Лживая птица счастья

Борисова Светлана Александровна

За столом парень, назвавшийся Мироном, не сводил с меня глаз, и я постаралась взять себя в руки, чтобы не выказать своего смущения. Было что-то странное в его взгляде. В нем смешались и восхищение, и досада. Это интриговало меня, потому что я решительно ничего не понимала. Поведение белобрысого вампира говорило, что он давно меня знает, но этого не могло быть. Я еще раз лихорадочно перебрала всех своих знакомых. Но, увы! Никакого Мирона я точно не знала.

— Не напрягайся, детка! Я же сказал, что пошутил, — сказал он, но в глухом взволнованном голосе, что-то не чувствовалось ни грана юмора. — Спасибо за еду, девочка. Какая же ты стала!.. Потрясающая красавица! Ты мне напоминаешь гордых испанских королев со старинных

полотен! Кто бы мог подумать?.. Знаешь, увидев твою улыбку, теперь не жалко и умереть…

— Рановато ты собрался на тот свет, ты еще не отдал долги этому… красивая и гордая, говоришь? Только не твоими стараниями. Может, теперь ты припомнишь прошлое, и в тебе заговорит совесть? — ледяным тоном сказал неслышно вошедший Ник.

— Я тебе ничего не должен… — холодно ответил напряженно выпрямившийся Мирон, не менее высокомерно глядя на него.

— Кроме жизни, — насмешливо произнес Ник, садясь на свое место.

— Я тебя об этом не просил.

— Все вы так говорите, но почему-то не очень рветесь на тот свет, особенно заприметив поблизости от себя симпатичную мордашку, — все тем же ледяным тоном ответствовал ему Ник, и повелительно махнул мне рукой. Я тут же засуетилась, подавая обед. Белобрысый вампир с изумлением наблюдал за мной. И мне вдруг стало неловко под его взглядом. Эрейский церемониал, к которому я привыкла и уже не замечала его странностей, стал мне вдруг необычно тягостен. Но наш невольный гость не проронил ни слова, и я поспешно ретировалась из столовой, получив разрешение Ника. Только сейчас под чужим взглядом я с ужасом осознала, насколько он меня выдрессировал за этот год, и бросилась бежать к выходу. Слез не было, не было и ярости, только тянущая пустота на сердце.

Привычная работа в садике несколько успокоила меня, но в моей душе прочно обосновалась печаль. Сейчас, когда исчезла даже ненависть, я поняла, что это окончательный разрыв. Наконец-то, меня прорвало, и впервые, за последние полгода из глаз хлынули слезы, унося накопившуюся горечь. Я не скоро успокоилась, основательно полив цветы соленой водичкой. Вдоволь наревевшись, я с удивлением обнаружила, что мне очень полегчало. Вывод: нужно чаще лить слезы, иначе можно отравиться собственным ядом.

Вернувшись, я сразу же заглянула в столовую. Как и ожидалось, там уже никого не было.

Мари. Виртуальный мир с совершенно реальными шансами отбросить копыта

Вечером я так и не дождалась Ника к ужину. В последние полгода он никогда не опаздывал к столу, и помимо воли в моё сердце закралась тревога. Я обзывала себя дурой и говорила, что нашла о ком беспокоиться, но ничего не помогало. Я не думала, что такой доходяга, как Мирон, сможет справиться с ним, но чем черт не шутит: у каждого бывают свои неудачные дни.

В общем, в голову полезли всякие дурацкие мысли, и вдруг я мысленно увидела окровавленное лицо Ника. «Боже мой!» Без особой надежды попасть внутрь я со всех ног понеслась к его лаборатории. Как и обещал, он запирал от меня её дверь после того достопамятного случая, когда мы жутко рассорились из-за Кима, но вдруг — случаются же чудеса. А где-то на середине дороги я ощутила, что Ник находится в другом месте, а не в лаборатории и в нём клокочет жуткая ярость. Испугавшись теперь за белобрысого вампира, и попутно недоумевая, я бросилась к тренажерному залу, — почему-то именно оттуда исходил сигнал его присутствия. Ворвавшись внутрь огромного помещения, я с удивлением обнаружила, что там тоже никого нет. Растерянно оглянувшись по сторонам, я заметила, что работает виртуальный зал, в который Ник никогда меня не пускал. Поколебавшись, я глянула на сенсорную панель и наудачу потянула дверь за ручку. Как ни странно, та открылась и, запустив меня внутрь, тут же бесшумно захлопнулась, отсекая меня от реального мира и заодно

от источника света. «Н-да! Всё чудесатее и чудесатее!» — обернувшись, растерянно подумала я, а затем бросила взгляд вперёд и у меня глаза поползли на лоб.

