Люди зимы
Шрифт:
– Ничего не поделаешь, я должен это сделать, – сказал Мартин вслух и подналег, стараясь вонзать лопату как можно глубже, чтобы захватить больше земли. Черная куча рядом с могилой росла быстро, а он все копал и копал, не давая себе даже самой короткой передышки.
Работа, впрочем, не мешала ему размышлять, и Мартин снова и снова спрашивал себя, что именно он рассчитывает найти в кармане Герти? И что он будет делать, если эта вещь будет принадлежать Саре или указывать на нее?
Должен ли он спрятать доказательства, чтобы защитить жену?
Или, напротив, ему придется показать улику шерифу, чтобы Сару либо отправили в тюрьму,
Нет, решил Мартин. Пусть Сара безумна, но кроме нее, у него все равно никого не осталось.
Вот уже несколько недель подряд он снова и снова оживлял в памяти тот страшный день, пытаясь припомнить все подробности: лисицу, кровавый след на снегу, погоню… Действительно ли он не слышал, как Герти звала его, или просто не обратил внимания? Слышал ли он вообще что-нибудь? Был ли кто-то в заброшенном фруктовом саду, или древняя старуха ему только почудилась?..
Во что Мартин категорически не верил, так это в то, что Сара даже в припадке безумия была способна причинить Герти хоть какой-нибудь вред.
Дочь была для нее всем.
Лопата с глухим стуком ударилась обо что-то твердое, и Мартин понял, что его работа почти закончена. Он наткнулся на гроб. Этот гроб они с Лусиусом сделали из отличных сосновых досок, которые Мартин берег, чтобы весной построить из них новый курятник.
– Что ты делаешь, Мартин?
Он резко обернулся. Позади него стояла Сара в накинутой на ночную рубашку куртке и войлочных сапогах. В руках у нее было его ружье – прижав приклад к плечу, Сара целилась Мартину в грудь.
Мартин застыл, сжав в руках черенок лопаты.
– С-сара?.. – пробормотал он. – Что ты здесь…? Я думал, ты спишь.
– Ай-я-яй!.. – Она покачала головой и несколько раз прищелкнула языком. – Бедная, больная, свихнувшаяся Сара должна отдыхать, не так ли? Иначе придется снова привязать ее к кровати. – Она сплюнула.
– Мне… – Мартин осекся, не в силах продолжать. «Мне очень жаль, – хотелось ему сказать. – Жаль нас обоих».
– Так что ты ищешь, Мартин? Может, ты и так знаешь, что лежит у Герти в кармане?
Опустив взгляд, Мартин посмотрел на испачканные землей доски, из которых была сколочена крышка гроба.
– Нет, этого я не знаю.
Сара ухмыльнулась и, не опуская ружья, шагнула вперед.
– Тогда давай посмотрим. – Она кивком показала на могилу. – Что же ты остановился, копай!
Мартин осторожно выбрал из ямы остатки земли, потом зажег принесенный с собой фонарь и, поставив его на край могилы, спрыгнул вниз. Упираясь ногами в землю по бокам от гроба, Мартин достал молоток, собираясь выдернуть державшие крышку гвозди, но к его огромному удивлению они вынимались без малейшего усилия. Пару раз он едва не уронил молоток и не упал сам, но сумел вовремя схватиться за край ямы.
Наконец Мартин отложил молоток и, взявшись руками за крышку гроба, потянул.
То, что он увидел внутри, заставило его сначала похолодеть, а потом – зарыдать как младенца.
Гроб был пуст.
Но когда Сара успела украсть тело?
Он поднял голову, чтобы посмотреть на жену. Сара стояла над ним на краю могилы и качала головой из стороны в сторону. Мартину это движение почему-то напомнило движение змеиной головки. В лунном свете кожа жены казалась белой, как алебастр.
– Видишь, Мартин?.. Ты хотел тайком от меня посмотреть, что в кармане у Герти, но, к счастью, нашей девочки
– Где… где ты его взяла? – спросил он.
– Там, где оно лежало. В кармане Герти.
– Но ведь… Это невозможно! – Он взмахнул рукой, пытаясь сорвать кольцо с ее руки, но не достал и принялся карабкаться из ямы. В следующее мгновение холодный ствол ружья уперся ему в грудь.
– Стой, где стоишь, Мартин, – приказала Сара. – Я еще не все сказала… Откровенно говоря, я была уверена, что нашу девочку прикончил дух Тети, но все оказалось гораздо проще. Обидно только, что правда с самого начала была под самым моим носом, но я ее не замечала… Я просто не могла заставить себя посмотреть на вещи непредвзято и понять, как все случилось.
С этими словами она слегка отступила назад и, поудобнее расставив ноги, снова подняла ружье к плечу.
– Это сделал ты, Мартин? – спросила она, глядя на него поверх ружейного ствола. – Это ты причинил зло нашей Герти?
Мартин в свою очередь попятился и, налетев спиной на стенку ямы, сполз по ней на дно, словно Сара уже выстрелила ему в грудь. Обвинение, которое бросила ему в лицо жена, было настолько чудовищным и настолько не укладывалось в голове, что Мартин даже не подумал оправдываться. Он слишком хорошо помнил, как держал Герти на руках, когда она была совсем крошкой, как гулял с ней за ручку по окрестностям, как всего месяц назад они вместе ходили в лес, чтобы выбрать к Рождеству самую красивую, самую стройную и пушистую елку. Тогда они нашли деревце с покинутым птичьим гнездом на ветвях, и Мартин срубил именно его. «Мы теперь самые счастливые люди на свете, папа, – сказала ему Герти. – Потому что только у нас будет Рождественское дерево с птичьим гнездышком! Может быть, я даже попрошу маму, чтобы она помогла мне сшить из обрезков ткани птицу-маму и ее деточек, и тогда наше гнездышко не будет пустым!»
– Я… я ничего ей не делал, – пробормотал он наконец. – Да как тебе только в голову могло прийти такое?!.. Господь свидетель, Сара, я ее и пальцем не тронул!
Сара пристально смотрела на него. В свете луны Мартин отчетливо видел, как дрожит ее палец на спусковом крючке. «Ну и пусть, – внезапно подумалось ему. – Пусть стреляет. Наверное, я это заслужил, хотя даже знаю – чем… Тем, что не сумел уберечь нашу маленькую девочку от смерти – вот чем!»
– В тот день, – сказала Сара, – когда ты уходил из дома, кольцо лежало у тебя в кармане, не так ли?
– Сара, перестань… – устало проговорил он. – Я не мог убить Герти, и ты это знаешь.
Она немного помолчала, словно раздумывая над его словами.
– Может и нет, – наконец проговорила она. – В конце концов, это ее кольцо, а, значит, она могла это сделать.
– О чем ты, Сара? Опять о Тете, о ее духе, который хочет за что-то нам отомстить?.. Но ведь это невозможно! Дух не способен… на то он и дух! Ты просто навоображала себе невесть чего, и теперь тебе кажется, будто…