступление могло начаться с часу на час. Но мы с ним встречались в военные годы много раз, и все его рассказы были поистине увлекательными. Рассказал он мне, конечно, и о своем поразительном рейде в район Орла.
Беседа на эту тему состоялась много позже. Но для того
Неподалеку от Орла есть лесок. В нем я и остановился. Навстречу нам бежало мирное население из города, спасаясь от немцев. Я перекрыл все дороги, стал расспрашивать, что в Орле. Говорят: "Въезды минируют, роют окопы - готовят позиции для своей артиллерии. Много танков, пехоты. У вокзала дома превращены в доты: туда введены пушки и танки". Опросил двадцать человек - все говорят одинаково.
Для точности все же послал обратно в город с указаниями на разведку встреченных на дороге работников обкома партии и военкомата, - документы они оставили у меня. Им город хорошо известен, разузнают все лучше, чем наши стрелки или танкисты, которые никогда в городе не были. Опять же они в штатском, к ним меньше внимания.
Результат разведки показал, что в город нам соваться не следует, тем более что Гусев уже отходил - я слышал удалявшийся звук боя. Фашисты готовятся двинуться на рассвете из Орла на северо-восток.
Лучше притаиться здесь, в лесу, и когда немецкие колонны двинутся вперед, нанести по ним внезапный удар из засад. А они наверняка пойдут мимо нас, чтобы выйти нашим войскам во фланг и ударить справа по дороге на Мценск. Строго приказал десантникам ни в коем случае не открывать себя раньше времени.
Переночевали в лесу. Утром пятого октября все произошло, как я и предполагал: в 8.00 на высоте 227,8 был замечен противник. Колонна двигалась с восточной окраины Орла курсом - высота 229,1 - Крутая Гора Домнино - через наш лес! А на подступах к лесу, надо вам сказать, крутой овраг. Смотрю, ползут вниз танки, за ними бронетранспортеры с пехотой великое множество. Ну, думаю, сейчас, когда они начнут выползать из оврага, мы им дадим дрозда. Очень удобно бить танк, когда он на подъеме днище показывает. И что же вы думаете, в этот момент не выдержали нервы у одного нашего пулеметчика - он спугнул их очередью, стали они расползаться в стороны.
В такой обстановке нельзя терять ни секунды. Бросаю в атаку взвод Кукарина - навести панику, не дать им спокойно рассредоточиться и принять боевой порядок. Взводу Ивченко приказываю атаку огнем с места. Танки Кукарина, как железные ангелы, сверху бьют фашистов, а те в ужасе - не ждали! Тем временем через гребень в овраг переваливают все новые немецкие танки - ведь их водители ничего не видят, просто идут на звук стрельбы, и мы их тут расстреливаем в упор.
А на броне у танков Кукарина - десант автоматчиков. Они крошат фашистскую пехоту, которая брызнула во все стороны из своих транспортеров.
Гитлеровцы опомнились, двинулись в обход леса, думая нас окружить, еще пятнадцать танков с десантом на броне. Но мы и такой фокус предвидели. Ради подобного случая я заранее поставил на фланге в засаду два танка под командованием Петра Молчанова. Он их и встретил огнем в упор. Гитлеровские танки попятились, а там их взвод Ивченко начинает расстреливать. В общем, молотьба была хорошая - зажгли еще пять танков и перебили до роты пехоты.
Фашисты подтянули тягачами три батареи противотанковых орудий. Но не успели они развернуться на боевой позиции, как наши танкисты подавили и их.
Вдруг замечаю я в небе "кривую ногу" - вы же знаете, что у нас так зовут "хейнкель-126", авиационный разведчик. Мы уже хорошо знаем: появилась "кривая нога" - жди сейчас же воздушный налет. Поэтому приказываю: немедленно отойти от леса к Крутой Горе. Только мы ушли, налетели двадцать бомбардировщиков и начали перепахивать пустой лес. Полчаса его бомбили.
Бой развивается. Чтобы безопаснее было руководить им с окраины деревни, надеваю женское платье, а пистолет - под кофту. Выдвинулся в таком виде вперед, связь со взводами держу через посыльных. Договорились о срочных сигналах: сорву с головы платок - открывай огонь, подберу полы кофты - бери наступающих в клещи. Вам может показаться это смешно, даже противно воинскому уставу, но на войне всякое бывает. Любая хитрость применима, пусть самая нелепая с виду, лишь бы был результат.
Таким способом мы тут чуть было не захватили немецкий бронетранспортер, который подъехал к деревне на разведку. Подъехал он метров на двести, вылез рослый немец в шинели, бьет из пистолета по крайним домикам - провоцирует на ответ. Наши молчат. Он еще ближе, уже на пятьдесят метров. Я стою у прясла. Он мне: "Русский баба, иди сюда". Ну, думаю, сейчас возьмем его, голенького: справа изготовилась машина Загудаева, слева - Кукарина. Немец идет ко мне. И что же вы думаете? Опять не выдержали нервы у какого-то нашего десантника, выстрелил он из пистолета, да еще и промахнулся. Немец - прыг в бронетранспортер и - ходу. Пришлось его зажечь. А ведь могли взять целым!
Очень я тогда разозлился. Был у меня хороший восьмикратный бинокль, я его в сердцах об землю - все линзы вылетели. Ко мне после этого десантники подходить боялись: второй раз кто-то из них подвел.
В общем, много было у нас приключений в этом рейде. Он затянулся на несколько дней. Тем временем бригада уже отошла на несколько километров, связь была потеряна{12}.
Нас уже сочли погибшими. Трудно было с довольствием: ведь со мной было полтораста стрелков, а у них - ни куска хлеба. Трое суток я делил на всех пайки своих экипажей. Немножко похудели.