Мачо чужой мечты
Шрифт:
– Абсолютно согласен, разрешите, покажу вам фокус?
– Валяйте, – напряженно сказала хозяйка.
Я взял синюю коробку и потянул за крохотный язычок, приделанный в самом низу, выехал небольшой ящичек.
– Там что? – с неподдельным интересом спросила Катя.
– «Манже» кладет сюда подарок: талон на бесплатную чашку кофе и одно пирожное по вашему выбору, – ответил я.
– Ух ты! Не знала!
– А к купону степлером прикрепляют чек. Вы когда купили пирожные?
– Сегодня!!!
– На чеке стоит другая дата и время около одиннадцати вечера. И еще, ваша покупка стоила не двенадцать тысяч, как
Катя вцепилась пальцами в стол.
– Скока? – потрясенно ахнула она. – Пятнадцать штук за булки с кремом? Вы врете!
– Вот чек, – протянул я ей бумажку.
Пару секунд она изучала чек, потом прошептала:
– Я не знала! Неужели столько за пирожные можно отдать? Сколько же у него денег было? Вот сволочь, а я на диван никак не соберу.
– Катюша, – продолжал я, – ваши действия попадают под статью о воровстве в особо крупном размере.
Хозяйка схватилась ладонями за щеки и забормотала:
– Не хотела… я думала… ни… ой! Посадят! Позору не оберешься!
– Расскажите мне правду, – попросил я, – и забудем о коробке.
Катя схватила со стола посудное полотенце, быстро вытерла лицо и зачастила. Я осторожно нащупал в кармане диктофон. Надеюсь, аппарат не подведет.
Когда Катя вошла во двор, ее чуть не сбила с ног незнакомая девица. Растрепанная красотка вылетела из родного подъезда пекарши, и Катюша захихикала про себя. На втором этаже живет семья Стефаненко. Жена, Татьяна, часто мотается по командировкам, а муж, Борис, сидит дома, плюет в потолок. В отличие от большинства соседей Борька не пьет, зато он бегает по бабам. Денег у местного Казановы нет, поэтому, едва Танька отправляется на вокзал, Бориска притаскивает очередную лахудру и весело проводит время: парень не только ленив, он еще и туп. Не успевает Танька вернуться, как местные кумушки тут же сообщают ей об очередном зигзаге любимого, и у Стефаненко случается народная русская забава: скандал с мордобоем. Где-то неделю назад Катя столкнулась с Таней, и та мрачно сказала:
– Все, надоело, подлец врет, выкручивается, подловлю его и вышвырну вон.
– Как же ты его выследить решила? – заинтересовалась Катя.
– Скажу, в командировку отправилась, погожу до ночи, в метро перекантуюсь и вернусь в квартиру, – изложила соседка план.
Поэтому, увидав несущуюся на всех парах девицу, Катерина сразу скумекала: Стефаненко осуществила задуманное. Девчонка поскакала на проспект, из ее волос выпала прямо к ногам Кати здоровенная заколка – краб, украшенный гроздью сверкающих камней. Пекарша подняла безделицу, она решила отдать ее Стефаненко, пусть Танька ткнет Борьке в нос улику, соврет, что нашла ее в кровати под подушкой.
Катя вошла в подъезд, споткнулась, дальнейший ее рассказ совпал с первой версией, вот только заканчивалась история по-иному.
Направив луч света на тело Дубовика, Катя сразу поняла: Леонид мертв. Пекарша не боится покойников, в свое время она работала санитаркой в морге, привыкла к умершим и научилась с первого взгляда разбирать, где мертвец, а где просто раненый человек.
Поняв, что ей придется вызывать милицию, Катя осветила фонариком лестницу. Она подумала, что у обеспеченного Дубовика мог быть при себе портфель, который до приезда ментов следует припрятать. Соседи вороватые,
Но никаких борсеток, папок или пакетов вблизи не обнаружилось, стояла лишь синяя коробка. Катя приоткрыла крышку и увидела множество пирожных неземной красоты.
– Наш завод такие не печет, – оправдывалась она, – картошку делаем, сухари в нее, сошедшие со срока, кладем. Никогда подобной вкусноты не видела. Я же не знала, сколько они стоят! Решила, просто сладкое, зачем его оставлять? Ментам не понадобится, им водки с колбасой подавай, вышвырнут корзиночки вон, или стухнут они в отделении. Вот и прихватила детям. И правда, такие свежие, нежные, быстро мы их съели, а коробку я оставила, она бархатом отделана, хотела в ней нитки держать. Ну кому плохо сделала? Надо было оставить? Чтоб скисли?
– Где заколка? – перебил я.
– Таньке отнесла.
– Ступайте, заберите назад.
– Она не отдаст!
– Катя! Если принесете краба, я навсегда забуду о пирожных и никому не расскажу о вашем воровстве.
– Это просто пирожные, – с отчаянием выкрикнула хозяйка, – не вещи или деньги!
– Но сладкое покупали не вы, – резонно ответил я, – нельзя брать чужое, даже если оно стоит копейку. Тем более уносить улики с места происшествия.
– Ща сгоняю, – подскочила Катя и убежала.
Я остался в кухне один и начал бездумно рассматривать разноцветные трусы и чудовищного вида лифчики, свисавшие с веревки. Уж не знаю, какие аргументы использовала Катерина, но через четверть часа она вернулась назад и отдала мне аляповатое изделие из пластмассы, украшенное осколками бутылочного стекла.
Глава 14
Нора не дала мне сказать и слова.
– Ваня, – поманила она меня, высунувшись из кабинета, – зайди.
Я бодро вошел в рабочую комнату Элеоноры, раскрыл было рот и тут же захлопнул его. В кресле, невзирая на поздний час, сидела симпатичная брюнетка в черном костюме. На девушке было слишком много косметики, тональная пудра цвета загара, румяна, алая помада, карие глаза окружены забором излишне черных ресниц, но даже в таком виде молодая женщина казалась симпатичной.
– Знакомьтесь, – бодро воскликнула Нора, – Иван Павлович, заведующий разведывательным отделением.
Я улыбнулся брюнетке, надо нам с Элеонорой наконец договориться о моем служебном статусе, а то постоянно путаемся.
– А это Олеся Реутова, ближайшая подруга покойной Сони Умер, – сказала Нора.
– Очень приятно, – машинально ответил я и тут же спохватился. – Извините, ничего приятного, учитывая недавно случившееся горе, нет.
– Вы не сделали ничего плохого, – просипела Олеся, – а у меня голос на нервной почве пропал, вот, хриплю.
– Соня на самом деле была женой Вяльцева, – заявила Нора, – здесь сомнений нет.
– Он ее обманул, – зашептала Олеся, – устроился за чужой счет, воспользовался добротой Сони и ее мамы Тильды Генриховны, обвел женщин вокруг пальца. Заявился в Москву из какой-то дыры. Думаю, хитрый Вяльцев мигом понял, с кем имеет дело. Сонечка выглядела наивным ребенком, Тильда точь-в-точь такой же была, они всему верили. Я им сто раз говорила, проверьте мужика, кто он, откуда, чем дышит! Нет, сразу его полюбили, к себе прописали, и сами знаете, что получилось. Андрей убил Соню.