M&D
Шрифт:
– Теперь такой вопрос начинается: если ты получишь две тонны зелени, когда я увижу растаможенный прибор?
Выяснилось, что забрать прибор можно будет сразу, как только таможенники увидят деньги.
«Он с ними в сговоре», – заключил Андрей.
Взяв калькулятор, стал подсчитывать, сколько сотрудник может тут вымутить лично для себя. Получалось 5-10 % от запрашиваемой суммы, то есть от 100 до 200 долларов, это сопоставимо с его окладом.
И сделал вывод:
– Давай, ходячее разводилово, действуй.
– Растаможим занех*йделать.
– Две тысячи долларов ты называешь занех*йделать!
Андрея всегда возмущало то, что подчиненным абсолютно
Они обсудили текущие дела. Ставропольский взаимозачёт принимал очертания бесконечности. Печатались спецификации, составлялись заявки, проводились переговоры. Действий никаких не было. Ничего не отгружалось, и деньги не поступали на счёт. Участники сделки существовали в формате «по х** война, главное – манёвры». Создавалось впечатление, что Ставропольская краевая больница никогда не получит своё оборудование. Единственная польза для сторон – сексуальное здоровье ездивших в Ставрополь сотрудников Совинкома, и поддержание тамошней проституции. Верхолётов был особенно сдержан в вопросах воздержания и ездил туда чаще всех.
Штейна на фирме обязали продвигать не только шовный материал производства «Ethicon», но и продукцию других компаний, принадлежащих «Johnson & Johnson». Впечатляющий список товаров для нужд учреждений здравоохранения: дезинфектанты, хирургические инструменты, катетеры, одноразовое бельё, измерители глюкозы крови, тест-полоски, диссекторы, сшиватели, кровоостанавливающие губки, стерилизаторы, гармонические скальпели, эндоскопическое оборудование, ректальные трубки, анальные вентиляторы, и многое, многое другое. В больницах охотно принимали его хотя бы потому, что он рассказывал много нового, распространял информационные материалы. При этом завязывались контакты с людьми, принимающими решения, и нужно было воспользоваться открывающимися возможностями.
– Вникни во всю эту байду, поезди со Штейном, посмотри, как он этим занимается, – внушал Андрей. – Можешь не вникать в то, как устроен анальный вентилятор, главное – познакомься с людьми. Создай этому «барину» дружелюбную обстановку, а то он слишком подозрительный. Понятно, – сложно сопровождать в поездке шефа, у которого ебливые глаза и яйца всмятку, и который храпит по ночам, как взмыленная лошадь, ничего хорошего от такой поездки не жди, пустые соблазны и опухшая мошонка, но это уже издержки производства. Следи за Сонькой, чтоб не звонила поставщикам – пусть продаёт то, что есть у нас.
По такому показателю, как быстродействие мыслительных процессов, Верхолётов оставлял далеко позади излишне педантичного Штейна, и, возможно, они, взаимно дополняя друг друга, могли бы создать успешную команду. Но для этого им много чего не хватало. И в деловом блокноте директора Совинкома они значились в графе «Персонал». Пешки в шахматном наборе руководителя.
Глава 54
То, что было, забывается, или становится смутным впечатлением, может, воспоминанием. Острота ощущений стирается, бывает, трансформируется. То, что казалось незначительным, становится значимым, и наоборот. Но иногда оказывается так, что пережитое становится частью тебя, и это уже никогда не вычеркнуть. Это может только измениться вместе с тобой, но не исчезнет.
Василий Кохраидзе зашёл в кабинет по-простому, в клетчатой рубашке навыпуск, со спортивной сумкой на плече. Подойдя к столу, протянул руку, усмехнулся в усы:
– Ну, здравствуй.
Андрей махнул Верхолётову – мол, выйди. В этом разговоре лишние не нужны. Тот сделал понятливое лицо и молча удалился.
Перед глазами Андрея замелькали
И Катя была там. Звучала музыка их неоконченного танца.
– Работаешь, – то ли утвердительно, то ли вопросительно произнёс Василий, усаживаясь на стуле.
– Пробую себя в бизнесе.
Последний раз они виделись в конце августа 97-го, когда он приезжал вместе с Сергеем Владимировичем. Катин отец ещё дважды появлялся в городе, Людмила Николаевна по просьбе Андрея предупреждала о его приезде. И на днях приедет снова – на годовщину.
– Я его дождусь, – сказал Василий. – А ты не уехал в Москву, остался здесь.
– Мы не успели с ней уехать в Москву. Многое после того, как… очень многое потеряло смысл. Потерялось очень важное – то, что уже не найти.
Ни Василий, ни Сергей Владимирович, так и не узнали о том, что Андрей женился за полтора месяца до Катиного приезда в Волгоград.
– Ты прямо с поезда?
– Да, ехал с хорошими людьми.
– Здорово, когда попадаются хорошие люди.
Он виделся с Василием всего четыре раза в жизни. И оказалось, что такая у них установилась связь, что Андрей, бросив все дела, повёз устраивать гостя к себе домой, и остаток дня провёл вместе с ним. Он был частью той жизни, воспоминания о которой хранились в чулане родительской квартиры – сухумские фотографии, картина, на которой Катя бежит по вспененной полосе прибоя, переданная Ритой тетрадка с Катиными стихами. Свидетельство того, что Андрей когда-то находился в гиперреальности, в зоне предельной концентрации бытия. Это такое место, побывав в котором, потом всю жизнь будешь его искать.
Глава 55
Они были вместе эти дни. Дома, в офисе, у клиентов, у родителей. В автомастерской, на даче, за Волгой, и во многих других местах.
Оказалось, Василий возглавляет компанию «Медкомплекс», торгующую медицинским оборудованием – не учредитель, а наёмный директор. И, судя по тому, что имеет, заработки его гораздо выше, чем у Андрея, владельца собственной фирмы.
Рассказывая о том, чем занимается, Андрей дал самое общее описание – работа в иностранной компании, и собственный бизнес, связанный с дистрибьюцией продукции «Джонсон и Джонсон». Оборот фирмы – от пятисот тысяч до миллиона рублей в месяц, пятеро сотрудников, продажи держатся на личных связях директора, отдел сбыта слабенький, и нужен ли он – вопрос открытый. Наличие компаньона, серые схемы, другие запутанные вопросы – всё это осталось за кадром.
Василий как-то задал вопрос, бывал ли Андрей за границей. Услышав о Венгрии, насторожился, и принялся заинтересованно расспрашивать.
«…а что Венгрия… Обучение, лекции, прогулки по Будапешту. Ничего особенного…»
А на вопрос, не познакомился ли с кем-нибудь из местных, Андрей ответил, что «тусовался только с московским коллегой Данилой, и с местными в контакт не вступал».
О себе Василий тоже кое-что рассказал. Работа «Медкомплекса» строится немного по другому, чем работа Совинкома. Делается упор на широкую известность среди врачей, создание образа лучшего дистрибьютора среди остальных, работающих по выбранным направлениям. Проводятся рекламные кампании, фирма регулярно принимает участие в специализированных выставках. Поэтому очень много клиентов, приходящих самотёком, по рекламе.