Мачты и трюмы Российского флота
Шрифт:
– Сынки! Я знаю, что в жизни у вас будет много трудностей. Но если кто-нибудь из вас будет нуждаться в моей помощи – обращайтесь ко мне, и вы эту помощь получите. Пока что я тоже числю себя членом вашего экипажа.
Своим выступлением адмирал натолкнул меня на мысль, а мысль – в свою очередь – родила документ.
Начальнику тыла ВМФ адмиралу Мизину
ЖАЛОБА
Я, старший лейтенант мед. службы Иванов П.И., начальник медслужбы КРЛ “А. Суворов”, обращаюсь к Вам по поводу отсутствия у меня жилой площади. С августа 1977 года по июнь 1978 года проходил службу на КРЛ “Дмитрий Пожарский”, где стоял в очереди на получение жилья. Однако, в июне 1978 года переведен к новому месту службы на УК “Бородино”, где в течение года тоже стоял в очереди на жилье. В июне 1979 года на УК “ Бородино”
В настоящее время моя семья проживает в п.Тихоокеанском у знакомых. Наш корабль готовится на боевую службу. В море уйти я готов, но, не устроив семью, этого сделать не могу.
Прошу Вас разобраться в этом вопросе и помочь мне обеспечить семью жильем.
Дата Подпись.
В этом документе для меня содержалось больше риска, чем надежды на успех. Во-первых, жалоба подавалась не “по команде”, как того требует дисциплинарный устав, а “через голову” непосредственного начальника. Даже “через голову” ряда прямых начальников, включая и командующего флотом, который мог одним росчерком пера вышвырнуть старшего лейтенанта со службы или же отдать его под трибунал. Во-вторых, реакция местного начальства на саму суть жалобы могла быть крайне негативной, а местное начально от инспектирующего отличается тем, что оно всегда рядом, инспектирующее – в далекой Москве.
Однако, несмотря на все “против”, жалоба попала адресату. И буквально через несколько часов перепуганный доктор был посажен черную “Волгу” и доставлен в управление начальника тыла ТОФ. В кабинете последнего уже стояли по стойке “смирно” председатель гарнизонной жилищной комиссии контр-адмирал Белюков и один из : клерков – полковник Васильев. Лекция, прочитанная начальником тыла флота своим подчиненным, звучала, как длительное “до” последней октавы. Полковник Васильев, выскочив в “предбанник”, прошипел мне прямо в лицо:
– Ну, лейтенант, теперь ты до пенсии квартиру не получишь!
Однако... Назавтра в краевом суде “дело” нашлось, и сразу же было рассмотрено. Злополучная комната осталась за мной. Авоськину была предоставлена комната по новому адресу и выделена машина для перевозки вещей.
Овцы остались сыты. Волкам намяли бока. Через неделю, проведя в комнате косметический ремонт, я торжественно водрузил свое семейство на законно оформленную, но с боем взятую жилую площадь.
Глава 37
УЧЕБНЫЕ СТРЕЛЬБЫ
Срок выхода крейсера на боевую службу был перенесен повелением свыше на неопределенное время. Огромная работа, проведенная коллективом корабля по подготовке его к походу, даром не прошла. Возросло боевое мастерство и выучка личного состава. Даром были загублены только несколько тонн бумаги, ушедшей на составление всевозможных планов, актов и отчетов. Но в виде исключения шкиперская служба флота увеличила нормы снабжения корабля бумагой, и потери были компенсированы. Нервная, психическая и физическая энергия людей, истраченная на подготовку корабля к походу, никакими нормами не регламентирована, поэтому компенсации не подлежит. Золотой фонд боевой готовности бесхозен.
