Лютый. Я тебя помню
Шрифт:
Конечно же, меня никто не встречает, только на кухне, сквозь тюлевую занавеску пробивается тусклый свет. Сейчас ещё не очень поздно, но я надеюсь, что Рамиль уже спит. Хотя, это очень сомнительно. В такое время он еще ни разу не засыпал.
Сегодня я не в состоянии выдержать его словесный напор – хочется поскорее принять ванну и забраться в постель. Не могу признаться сама себе, что сильно перенервничала и хочу успокоиться. Моя поездка оказалась очередной ошибкой, и это выбивает из колеи. Никак не получается избавиться от ощущения, что я только что вернулась со свидания. Вот почему
Уложив Анюту в кровать, я чуть ли не на цыпочках спускаюсь на первый этаж и иду в сторону ванной. Под дверью пробивается полоска света, значит, Рамиль находится там. Стою перед дверью, закусив губу и не знаю, что делать – постучать, спросить всё ли в порядке, или просто уйти спать? Но что, если он там уже долго? Вдруг не может выбраться?
Подумав об этом, тихо стучу костяшками пальцев по дереву и прислушиваюсь. Тишина. И почему он молчит? Специально, чтобы меня подразнить? Детский сад какой-то. Мне вообще всё это надоело! Почему я должна о нём переживать? Я уже делаю несколько шагов, чтобы уйти наверх, но в последний момент моя тревожность берёт верх, и я поворачиваю ручку двери. Если он там, я просто проверю, всё ли в порядке и сразу уйду. Вполне естественное желание, тем более, неизвестно, сколько времени он там торчит.
Первое, что бросается в глаза, когда я заглядываю в ванную комнату – пакет с пустыми пивными бутылками. И почему я не удивлена? Поднимаю глаза и не могу двинуться с места – Рамиль лежит в джакузи и спит, положив голову на специальную подставку. Его левая рука полностью расслаблена и свешивается с бортика ванны, широкая грудь мерно вздымается, от холода торчат соски. Мне даже кажется, что кожа покрылась мурашками.
– Рамиль?
– шепчу одними губами и огибаю инвалидную коляску, - ты спишь?
Глупее вопроса и не придумать, но он всё равно ничего не отвечает. Смотрю на специальное приспособление, которое прикрепили к джакузи, чтобы он мог самостоятельно забираться внутрь и вздыхаю. В любом случае, я уже вошла, и нужно его как-то разбудить. Вот только не прямо сейчас.
Замираю над ванной и с жадностью осматриваю тело Рамиля – шрам от пулевого ранения на боку причиняет едва ли не физическую боль – я сдерживаюсь, чтобы не коснуться и не погладить это место. Пожалуй, это единственное доказательство, что когда-то мы были вместе.
Его тело по-прежнему идеально. Накачанный торс, рельефные мышцы, черный треугольник волос между ног, скрывающий аккуратный, спящий пенис и сами ноги – сейчас, без этой чертовой коляски, они кажутся абсолютно нормальными.
Кажется, что как только Рамиль откроет глаза, то ему не составит труда подняться и сделать шаг. Вот только действительность совсем иная. Я все-таки протягиваю руку и осторожно, едва касаясь, провожу пальцами по волосам. Всё такие же жесткие. Закрываю глаза и стараюсь не расчувствоваться. Не хватало ещё перед ним расплакаться. Но, как же я скучаю. Как же я скучаю, Рамиль!
Всё. Хватит сходить с ума. Нужно разбудить его и поскорее уйти. Открываю глаза и встречаюсь с черными глазами Рамиля. Пока я витала в облаках, он проснулся, и теперь пристально смотрит мне в глаза.
Глава 14
–
Отхожу в сторону и чувствую, как щеки начинают «гореть» от предательского румянца. Худшей ситуации и не придумать. Рамиль с любопытством наклонил голову и разглядывает меня как какую-то забавную букашку.
Затем, его рот растягивается в гадкой ухмылке, и от этого меня бросает в нервную дрожь.
– Ты только что гладила мои волосы.
– Я просто подумала, что тебе нужна помощь. Вода совсем холодная. Ты, наверное, здесь уже долго находишься. Я к тому, что пора вылезать. Впрочем, как хочешь. Можешь торчать тут хоть до утра. Да как ты сюда вообще залез?! Какой дурак придумал это глупое приспособление?!
Рамиль подтягивается на руках, садится немного ровнее. Я вижу, с какой легкостью сдвинулись его ноги. Да, в воде всё становится невесомым – наверное, только здесь он чувствует себя живым. Черт! Снова я начинаю нагнетать. Зачем я об этом думаю? Дура!
– Ты гладила мои волосы и у тебя были закрыты глаза, - упрямо продолжает он, - ты чокнутая?
– Нет. – До меня вдруг доходит, что он совершенно голый, и я торопливо отвожу глаза, - пожалуй, я пойду спать. Помоюсь в следующий раз, уже слишком поздно. Пока.
Быстро выскальзываю за дверь и прижимаюсь спиной к стене – дыхание такое частое, что ещё немного, и задохнусь. «Соберись, возьми себя в руки, ничего особенного не произошло». Если бы это работало! Теперь он точно подумает, что я сумасшедшая, и вломилась в ванную, чтобы посмотреть на его голое тело. А ведь отчасти, это было именно так.
Прижимаю пальцы к вискам и зажмуриваюсь – как выбросить его из головы? Краем уха слышу какую-то возню внутри – наверное, вылезает на коврик. Вот как он это делает? Неужели переваливается за бортик и просто падает в кресло? Представить эту картину я не успела, потому что что-то с грохотом упало на пол, и послышался приглушенный мат.
Испугавшись, что Рамиль все-таки упал, я, не думая, распахиваю дверь и вбегаю в ванную комнату. Он уже выбрался на прорезиненный коврик, и, сгорбившись, держится за поручни инвалидной коляски. Мышцы его рук напряжены, выступают бицепсы. Едва заметно подрагивают пальцы. Лицо – хмурое и сосредоточенное. Увидев меня, он сводит брови и прищуривает глаза – я вижу, как буквально за секунду в нём вспыхивает ярость.
– Какого х.я тебе здесь надо? – хрипит он, едва сдерживаясь, - нравится смотреть на инвалида? А может, ты извращенка, и пришла посмотреть на мой член?
– Нет, что ты… - я потрясенно моргаю, и едва не наступаю на разбитый стакан для зубных щеток, - я подумала, что ты упал. Слушай, может, хватит уже всех ненавидеть?! В том, что с тобой случилось – никто не виноват! И я не считаю тебя инвалидом, ясно?
Я протягиваю Рамилю большое махровое полотенце. Он по-прежнему не сводит с меня глаз и чтобы не сгореть под его взглядом, я подхожу к коляске и протягиваю руку: