Лжедмитрий. Царская плаха

Тамоников Александр

Губанов взглянул на Харламова и спросил:

– Ты можешь помочь, Иван Дмитриевич?

– Задача непростая, Иван Петрович. Чертежа у меня нет, но есть девица Алена, от рождения убогая, живет с матерью недалече отсюда.

– Чем она может помочь?

– Алена постоянно, каждое утро наведывается на подворье к Романовым. Никто ее не останавливает, не обращает на нее внимания. Ты же знаешь, как у нас к убогим относятся. Если телом девица уродлива, то разум имеет ясный, а память – просто необыкновенную.

В

разговор вступил Холодов:

– Но это она может свободно пройти куда угодно, а другой человек?

Харламов улыбнулся.

– Я ж не просто так заговорил о ней, Андрюша. Хворь лишила Алену способности передвигаться самостоятельно, посему ее везут на подворье в самодельной каталке или в санках. Да не одни и те же, а разные люди, кого она попросит. Никто ей не отказывает. Обратно ее ратники Романовых доставляют.

– А почему ее на подворье зовут?

– Алена в знахарстве преуспела, а Федор Никитич считает, что она счастье в дом приносит.

– Понятно, – проговорил Холодов, – если убогая Алена постоянно бывает на подворье, то с ней туда пройти можно и внутри она все до мелочи знает. Вот только как разговорить ее, убедить в том, что я не зла, а добра Романовым желаю. Как вообще познакомиться с ней?

– С последним ничего сложного. Вечером перед молитвой она будет дома, вместе с матушкой своей Дарьей Анисимовной. С той мой холоп уже полгода живет. Баба-то здоровая, кровь с молоком, дитя больное, но сама хороша. Вот Степан Закатный тебя и познакомит с матерью да дочкой. Муж Дарьи случайно сгинул, по первому льду на реке Москве рыбу ловил да провалился. Попадешь к ним домой, Андрюша, и попробуешь расположить к себе Алену. Она людей чувствует, видит, кто с ней искренен. Скажи ей, что хочешь поступить на службу к Федору Никитичу. В общем, сообразишь. А утром отвезешь ее к Романовым, там и останешься. Сейчас на подворье народу много, затеряться легко. Лучше места, чем погреба под главным домом, не найти. Но и с этим определишься сам.

– А Фадей Костыль?

– Тот пусть вне подворья находится. В ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое возьмет коней. А что делать дальше, ты знаешь, – ответил Харламов.

– Отрепьева сюда везти?

– Да, здесь будет безопасно. Тут его искать не станут.

– О нападении Алене говорить?

– Не надо. Она сама наверняка почувствует беду. Таким, как Алена, это Богом дано.

– Все понял! – заявил Холодов.

– Пойди перекуси с Фадеем, а вечером за тобой зайдет Степан.

– Добро. Позволь удалиться?

– Ступай, Андрюша, и помни, что на тебе очень ответственная работа.

– Иной у меня и не было. – Холодов ушел.

Губанов повернулся к Харламову.

– Ну вот и начинаем. Кстати, Иван Дмитриевич, я в Новгороде сиднем не сидел, встречался с некоторыми польскими вельможами. Намекнул, что в Угличе погиб не Дмитрий Иванович,

а другой мальчонка, сильно похожий на него. Поляки проявили немалый интерес. Начали расспрашивать, что да как. Больше всего их интересовало, где находится выживший Дмитрий и намерен ли он бороться за корону, принадлежащую ему по праву? В общем, поляков эта новость ой как взволновала.

– А что за вельможи-то?

– Имен называть не буду, сам понимаешь, по каким причинам, скажу лишь, что один из них имеет прямой доступ к Сигизмунду Третьему Вазе.

– Вот как? Это серьезно.

– Уверен, что сейчас паны в Кракове смакуют эту новость.

– Эх, Иван Петрович, не слишком ли опасную игру мы затеяли?

– А к власти, Иван Дмитриевич, легких путей не бывает. Здесь, как говорится, или пан, или пропал.

– Лучше уж пан.

– Я придерживаюсь той же точки зрения.

Вечером слуга Харламова провел Холодова в дом Дарьи Анисимовны Рыдановой, где тот познакомился с Аленой. Лицом она была очень хороша, а вот тело! Какой-то страшный недуг скрючил ее руки, иссушил ноги способности держать тело. Она сидела в самодельном кресле с колесами, с пояса до пола покрытая бордовой материей, довольно долго смотрела на Холодова, а потом спросила, зачем он пришел.

Андрюша сказал, что хотел бы поступить на службу к Федору Никитичу Романову, а для начала попасть на подворье.

Алена отрицательно покачала головой:

– Не за тем ты хочешь попасть на подворье, Андрей. Но зла в тебе нет. Ты замышляешь какое-то благородное дело, поэтому я согласна тебе помочь.

Утром Холодов покатил самодельную каталку к подворью Романовых. Он увидел, что стрельцов на подходе стало больше. Они стояли вокруг всего подворья, однако никого не останавливали, пропускали всех и туда и обратно. Не остановили и Андрюшу с Аленой.

Холодов вкатил каталку во двор, где ее подхватили женщины из прислуги.

По всему подворью было заметно приготовление к обороне. Городьба усилена частоколом, ворота укреплены. Много ратников. Вот только с оружием у них был недостаток. Сабли, бердыши, ножи, редко у кого пищаль или самопал. Но взгляды решительные, без страха.

Холодов отыскал Тетерю. Тот стоял у крыльца главного дома.

– Здорово, Яков!

– Ты? – удивился ратник Романовых.

– Я, Яша.

– Зачем пришел сюда? Известие какое-то принес?

– Ты помоги мне укрыться где-нибудь, чтобы никто меня не видел. Есть такое место?

– Моя комнатушка. Там укроешься. Туда никто не заходит.

– А в погребах?

– Тебе что надо, Андрюша, укрыться на время или забраться в погреба?

– Мне нужно быть там, откуда я мог бы выбраться и вывести отсюда одного человека, когда стрельцы полезут на подворье.

Конец ознакомительного фрагмента.