Людоеды

Mиxoнoв Cepгей

Он проклинал всё и всех на свете, не забывая про себя, что было чревато и чем — осознал лишь чуть погодя, когда шорохи стали приближаться и стали подобны на рыки. В его направлении двигался хищник скал.

Как Беккер вскочил практически на отвесный участок небольшого и невысокого шпиля с его-то грузной и томной комплекцией, осталась загадкой для самого, а и того, кто следил и также открылся, присоединившись к нему.

— А-а-ай… — поначалу не обрадовался данному соседству Беккер. Но быстро опомнился, когда внизу под ними всего в каких-то пяти-шести метрах возникла

хищная зверюга, и, зашипев, оскалилась, выставляя напоказ клыки, а и когтями передних лап шаркнула по мху с лишайником, сбивая с отвесной каменной стены.

Оба беглеца прильнули один к одному и обнялись в страхе, держась друг за дружку. Внутри Беккера что-то всколыхнулось. Дикарём оказалась совсем юная дикарка, её твёрдые и длинные соски едва не проткнули его не совсем мужскую грудь.

Но тварь вернула его в реальность, совершив неудачную попытку добраться до них. У неё не получилось вскарабкаться по выступам отвесной стены. Всё-таки лапы, пусть и когтистые, это не человеческие руки с пальцами. Сорвалась вниз где-то на середине пути. И снова прыгнула с тем же успехом, хотя и забралась на метр выше.

Очередная попытка твари могла закончиться трагически для людей наверху громоздкой глыбы. У Беккера впервые зародилась здравая мысль: если он справиться с заданием старейшины людоедов, то в качестве трофея ему ещё достанется и эта дикарка. Ему и впрямь не хватало женских ласк. А если честно — вообще ни разу не испытывал их, но эрекцию…

Вот и сейчас даже такую грязнулю и неряху хотелось «приголубить». Даже поцеловать. В ответ она укусила его за губу, вернув с небес на грешную землю кровожадного мира.

Беккер вскрикнул от боли, и тварь внизу зашлась от запаха его крови. Её когтистые лапы показались на краю спасительного скального выступа.

На инстинкте самосохранения Беккер вспомнил про топор, ахнул с размаху. Последовал двойной удар. Под замах угодила дикарка. Он зацепил её и без того в уродливую рожу, так ещё больше испортил, а твари отсёк когти одной из лап из-за чего та сверзилась вниз.

Осмотревшись, что натворил, Беккер пришёл к выводу: всё не так уж плохого, как могло показаться на первый поверхностный взгляд. Один трофей — охотничий — он ещё не добыл, а приз за него уже пребывал в нужном состоянии — дикарка в беззащитном положении. Им и поспешил воспользоваться, срывая с себя на колени штаны. Вдруг застыл.

Дикарка уставилась на него открывшимися и округлившимися глазами.

— Всё будет чики-пуки-и-и… — взвыл Беккер.

Она схватила его за то, что он сам пытался воткнуть в дикарку.

Тварь снизу огрызнулась, и «влюблённая» парочка снова озаботилась своим незавидным положением.

— Никуда не уходи, я мигом, — развязался в кои-то веки у Беккера язык, а не только. Он резко переменился и не только внешне. То, чего так хотелось ему заполучить, оказалось дороже собственной жизни. Ему сейчас казалось: риск оправдан на все 100 % и даже больше.

Выглянул из-за уступа, не опасаясь: дикарка столкнёт его вниз, а ведь запросто могла. Тогда бы тварь насытилась им, и оставила б её в покое.

Но он об этом даже

и не думал, а чего не смог осуществить — в том числе это касалось и хищной тварюги.

— Убью, скотину-у-у… — затянул Беккер, надеясь призвать иных соплеменников из пещеры.

Эхо понесло его завывания, загуляв по лабиринту ущелий среди невысоких скал, но от этого не менее опасных. Вниз полетел камень и не один. Скалы заходили ходуном и обрушились настоящим камнепадом.

Беккеру снова чудовищно повезло. Он сумел укрыться от летящих вниз с грохотом булыжников и глыб, прижавшись к дикарке — укрыл собой.

Та не сопротивлялась и больше не царапалась как кошка, а и не хватало его больно за то, что вновь всколыхнулось в нём.

Когда грохот затих, а пыль осела, подле обрыва пятиметровой высоты образовался пологий спуск. Вот только спускаться по нему на дно ущелья не хотелось. Да Беккер, собственно говоря, и не торопился. Теперь дикарка его — он сделает с неё всё, что захочет, а она и не пикнет. Ведь показал у кого сила.

Она взбрыкнула и попыталась вырваться, но куда там — весовые категории оказались несовместимы — перевес был троекратным на стороне насильника.

— Попа… лась… — ликовал Беккер, разорвав шкуру на дикарке.

Вид сосков маленьких грудей девчонки возбудил, а и то, что ещё не успело покрыться защитным наростом. В этот самый неподходящий момент со спины тенью навис ещё кто-то. Беккер резко обернулся и узрел перед собой воина-дикаря. Тот держал дубинку в руке, но не над головой.

— Те чё? — разошёлся в край Беккер — его кидало из одной крайности в другую — он на глазах дикарей становился тем, кем они желали его увидеть.

Посыльный напомнил про охотничий трофей. Беккер послал его… отрывать собственную добычу из-под завала. Дикарка подтвердила его слова. И сама подалась помогать тому.

— Твою-у-у… — затянул по-звериному Беккер.

Иная и столь вожделенная добыча выскользнула.

Раскопки продлились не больше часа, дикарям удалось извлечь тушу хищной твари забитой камнями, и когда они доставили её старику, Беккер сразу вырос в глазах старейшины.

Завалить подобного хищника было выше всяких похвал, а именно великий воин по имени Айя — и удостоился данных атрибутов, но когда уже приносил в племя головы врага, а не в бытность охотником.

Пытка когтями продолжилась. Очередной отличительный знак был загнан во второе ухо. На этом, казалось бы, всё, ан нет — Беккеру расцарапали грудь клыком уже убиенной им твари и повесили её большой клык — один из двух — на шею. После чего ему пришлось извозиться в крови твари, деля меж соплеменниками её тушу, которую всецело за исключением шкуры и головы прибрал к рукам старик.

Дары были добыты и теперь отправлены им в иные племена рода по другим стойбищам посыльными, одной из которых оказалась дикарка, на которую положил глаз новоявленный великий воин, лидерство коего нынче являлось неоспоримо. А ему хотелось не только положить на неё око, но и кое-что ещё, что продолжало трепетать и выпячиваться, доказывая лишний раз собственное превосходство — мужика.