Mad Love in Gotham
Шрифт:
— Мистер волшебник, — она окликнула его и лишь сейчас стала придумывать, что бы сказать, чтобы отвлечь.
— Да? — тот поднял голову и как-то зловеще улыбнулся.
«Переборщила с кокетливостью» — подумала Хейли и сделала выражение лица чуть менее похотливое. Да, вот этим и надо отвлекать.
— Вы не заняты? Мне бы хотелось немного с вами поболтать, — произнесла она, останавливаясь возле мужчины и включая все своё природное обаяние и актерское мастерство. Да, она обожает фокусы, но не до такой степени. Этот человек довольно милый и статный,
— Что угодно для такой очаровательной дамы, — с интонацией маньяка ответил тот, приближаясь к девушке.
Сдерживаясь от того, чтобы показать своё отвращение, она лишь смущённо хихикнула.
— А вы тут петь будете? Обычно такой красотой обладают певицы, — старается флиртовать мужчина. — Что насчёт нескольких фокусов специально для вас?
Идиот. Конечно, я буду петь арию официантки из оперы «Убийство на благотворительном вечере»! Но от фокусов не откажусь…
— Выбери одну и скажи мне, — просит он, протягивая девушке колоду из 52 карт.
— Джокер. Любой из двух, — произносит Хейли, зная, что обычно такие банальные трюки легче проделывать с рядовыми картами.
— Ладно, — едва заметно нахмурившись, кивает он и начинает тасовать колоду. Он делает это эффектно, по-сценически, так, что Хейли даже чуть смягчается в отношении к нему. Он расправляет карты веером и спрашивает: — видишь второго джокера?
— Нет, — наигранно-недоумевающе говорит Хейли. Сейчас он точно достанет её из чьего-нибудь кармана. Только бы ни из её, по крайней мере не из того, где лежат наручники.
— Потому, что она здесь, — с той же похотливой улыбкой произносит фокусник и девушка чувствует, что тот медленно приподнимает пальцами её юбку.
Чёрт подери, я ясно дала понять, что не собираюсь с ним вести задушевную беседу, но не настолько же!
— Ох, кончайте, а то меня сейчас стошнит, — слышится знакомый голос за спиной волшебника.
Он оборачивается и видит улыбающегося рыжеволосого парня, который мгновенно завязывает ему рот, пока тот не успел опомниться. Хейли достаёт наручники и надевает на его запястья. Из левой руки фокусника падает загаданная карта.
Несколько секунд слаженной работы под утешения Джерома вроде «С какой-то стороны, умереть от недостатка воздуха в ящике для фокусов — вполне себе благородная участь. Ладно, как ни посмотреть, это совершенно идиотская смерть» и мужчина уже резво вырывается, перед тем, как крышка ящика, в которую он рухнул чуть ранее, закрывается на замок, его глаза утрачивают выражение превосходства и приобретают страх под блеском слез.
Хейли отходит проверить, не видел ли их кто и, не увидев ничего предвещающего проблемы, возвращается, брезгливо поправляя юбку, к Джерому, уже увлеченно рассматривающего реквизит того несчастного.
— Интересно, ты со всеми фокусниками так мастерски флиртуешь, что уже через минуту они лезут тебе под юбку? — насмехаясь, спрашивает он.
— Нет,
Стоп. Неужели в этом голосе только что проскользнула ревность?
— А почему ты интересуешься? — спрашивает она, скрестив руки на груди.
— Чтобы сделать определённые выводы, — отвечает Джером, со слишком большим рвением уходя.
О, господи, неужели он смущается?!
— Значит, мне показалось, что ты ревнуешь? — улыбка на лице Хейли становилась всё шире.
— Совершенно верно, показалось. — всё более отстранённо бросил Джером.
— Не верю! — с вызовом кричит девушка и понимает, что нужно было заткнуться, когда Валеска останавливается и медленно оборачивается.
На его лице не ярость и угроза, но раздражение и неприязнь, как от жужжания назойливой мухи, которой и была девушка в восьмидесяти процентах случаев.
Чёрт. Хейли испуганно вжимает голову в плечи.
Валеска сокращает расстояние до минимума в пару дюймов. Миг — и его рука грубо обхватывает её за талию. Второй — и до боли сжимает рёбра. Третий — и Хейли понимает, что стремительно направляется вниз. Похоже, придётся снова терпеть побои, лёжа на холодном полу. Четвёртый — и её расслабленное, готовое ко всему тело оказывается удержанным в метре от пола руками, прикосновения которых она запоминает на всю жизнь. Пятый — и он с довольной улыбкой смотрит ей прямо в глаза. Так, что хочется то ли заливисто рассмеяться, то ли закричать от страха. Тело Хейли будто парализовало, поэтому она не могла ничего сделать в шестой миг, когда он внезапно свёл расстояние к нулю и впился (в данной ситуации другого слова не подобрать) своими губами в её.
И вот он всего на пару секунд совершает то, что достаточно тяжело охарактеризовать как поцелуй, но Хейли мысленно зовёт это именно так. Поэтому по её телу пробегает мелкая дрожь в то время, как сердце в груди делает тройное сальто, разгоняя по жилам потоки крови, сейчас будто превращающийся в раскалённую магму. Парень закусывает её губы до боли, яростно, пропуская язык между зубами и так же резко отстраняется, приводит подругу в горизонтальное положение и уходит, не оглядываясь.
Хейли едва не падает, у неё кружится голова. Осознание произошедшего приходит не сразу, но когда покрасневшие губы начинает слегка покалывать, она касается их пальцем и уходит в сторону кухни, покрывшись румянцем.
Всё-таки ревнует.
А пока до начала шоу остаётся полчаса.
***
— Для следующей иллюзии я хочу пригласить на эту сцену заместителя мэра, Харрисона Кейна.
Начинается, думает Хейли и, проклиная затрепыхавшееся с бешеной скоростью сердце, проверяет наличие пистолета в кармане фартучка. Джером, успешно исполняющий роль фокусника, скрывающий лицо за бородой и маской, берёт со столика с оружием нож и крутит его в руке.
— Кстати, никто не уйдёт отсюда живым.
И люди смеются, подальше отгоняя мысли о том, что это может быть правдой.