Ё-моё! По моим субъективным ощущениям я оказалась в преддверии ада! В огромной черной пещере, освещенной потоками раскаленной лавы, стояла такая жара, что моё тело мгновенно покрылось противной пленкой пота. Под высоким невидимым сводом висели черные тучи, прорезаемые огромными зигзагами беззвучных белых молний. Во всех направлениях пещеру пересекали причудливые и хрупкие на вид каменные мостики — их ломаные чернильно-черные очертания искажались в дрожащем алом мареве, отбрасываемом раскалённой лавой, извивающейся прихотливыми потоками между высящихся скалистых хребтов на дне пещеры. По моей спине пробежала дрожь, окружающий мир был ирреален, но казался настоящим до жути.

«Н-да, у кого-то фантазии под стать дурной голове. Надо ж было придумать такое местечко, что и в страшном сне не приснится!» — неуютно поёжившись, сердито подумала я и, вглядевшись вглубь полутемного пространства, увидела моего райделина. Стоя на одном из хрупких мостиков он отбивался мечом от толпы черных монстров. А как еще назвать красноглазых мохнатых тварей с рогами и огромными когтями на лапах? Причём, мохнатики явно не были зверями, поскольку они смеялись и переговаривались между собой.

При виде их мое сердце испуганно сжалось, и я с гневом подумала: «Вот дурак! Совсем он что ли сбрендил? Мало ему раскалённой лавы, в которую того и гляди сверзишься с неустойчивых мостков, так он ещё и мерзких гадёнышей напридумывал на свою голову!» Прищурившись, я с сомнением посмотрела Ника, не зная, что предпринять. «Вдруг, он не оценит мою рвение и в ответ на мою помощь развопится, что я мешаю ему отдыхать в его излюбленном стиле?» — холодно подумала я, но тут одна из тварей, подкравшись, содрала с него шлем, и я увидела, что по лицу Ника обильно потекла кровь, заливая ему глаза.

«Чёрт!» Мои обиды разом отошли на второй план, и я начала лихорадочно думать, как ему помочь. Виртуальный мир был опасен сам по себе. В самом начале, когда у нас ещё не настолько всё наболело в отношениях, мы частенько беседовали по ночам. Чтобы отвадить меня от виртуала, заметив мой повышенный интерес к нему, Ник рассказал мне несколько жутковатых случаев, когда после схваток с фентезийными чудовищами ему приходилось буквально ползком добираться до регенерационной камеры: настолько плохо обстояли его дела. После выхода из виртуала видимых ран на теле не оставалось, но фантомные боли и усталось никуда не девались, и с ними приходилось бороться почти как с настощими ранениями.

Подспудно меня мучила тревога, что мой райделин может здесь умреть, а я не успею его вовремя доставить в ренегерационную камеру. Проблема ещё заключалась в том, что она находилась у чёрта на куличках, и помощи ждать мне было неоткуда — тиаран далеко не всегда слушался моих указаний.

Несмотря на попытку убедить себя, что Ник отличный боец и что в реальности его ранения не настолько тяжелы, какими кажутся, мне было никак не успокоиться. В том, что я видела, мне что-то сильно не нравилось — внутренняя тревога не умолкала ни на секунду, сообщая о нешуточной опасности. Будучи настороже, я подключила боевой режим, и снова глянула на моего райделина. «Боже мой!» Дела обстояли из рук вон плохо. Ника уже основательно поранили, а дорогу ему заступил новый противник, который по дороге к нему легко отшвырнул в сторону остальную мелкую нечисть и та, сверкая глазами, неохотно отступила, давая ему место. Мохнатики легко подпрыгнули вверх и зрителями расселись на нависающих мостках. При этом они с дракой занимали лучшие места и явно не собились вмешиваться. Успокоившись на их счёт, я перевела изучающий взгляд на грозного противника моего райделина.