М. С.
Шрифт:
— У вас тут что Ганза.
— Нет. Но Город признают все группировки. Все сколько их есть. На территории города разрешено оружие. Запрещено пускать его в ход. Нарушивший навсегда теряет право появляться в Городе. Запрещено на территории Города сводить старые счёты. Это земля для всех.
''Ага, так я и поверила' — думает М. С… Разговор происходит в штабной машине.
С М. С. говорит как с равной. Бывал в своё время при дворе, не иначе. Интерес к ней тщательно скрывает. Но и М. С. не первый день на свете живёт.
В качестве наглядной агитации устроили прогулку по лагерю.
Посол говорит вежливо, эмоций не проявляет. Через двадцать километров, на левом берегу реки начинаются земли города. И переходить реку с враждебными целями не рекомендуется.
Земли-то бесхозной не бывает. Пока сюда шли, штук тридцать, наверное, всяких разных 'границ' проскочили. Но вот прав на земли там никто не предъявлял. Производим впечатление, так сказать.
А посол — то этих не из трусливых. И есть отчего. Город за его спиной по нынешним временам просто громадный. Судя по данным авиаразведки, значительная часть построенных ещё при Тиме укреплений в полном порядке. Есть несколько аэродромов и нормально функционирующий порт. Укрепления города перед войной изучали в военных академиях как образец современной приморской крепости. Порт когда-то был портом двух морей. Город стоит на перешейке, за ним — полуостров. Судя по количеству сельхозугодий — житница города.
Если не договоримся — будет война. И довольно серьёзная по нынешним временам.
Впрочем, при провале переговоров, драки можно и не начинать. А через некоторое время заглянуть ещё раз. С дружественным визитом. На 'Владыке морей' . Посмотрим, что тогда запоют. Дальнобойность мирренских береговых батарей прекрасно известна. Орудия неплохие. С линкоров снятые. Но им далеко до чудовищных орудий 'Владыки'
Посол сообщил — власти Города к Саргоновцам относятся настороженно, но без принципиальной вражды. Пока нас не тронули, мы тоже никого не трогаем. Вход для торговли открыт для всех.
Посол живёт в реальном мире и не забыл упомянуть, что в городе немало мест, где уставшие с дороги молодые мужчины могут неплохо отдохнуть. Добавил, есть где отдохнуть и женщинам.
''Прям довоенная жёлтая пресса: Я с Жигало' . А на тему целесообразности визита солдат в бордели стоит подумать.
Посол неоднократно упоминал, что в городе можно купить всё. Правда с одним условием — небольшой процент от сделки должен идти в местную казну.
М. С. наконец поинтересовалась, что именно входит в это довольно растяжимое 'Всё' .
Список огласили такой: Оружие, наркотики, спиртное, рабы, лёгкая боевая техника, скот, зерно, нефтепродукты и многое другое. В том числе и из-за моря.
Уже интереснее. Для расчётов тоже применялось всё, что угодно. А из дензнаков — только билеты Города и новые грэдские деньги, так называемые 'Драконы' .
Ай да мы! Ещё не пришли, а деньги наши признают все.
И как только такие прозвища у денег появляются? Ни на одной из новых купюр не было изображений
В городе имеется Вольный рынок, на котором мог торговать кто и чем угодно, заплатив небольшую пошлину. Но основная торговля сосредоточена в руках нескольких торговых корпораций, специализировавшихся на определённых видах товаров. В том числе и заморских.
Среди саргоновских трофеев в последнее время стало попадаться оружие чужаков. Не сильно новое, но зато помногу. И с признаками складского хранения. Вот, значит, откуда… Интересно, каковы оптовые цены?
Почти всё из сообщённого послом М. С. известно и так. Агентура в Городе имеется. Ничем особым не занимается, только информацию собирает. Вот и проверим, и агентов, и посла заодно.
А корчить из себя тупого солдафона — просто привычка. Братки- атаманы почти за свою, только оч-ч-ч-ч-чень сильно авторитетную почитают. И говорят, как со своей. Кто сам проблемы кулаком решать привык, поневоле уважает любого, у кого кулак крепче. Попадаются среди региональных лидеров и кто-то вроде прежних глав администраций — рожи поперёк себя шире, смотрят верноподданно, а обворуют кого хочешь. Хотя на деле с ними проще — трусоваты. И в принцип ты мне, я тебе верят свято. И образ тупого армейского полковника, этакого 'Лечь — встать! ' на них действует безотказно.
В том что местные доны скоро явятся к ней с конкретными предложениями не приходилось сомневаться.
Первые визиты явно носили ознакомительный характер. Вдоль дороги резко изменилась ситуация. Исчезло много мелких клиентов. Бывало и раньше. Но вместо них появился один. Крупный. Сильный. И непонятный. А они торговцы. И должны стремится извлечь выгоду из всего.
Одним из первых пришёл работорговец. Крупнейший. М. С. думала, что принадлежность к старинному мирренскому роду и родство с императорской фамилией он выдумал. Только взглянула — и поняла, что это не так. Узнала М. С. бывшего министра, члена придворного совета, и троюродного брата жены Тима.
О нём Саргоновцы слышали и раньше. В иных землях, где они проходили его именем пугали детей. Однако, на саргоновских землях его ловцы не показывались. Похищали в основном молодых женщин и детей. Действовать предпочитали втихаря. Особо не зверствовали.
На побережье к ним относились даже без особой вражды. Там после войны поселилось немало солдат мирренской армии. С женщинами — проблема, так что береговые общины были одним из крупнейших клиентов этого деятеля. Другой крупный клиент, естественно, городские бордели. Агентура доносит — в них и правду можно найти всё, что может пожелать больная и не очень фантазия. Начиная от малолетних детей.