Люди-торпеды
Шрифт:
– Это уже частные вопросы выбора тактики борьбы.
– Не скажите. Из-за неверного решения таких вот «частных вопросов» весь мир уже не один раз ввергали в кровопролитнейшие войны, локальные конфликты перерастали во вселенский пожар. Да, я не отрицаю возможности силовых решений, но только как ответ на такие же жесткие силовые методы. Никаких превентивных ударов, никакой мести за старые прегрешения. Иначе мы сами уподобимся тем, против кого выступили на борьбу.
– А избиение соседнего нам Ирака?! Вооруженное свержение там законной власти и насаждение чуждого всему мусульманскому миру режима?
– Но начинали там мы, русские...
– Вы вовремя поняли свою ошибку и ушли. Поверьте, американцы не остановятся ни перед чем! Пока в этом регионе есть хоть капля нефти, они отсюда не уйдут. Но мы сами хотим распоряжаться своими богатствами. Посмотрите, что сейчас происходит в Южной Америке. Венесуэла, Колумбия, Аргентина – это революция. Они национализируют свою собственность и гонят паршивых янки коленом под зад! Я правильно выразился по-русски?
– Ну, по-русски привычнее в морду.
– Вот видите, мистер Редин, наши устремления имеют один общий вектор. Это пока самое главное. А в нашей стране позвольте нам самим определять ту самую «степень решительности». Сохрани нас Аллах, чтобы чужими руками устранять собственные проблемы.
«Интересно, чьими же вы считаете мои руки?»
– Вот теперь я уверен, что могу сформулировать для вас главную задачу. Мы хотим, чтобы свой огромный практический опыт подводника вы передали нашим морякам. Обучили их обслуживанию корабельной техники, поделились секретами ее использования в экстремальных режимах.
Вот этого Сергей совершенно не ожидал. В своих догадках и предположениях он был слишком далек от подобных мыслей. Перестроиться мгновенно было очень трудно.
– Могу я задать несколько вопросов?
– Пожалуйста, Серж. Я обещаю ответить на них с полной откровенностью.
– Ну тогда... Я, видите ли, специалист-атомщик. А насколько мне известно, таких подводных лодок у Ирана нет.
– Прежде всего, вы – инженер. – Было видно, что именно такой вопрос и ожидал услышать Смит. – Вы руководите погружением и всплытием, отвечаете за ход корабля, совершаете тот или иной маневр. Под вашим началом – сотни механизмов от носа до кормы. Столь ли принципиальное значение имеет способ движения субмарины? Атомный реактор или аккумуляторная батарея. Кроме того, по образованию вы инженер-электрик. Что еще нужно для электрической подводной лодки? Да и на вашем атомоходе была своя аккумуляторная батарея. Правда, как резервное средство движения.
– Вы прекрасно осведомлены, мистер Смит. Хотя в этом я и раньше мало сомневался. Но не будут ли лучшими наставниками ваши ученые, проектировщики, строители ПЛ?
– Здесь зависимость не такая прямолинейная. Нас очень поджимают сроки. На полноценный курс теоретического обучения и практической отработки у нас нет времени. Мы не располагаем многими месяцами, а всего лишь от силы полутора-двумя неделями. В таких условиях именно ваш опыт становится уникальным.
– Хорошо. Но, как вы упомянули, я специалист-механик. А знания потребуются и в кораблевождении, связи, минно-торпедном деле.
– Не волнуйтесь. У нас есть и другие специалисты.
– На тех же условиях, что и я, то есть пленники?
– Господин Редин, я думал, мы уже договорились, что вы вовсе
– Так есть или нет?
– Да, – коротко, без пояснений ответил Смит.
«Вроде бы все чинно, прилично и по правилам. Почти цивилизованная договоренность. Но некоторые концы никак не желают вязаться. Кто же будет такой огород городить – с похищением, доставкой, обработкой – ради какого-то учительства, пусть и самого уникального? А с другими спецами как? В этой коробочке, бесспорно, есть второе дно. И я до него докопаюсь, черт возьми! Эх, в Россию бы как-нибудь обо всем сообщить...»
– Предположим, мистер Смит, что, поскольку это не противоречит моим внутренним убеждениям, я соглашусь на ваши предложения. Как все будет обстоять дальше?
Вероятно, Смит предвидел и подобный интерес, потому что его ответы были короткими и точными, но не раскрывали истинного положения вещей.
– Мы все вместе переберемся на юг страны, на одну из наших военно-морских баз. Там уже подготовлено все необходимое. Естественно, – предваряя логичный вопрос Сергея, продолжил Смит, – там же находится и главный объект – подводная лодка. Вы конечно понимаете, что все передвижения, размещение и сам учебный процесс будут проходить в режиме строгой секретности.
– Это уж безусловно!
– Вот и замечательно. – На сарказм Сергея Смит никак не прореагировал. – Я не сомневался, что мы обязательно найдем общий язык, мистер Редин. Наш отъезд отсюда будет весьма скорым. Хотя, вам нечего собирать и готовиться не надо. А вот мне предстоит отдать немало распоряжений.
Сергей понял, что ему вежливо предлагают удалиться. Он вовсе не возражал: впереди еще будет время для любых вопросов. А до истины он все равно докопается.
Глава 7
Данные Юрия о системе внешней безопасности Центра оказались абсолютно точными.
В 3 часа утра группа миновала камеры видеонаблюдения на дальних подступах, используя несколько еле заметных горных расщелин, остававшихся вне зоны видимости. В тех местах, где были установлены датчики давления, реагирующие на превышение нагрузки свыше 20 килограммов, они не пользовались даже обычными альпинистскими крючьями, а датчики движения миновали в тех местах, где из-за частых оползней эти датчики просто нельзя было устанавливать.
В 4 часа, преодолев последний противолавинный барьер, вся четверка собралась на крохотном уступе метрах в пятидесяти от крыши Центра. Здесь они должны были разделиться: Толя с Вадимом уходили в сторону, чтобы выйти к дверям здания со стороны подъездной дороги, нейтрализовав по пути двух охранников, патрулирующих там. Путь Талеева и Гали вел через крышу. Оттуда Гера, так сказать, с тыла должен был помочь ребятам разобраться со стационарным постом охраны рядом со стоянкой автомобилей и входной дверью. Гале предстояла самая трудная задача: проникнуть внутрь через узкую трубу вентиляции, выходящую наверх и тщательно замаскированную. Сами вентиляторы до 5 часов утра не включались, а проделать себе проход сквозь защитные решетки Гюльчатай должна была с помощью жидкого азота, который мгновенно заморозив металл, делал его чрезвычайно хрупким.