Мацуо Басё. Пеший странник. Истории в стихах

Раздорский Алексей

Я сам однажды побывал в современном дизайнерском «храме» луны на одной из высоких гор в префектуре Сидзуока, и мне показали зал, в центре которого вокруг большого стола собирались верующие, а над стенами зала вместо крыши возвышалась громадным конусом зеркально отполированная изнутри труба, верх которой был срезан, и в это крупное отверстие направлялся и рассеивался по всему залу лунный свет с помощью зеркал, установленных под разными углами.

Стан ция Обасутэ. Нагано

В дни яркой луны всё это помещение буквально заливало лунным светом, и верующие

молились и даже записывали на листочках приходящие к ним в момент озарения мысли.

Что-то похожее, возможно, хотел прочувствовать и Басё, поэтому 11 августа 1688 года в сопровождении друга и ученика Эцудзина он отправился из местечка Гифу северными тропами в нынешнюю префектуру Нагано к той самой горе, где когда-то якобы проводили последние дни своей жизни брошенные детьми старики и старухи.

Басё подробно описал это путешествие в своём дневнике «Сарасина кико» и рассказал о трудностях, которые пришлось преодолевать путникам: острые гребни скалы Саругабаба, перевал Тати, раскачивающиеся подвесные мосты, опасные переправы через быстрые горные речки и ещё много всяких преград, всё же позволивших путникам добраться до селения Сарасина.

Перевод прозы и стихов, написанных в ходе этого путешествия, можно найти и в российском интернете, но я хотел бы обратить внимание на одно хайку, ставшее темой многих научных исследований и споров. Я имею в виду стих о «брошенной старушке», который я старался перевести как можно ближе к оригиналу.

Омокагэ я оба хитори наку цуки-но томоПривиделось – оставлена старушка,Сидит в лесу и слёзы льёт,Одна луна лишь ей подружка,Никто к ней больше не придёт.

С одной стороны, старинную легенду можно было бы принять за истину, если бы в каких-то летописях или древних бумагах нашлись подтверждающие эту историю факты. Есть только варианты той же легенды, но со счастливым концом: то бабулька бросала на пути ветки, чтобы сынок мог найти дорогу домой, а за это прочувствовавший заботливость о нём сынок пожалел маму и отнёс её обратно домой. Другой вариант рассказывает о сообразительной старушке, спасшей своими умными советами односельчан от нашествия врагов. Есть и легенда в стиле боевика, где брошенные старухи и деды собрались в сообщество, вооружились кольями, отразили нападения волков и медведей, в результате чего, питаясь грибами и мелкими зверьками, прожили в лесу у горы Обасутэяма десятки лет до своей естественной смерти.

Гора Обасутэяма. Нагано

Легенда легла и в основу нескольких художественных фильмов, а один из знаменитых скандальных японских режиссёров – Такэси Китано даже предложил своё рациональное решение проблем перенаселённой долгожителями Японии – легализовать эвтаназию и харакири – «сэппуку» для тех, кто хочет достойно и героически встретить старческую смерть.

Сегодня «обасутэяма» то ли в шутку, то ли просто с иронией называют старческие хосписы, которых в Японии в последнее время появилось довольно много.

Но это всё легенды и шутки, а что же было на самом деле? На самом деле горы с названием «Обасутэяма» в Японии есть – я нашёл на карте пять или шесть одноимённых вершин в разных префектурах страны от южной Окинавы до северного Хоккайдо. И смысл частично соответствует легенде, которую с раннего детства знал Басё. Почему частично? Потому что живых старух и стариков не выкидывали в лесу. Уносили туда только «отдавших концы» родственников, причём использовали для этого многоразовые носилки. Трупы не закапывали, поэтому следов костей в тех местах не найти. Кое-где виднеются камни с выбитыми именами умерших, но в основном в горах оставляли скончавшихся от болезней или голода людей разных возрастов, причём преимущественно детей – в те времена была очень высокая детская смертность.