Незаметно наступила весна – начало сезона интенсивной боевой подготовки. Планом БП крейсера на год были предусмотрены стрельбы из всех видов корабельной артиллерии (главный, универсальный, зенитный калибры), по всем видам мишеней (воздушная, морская, береговая) и в любых условиях обстановки (днем и ночью, в штиль и в шторм, в условиях противодействия противника и применения им ОМП и без такового). Это краткое перечисление боевых упражнений в жизни означает такое количество труда, пота, бессонных
Предстояло выполнить береговую стрельбу (по береговому, невидимому в прицелы крейсера, полигону). В сложностях этой стрельбы пусть разбираются артиллеристы. Для корабельных же врачей любые стрельбы “токмо грохот” (если они не приводят к ЧП с гибелью или ранениями людей). Полигон находился в глухом районе побережья Татарского пролива. Для корректировки огня в тайгу необходимо было высадить корректировочный пост, привитый, как положено, вакциной против клещевого энцефалита. А так как весной в этом районе отмечается ход горбуши на – нерест и выход королевских крабов на побережье, то кроме корпоста в тайгу должна была быть высажена “группа захвата” для ведения разведки рыбных запасов. Тем более, что район, открытый для стрельб, всегда закрыт от рыбнадзора да и любого другого недремлющего ока. Надо сказать, что на Дальнем Востоке денежные знаки, официально принятые в государстве, ценность имеют относительную. Поэтому и загадка такая ходит..."Зеленое, хрустит, но не деньги. Что такое? Ответ: 50 рублей”. Стабильно высокий курс держат две валюты: спирт и красная икра. Впрочем, и балыки из породы лососевых.
Коренные дальневосточники, особенно жители Камчатки, севера Хабаровского края, амурцы и аборигены Приморской глубинки, знают сто способов честного отнятия “милостей у природы”, несмотря на то, что на борьбу с этими способами государство ежегодно мобилизует специалистов рыбнадзора со всего Союза, даже из Москвы и Ленинграда.
Ну, допустим, москвичи, дело простое: сезонники, приезжающие сколотить капитал. Цивилизованный браконьер всегда с ними может договориться. Да и все “пришлые” таковы. К тому же они не знают местных условий. Сложнее “работать”, если приезжие объединяются с местными егерями и “надзорцами”, да в помощь себе мобилизуют милицию со специально обученными собаками. Такими кордонами перекрываются все дороги, которых, надо признать, довольно мало. Новички, по случаю, за бутылку приобретшие пару "хвостов”, обязательно попадаются в рыбнадзоровские ловушки. На них-то и делается видимость рыбинспекторской активности путем составления “актов” и предъявления штрафных санкций. Общее количество задержанных публикуется в журнале “Человек и закон” И ... полный ажур. Официальные браконьеры, охраняющие рыбные запасы от браконьеров-любителей, могут пожинать лавры. Правда, надо признать, что среди них есть истинные энтузиасты и искренние защитники природы. Они-то и делают погоду в деле рыбоохраны. Им-то и надо давать и деньги, и катера, и ордена.
Но дальневосточный браконьер против энтузиастов вооружен многовековым опытом браконьерства. В разгар рыбного сезона перекрыты дороги. Хорошо. Рыбный пират на них и не полезет. В укромном таежном уголке он спокойно будет делать свое подлое дело, Заготавливая рыбные деликатесы, засаливая их и зарывая в яму. А потом, когда в прессе будут звучать здравицы в честь рыбнадзора, а его инспекторы, сидя в своих благоустроенных квартирах, будут плести женам и любовницам были и небылицы о своих подвигах, браконьер по первому снегу, не боясь мороза и рыбинспектора, спокойно вывезет из тайги свои незаконные запасы.
Перекрыты дороги и реки... Чепуха! На то у браконьера есть кореша”, а у последних – вертолеты пожарной охраны, геологораздки и воинских частей. Тоже мне! Противопоставить дружинника с палкой на дороге дружному племени истинных детей природы – браконьеров? Смешно! Смешно и печально. Даже в большей степени печально, чем смешно.
Так вот. В “группу захвата” вошли доктор, фельдшер, шкипер, баталер продовольственный и один из матросов службы “С”. Возглавил ее помощник по снабжению известный нам Крепкий. Обязанности четко распределены. Фельдшер и матрос-снабженец должны были на себе в заплечных мешках таскать консервы, воду и другие напитки, а также при случае выполнить обязанности “прислуги за все”. Шкипер, продовольственник-помощник, как мастер по добыче и рыбной разведке, несли на себе основные функции по рыбной разведке и добыче. Я, как никогда не видевший живой свободный ход горбуши, в группу вошел потому, что вошел. Ах, да! Я должен был оказывать медицинскую помощь.