Лживая птица счастья
Шрифт:
— Чёрт! Именно этого я и боялся!
— Вот и я ненавижу, когда кто-то всё решает за меня.
Шум, доносящийся из соседней комнаты, порядком донял Тьена, валяющегося на кровати. Не выдержав, он вскочил на ноги.
— Какие люди! Наконец-то, наш Злата Тигра соизволил нас посетить! — процедил Сапковский. Скользнув к нему, он обнял его за плечи и шепнул. — Послушай, Моррисон, на вечеринку большая часть девиц припёрлась из-за тебя. Не знаешь, почему я должен отдуваться за двоих?
— Я не просил её устраивать.
— Для тебя же стараюсь, Злата Тигра, — Сапковский
— Анжей, с ума сошел? Куда ты собрался? — Тьен сердито воззрился на него.
— К Алисе, — коротко ответил он.
— Так нечестно!
— А мне наплевать, — на ходу бросил Сапковский и тенью промелькнул за окнами их коттеджа.
— Mon ami! [5] Какой ты нехороший! Нельзя же заставлять себя столько ждать, — воскликнула Кати, повиснув на шее у брата. — Тай, ты должен познакомиться с моими новыми подругами-первокурсницами, — она нырнула в группу веселящихся гостей и подвела к нему симпатичную пухлую блондиночку и худенькую рыжеволосую девушку. Восторженно глядя на него, они представились. Раскованную высокомерную блондинку звали Риммой, а стеснительную зеленоглазую малышку — Аннабель. Припомнив слова Сапковского, Тьен решил, что кое в чём он прав и внимательно пригляделся к девушкам. Он решил пойти по пути наименьшего сопротивления.
5
Mon ami — друг мой (франц. яз)
— Аннабель, ты француженка? — мягко спросил он, взяв девушку за руку.
— Да, так написано в моем досье, но после инициации я ничего не помню, — покраснев, чуть слышно ответила она.
— Может, погуляем немного, пока этот бардак не закончится? Хочешь, расскажу тебе о Франции? Ведь это и моя родина.
— Я с удовольствием, — девушка нерешительно покосилась на насупившуюся подругу. — Можно Римма пойдет с нами?
Заметив повелительный взгляд брата, Кати немедленно подхватила упирающуюся блондинку под руку и, что-то весело треща на ходу, потащила её в круг танцующих.
Молодые люди долго гуляли по дорожкам под полной луной и, как ни странно, Тьен чувствовал себя так, как будто он и на самом деле находится на свидании. Стеснительная Аннабель почти не открывала рта, и ему приходилось говорить за двоих, но её молчаливость не раздражала юношу. Он проводил девушку до дома и, обняв, заглянул в ждущие темно-зеленые глаза. Долгий поцелуй показался ему хмельным и сладким, как молодое вино.
— Пригласишь в гости? — страстно шепнул он на ухо рыжеволосой девчонке, и та согласно кивнула головой.
Когда Тьен открыл глаза, первое что ему бросилось в глаза — это большая фотография на полке, с которой ему улыбалась Мари с родителями. Отстранив прижавшуюся к нему девушку, он резко сел в кровати.
— Аннабель, как твоя фамилия?
— Палевская, — с недоумением ответила она. — В чем дело, Тьен? Что-то случилось?
— Все в порядке, котёнок, — улыбнулся юноша и, снова улегшись в кровать, долго вглядывался в смущенное
Она долго молчала и нехотя выдавила:
— Недавно исполнилось пятнадцать.
«Да! Кажется, влип по-полной! Ситуация — хуже не придумаешь! Мало того, что Аннабель малолетка, к тому же она дочь Главы Совета Старейшин. А самое гадостное в этой истории то, что она сестра Мари. Вот чёрт!» На глазах девушки, почувствовавшей неладное, навернулись слёзы.
— Тьен, пожалуйста, не бросай меня!
— Не бойся, котёнок, я никуда не ухожу. Поверь, ты мне очень нравишься, — он вздохнул и, обняв девушку, порывисто прижавшуюся к нему, игриво шепнул: — Если мадмуазель в настроении, то не продолжить ли нам ночной марафон?
Глава третья
Цитрин
— Алукард, моя любовь, не уходи, умоляю тебя!
— Прости, дорогой, но меня ждет Интегра!
— Ты же моя лучшая половина! Я умру без тебя!
— Прекрати меня лапать, мерзкий ублюдок!
По широкой лестнице старого замка пронесся вихрь. Выходя, прекрасный юноша так яростно хлопнул входной дверью, что с ветхих потолков посыпались остатки древней росписи.
— О, нет! Алукард! Вернись!
По комнатам замка пронесся страшный стон, а затем монотонные тоскливые завывания. Закрывая распахнувшуюся дверь, сгорбленный упырь Ван Хелсинг проворчал:
— Самовлюбленный эгоист! Сколько раз я говорил старому дураку Дракуле, не занимайся онанизмом, добром это не кончится: когда-нибудь да отпочкуешься. И вот он результат! Чего теперь попусту терзаться-то?
Раздвоение личности порождает бредовые видения. Интересно, как бы их оценил господин Фрейд?
Взобравшись на невысокий постамент, уставленный фантастическими устройствами, Мари притормозила и с испугом посмотрела на тесную внутренность темно-фиолетовой капсулы, похожей на огромный боб. Это был широкополосный нейродатчик — одна из последних экспериментальных разработок Ника.
Накануне девушка пристала к нему с вопросом, как работает прибор, и он неохотно сообщил, что устройство позволяет напрямую сопрягать мозг человека с компьютером, задействовав резервные участки мозга. Поскольку его поджимало время, Ник полагал, что совместными усилиями живого мозга и компьютера поставленная задача будет решена гораздо быстрее. Правда, он не счел нужным уточнить, что Мари будет первой подопытной крыской, поскольку прибор находится в стадии разработки и ещё ни разу не испытывался на людях.
Конечно, Ник понимал, что проводит рискованный эксперимент, который может иметь для девушки неприятные последствия, вплоть до летального, но решил, что цель оправдывает средства. Он не был оригинален в своём подходе к делу. Многие диктаторы всех времён и народов поступали точно также. В его защиту можно сказать только одно, Ник тщательно просчитал вероятностные сценарии эксперимента и не сомневался, что риск для девушки крайне невелик. Одно время он хотел сам подключиться к тиарану, но трезво рассудил, что тогда некому будет отслеживать работу прибора и в экстренной ситуации принять соответствующие меры. Ещё об одной скрытой, но весомой причине такого пренебрежения жизнью девушки он старался не думать, особенно сейчас, но совесть не дремала, не давая ему покоя.