Обычай оставлять на смерть

живых стариков, старух и немощных людей действительно существовал у азиатских кочевых народов. Тех, кто не мог передвигаться с войском или племенем, бросали на местах временных стоянок или в пещерах. Но японцы не были кочевниками, поэтому просто уносили в горы покойников и оставляли их там, ничем не прикрывая и не закапывая. Это единственная правдивая часть легенды «Обасутэяма» – о горе брошенных умирать живьём стариков и старух. Поэтому учёные обоснованно отвергают подобную версию, роняющую имидж Японии в умах цивилизованных народов.

Но и то, что было правдивой частью подобных историй, на деле продержалось лишь до середины Эпохи Эдо, когда в 1680 году к власти пришёл пятый сёгун рода Токугава – 36-летний Цунаёси. Он убрал из своего окружения прежних помощников и советников, пригласил в правительство Бакуфу учёных, а сам отличался образованностью и уважением буддийских ценностей.

Однажды его семью постигла трагедия. В пятилетнем возрасте скончался от болезни любимый сын. Сёгун похоронил его как молодого самурая, а отеческое чувство к сыну словно перешло на окружавших Цунаёси домочадцев и любимого пса. Буквально через месяц после смерти сына он издаёт указы, из-за которых в народе его прозвали «собачьим сёгуном». Всё живое должно жить, и никто не имеет право беспричинно или бессмысленно убивать и истязать домашних животных, кошек, собак, птиц, их детёнышей и щенков, а умерших своей или насильственной смертью нельзя топить в реке, бросать в канаву, относить в лес или в горы – таким стало кредо «собачьего сёгуна» «Ину Сёгун».

Указ предписывал проводить захоронения закапыванием в землю трупов и людей, и животных. Суровыми были наказания для тех, кто осмеливался нарушать указ сёгуна. Сотни человек были подвергнуты содержанию в острогах или приговорены к ссылкам только за то, что выстрелили в птицу или ударили пса, а нескольких живодёров, убивших собак, он приговорил к смертной казни.

Материал указа и список всех приговоров я нашёл в японском интернете и был поражён гуманизмом сёгуна по отношению ко всему живому и его строгостью к лицам, проявившим бессмысленную жестокость. Оправданными были только действия, обусловленные защитой от нападавшего зверя или больного бешенством животного. Указ действовал до самой смерти сёгуна, но был на 80 % отменен сразу после его кончины, так как следующий сёгун увлекался охотой и рыбной ловлей. Но часть ограничений действует и по сей день, и, в частности, тот его пункт, по которому нельзя, не захоронив и не закопав, оставлять в лесах или горах даже мёртвых людей и животных.

Хацугацуо

Камакура-о икитэ идэкэн хацуга цуоИз вод Камакуры тунцовРешили в Эдо продавать,И самых первых кацуоЖивьём на рынки доставлять.

Это хайку я переводить не собирался, так как не видел в нём ничего философского или особо поэтически выразительного, но мне очень хотелось понять его суть – в чём смысл доставки в столицу обязательно в живом виде пойманных в заливе Камакура тунцов «хацугацуо» – более мелких, чем тунцы «магуро», которых в большом количестве уже тогда вылавливали сетями из глубин Тихого океана японские рыбаки. Я хотел понять и то, почему в хайку Басё употребил не просто название рыбы «кацуо» – тунцы-полосатики, а «хацугацуо» – первые тунцы. На самом деле смысл заключается в том, что «хацугацуо» – это голодные тунцы, приплывающие в воды тёплых заливов Японии из экваториальных районов Тихого океана ранней весной в поисках мелкой рыбы. Они следуют за тёплым течением Куросио, но как только заплывают выше залива Сагами, сталкиваются с холодными потоками и спешно возвращаются в тёплые воды. Плывущих обратно тунцов называют «модоригацуо», и ловить их намного сложнее, поскольку их не интересует еда и они стремятся как можно быстрее вернуться в тёплые воды Окинавы или южнее, чтобы не погибнуть в холодных тихоокеанских течениях. Именно поэтому период ловли «хацугацуо» довольно короткий, но сама эта рыба в Японии считается самой вкусной благодаря нежному сочному мясу.