Люси в небесах

Тун Пейдж

— Лос Большая Ногос! Грандес Ногос!

Мы изображали гигантские перепончатые тапки, а Ник разыгрывал прогулку по воде походкой астронавта.

Безрезультатность поисков и то, что ни у кого на пляже Больших Ног не было, только подстегивали нас поскорее ими обзавестись. Мы с ликованием представляли взгляды других отдыхающих, когда мы, ступая по волнам, пошагаем в открытый океан.

Мы

так и не смогли найти Большие Ноги.

Спустя полгода, когда Том, только поступивший тогда в университет, пересекся с нами на пару кружек пива, Джеймс сказал ему, что у нас дома есть настоящая маска Дарта Вейдера — подарок дяди, выигравшего небольшое состояние в лотерею. Я никогда не слышала эту историю, так что мы вернулись в нашу квартиру. Том сгорал от нетерпения. Когда Джеймс открыл шкаф под лестницей и достал коробку с маской из тонкого пластика, которая совершенно точно не принадлежала мистеру Вейдеру, Том обвинил его во лжи. И пока Джеймс с бесстрастным лицом продолжал настаивать, братишка только смеялся в ответ.

Пару месяцев спустя Тому, все еще огорченному каникулами, потраченными на поиск Больших Ног, пришло в голову, что Джеймс и про них мог соврать, так что мой брат спросил, существуют ли они.

— Нет, — ответил Джеймс: он просто их выдумал.

Том и Ник так никогда его и не простили.

— С ума сойти, — качает головой Нейтан.

— Ну да, но ведь в этом нет ничего криминального, правда? Я имею в виду, что мы все иногда немного привираем.

Он не отвечает.

— Если призадуматься, это даже чертовски забавно: вот он такой, водит нас по Коста-дель-Соль в поисках этих огромных надувных ног, все это время прекрасно зная, что их нет в природе. Это ж какое воображение надо иметь! — смеюсь я.

— Да уж.

— Нет, я знаю, это странно. — Вздыхаю. — Пытаюсь убедить себя, что это не так. Но ведь страсть к сочинению вряд ли сопоставима с изменами, правда?

— Не подозреваешь ли ты, что он и вправду изменял?

— Нет! Он бы никогда, никогда меня не предал. Я действительно так думаю. Не знаю, почему я… О, не знаю.

Нейтан не давит на меня, а меняет тему и переключается на более нейтральную: Молли, Сэм и свадьба. Мы целую вечность сидим и болтаем, пока наконец я не подавляю зевок.

— Который час? — спрашивает Нейтан.

— Черт возьми, уже четыре утра!

— Через три часа я обычно просыпаюсь, чтобы начать собираться на серфинг.

— А я через три часа обычно возвращаюсь домой с работы.

— Ты, наверное, измотана. Еще не привыкла к смене поясов?

— Должно быть. Не понимаю, как я до сих пор не сплю и разговариваю с тобой.

Но на самом деле я более чем понимаю. Больше всего на свете я хотела

бы сейчас быть здесь и нигде больше. Наверное, это все пьяные разговоры. Но Нейтан уже встает, подает мне руку, и я касаюсь ее. Задержавшись на пару секунд, отмечаю, что руки у него шершавые. Мы смотрим друг другу в глаза в темноте. Я не вижу выражение лица Нейтана и просто рада, что и ему не разглядеть моего румянца.

Глава 3

У меня похмелье, я почти не спала, а глаза словно вымочили в уксусе. Но несмотря на все это, я на седьмом небе. Мысли постоянно крутятся вокруг Нейтана. О Джеймсе почти и не вспоминаю. Пусть он там хоть полный самолет стюардесс перетрахает — мне плевать, я хочу думать только о сексуальном серфере с растрепанными волосами. Но когда я спустилась, надеясь увидеть своего ночного собеседника за завтраком, меня постигло разочарование.

— Где Нейтан? — спрашиваю я Молли.

— Должно быть, уехал на рассвете, — буднично отвечает она.

Но мы же сидели под звездами всего за каких-то пару часов до восхода солнца, так что я могла поклясться, что он где-то тут.

— Во сколько ты легла вчера? — интересуется Молли.

— Ой, не помню точно. Вскоре после того, как вы, ребята, ушли.

Не знаю, почему я не сказала подруге, что мы с Нейтаном проболтали до четырех утра. Наверное, хотела сохранить этот секрет только между нами.

Держу телефон под рукой на случай, если вчерашний компаньон позвонит с предложением заняться серфингом, хотя я уверена — он не взял мой номер. Жаль, что мы не договорились точно о новой встрече. Мы обсуждали, что пойдем сегодня, но сейчас мысль отправиться на пляж только вдвоем кажется нереальной. Интересно, не забыл ли вообще об этом уговоре Нейтан. В конце концов, мы изрядно набрались.

После обеда на несколько часов идем с Молли в магазин. При каждом тренькании колокольчика, извещающего об очередном покупателе, у меня раскалывается голова, а плаксивый ритм-энд-блюз из динамиков только усугубляет боль. К счастью, сегодня днем начальницы Молли тут нет: не уверена, насколько бы ей понравилось, что покупателям приходится лицезреть возле кассы позеленевшую с похмелья девицу.

— Ты сегодня какая-то тихая, — беспокоится Молли. — Надеюсь, не переживаешь до сих пор насчет Джеймса?

— О нет, даже не думаю, — отмахиваюсь я от подруги, наверное, слишком поспешно. В ее лице что-то на секунду меняется, и я не могу понять, что бы это значило. Стону: — Ну, то есть, я скучаю по нему. Просто перепила.

Она как-то странно улыбается, но расспросы не продолжает.

На самом деле я не хочу разговаривать, потому что слишком занята бесконечной прокруткой в голове ночной беседы. Я бы с легкостью осталась болтать с Нейтаном на крыльце до рассвета.