М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

Сборник

вика XVIII у нас в Риге. <...>

1-м эскадроном командовал ротмистр Иван Альбер­

тович Халецкий, магометанин из польских татар, лихой

эскадронный командир, впоследствии командир Киев­

ского гусарского полка, раненный в Крымскую кампа­

нию под Инкерманом при отражении знаменитой атаки.

Кардигана; после восстания Польши в 1863 году, будучи

263

генерал-майором в оставке, бежал за границу и посту­

пил на иждивение жонда.

2-м

эскадроном, в который я был зачислен, командо­

вал, как я сказал, ротмистр Гродецкий недолго, потом

Абрамович (Геркулан Помпеевич, очень умный человек,

получивший образование у иезуитов) и, наконец, Эдуард

Штакельберг, при котором я был уже штабс-ротмистром

и вскоре сам получил эскадрон.

3-м эскадроном командовал ротмистр Роман Бори­

сович Берг. <...>

4-м эскадроном командовал Казимир Войнилович,

маленький человек с огромными усами, командовавший

впоследствии Веймарнским гусарским полком.

5-м эскадроном командовал Готовский, а потом

Высоцкий. Высоцкий, побочный сын генерал-адъютанта

Трубецкого, был вполне русский человек и, несмотря

на свои странности и плохое знание службы, был очень

любим товарищами. <...>

6-м эскадроном командовал сначала Адеркас, потом

Константин Штакельберг (вскоре он женился на дочери

негоцианта Крамера, и я был у него шафером). Он был

произведен в генералы. 7-м запасным эскадроном —

Готовский.

Вообще в нашем полку был сброд порядочный, так

как полк, состоя в гвардии цесаревича в Варшаве,

всегда комплектовался самим великим князем Констан­

тином Павловичем, и никто не знает, что руководило

им при этой вербовке офицеров. Разные авантюристы

изобиловали в полку, и бог знает, каких только нацио­

нальностей у нас не встречалось: кроме польских фами­

лий, как граф Рачинский, Гродецкий, Готовский, Абра­

мович, Гедройц-Юрага, попадались французы — Живон

де Руссо, граф Лотрек де Тулуз, немцы — Берг, Бер,

Герлах, Моллер, Лауниц, англичане — Мерфельд, поль­

ские татары — Халецкий и даже был один с мыса Доб­

рой Надежды. С прибытием полка в Россию и с зачисле­

нием его в состав гвардейского корпуса он стал попол­

няться воспитанниками из юнкерской гвардейской

школы и из пажей — отличнейшей молодежью: Моллер,

Цейдлер, Бер, Кропотов, Ильяшевич, граф Тизенгаузен,

Безобразовы, Топорнин, Арсеньев, Девитт, Бедряга,

Кисловский, Клодт, Лобанов-Ростовский и проч., кото­

рые хоть какому полку не сделали бы бесчестья. Много

между

ними было людей образованных, богатых, и мы

весьма дружно жили одной братской семьей. С переме-

264

ной доброго полкового командира Эссена на строгого

князя Багратиона-Имеретинского многие, не соответ­

ствующие составу полка офицеры, сами оставили его,

а многие были вынуждены к тому строгостью командира

полка, что дало ему возможность довести Гродненский

полк до возможного совершенства во всех отноше­

ниях. <...>

Итак, служба шла своим чередом, офицерская езда

производилась новичкам ежедневно, а всем офицерам

два раза в неделю, караулы отбывались поручиками

и корнетами, дежурили по полку ротмистры, а по трем

дивизионам все субалтерн-офицеры. Пешие, по конному,

учения повторялись на неделе очень часто; все офицеры

обязаны были присутствовать на езде своих эскадронов,

производившейся через день, равно и при пешем ученье.

Вечерами и в свободное время молодежь играла в кар­

ты по маленькой, ездила гурьбой в почтовую гостиницу

Спасской Полести, в девяти верстах от нас, где выпи­

вала изрядное количество шампанского, делая долги,

конечно, временные, так как Карл Иванович Грау, со­

ставив себе состояние, ни на кого из нас во всю жизнь

свою не мог пожаловаться. Не быв по летам нашим

и по привычкам монахами, мы, правду сказать, вели

жизнь старогусарскую, в подражание былым гусарам,

но ни разу кутеж наш не омрачился никакой историей

или скандалом, а мало-помалу, можно сказать, и пре­

кратился. <...>

Из товарищей полка помню очень хорошо полкового

казначея Федора Ивановича Левенталя, аккуратного

лифляндца, который не раз выводил всех нас из денеж­

ного затруднения и никогда не отказывал мне в помощи;

он успел сделать себе небольшое состояньице и ныне

служит генералом для поручений при шефе жандармов.

Бывало, в кошельке пусто, а насущные потребности

в платье, чае, кофе, сахаре, табаке напоминают о себе;

идешь к Федору Ивановичу, у которого все это всегда

находилось в запасе и отпускалось в кредит, отличное

и дешевейшее. <...>

Евгений Петрович Рожнов был тогда полковым

адъютантом, и я смело могу сказать теперь, что он был

совершенно на своем месте. Чопорный, щеголь, с всегда

вкрадчивым обычным своим «душа моя», он, кроме

исполнения своей обязанности по ведению дел в полку,