Мадам Марракеш

Бленд Маргот

Карлотта нахмурилась.

– Джереми! Как ты можешь? Так опошлить момент! Ты ведь нарочно прикидываешься таким циничным и бывалым, чтобы скрыть восхищение этой красотой.

Френки взяла Чендлера под руку.

– Ты, Чендлер, тоже такой, – она улыбалась, задрав на него голову. – Только не думай, что твоя саркастическая ухмылочка кого-нибудь обманет. У самого, небось, все внутри трепещет от восторга.

Он улыбнулся ей сверху вниз.

– Не знаю от чего, по-видимому, от внутреннего трепета, но я чувствую, что одежда уже прилипла ко мне. Поэтому мое главное желание сейчас – раздеться

и принять душ. А потом бегом за порцией сухого мартини в бар. Он тут, неподалеку…

Он указал на высокую арочную дверь рядом.

– Сейчас служитель отведет нас к портье, где нам выдадут ключи от комнат. Часть номеров расположена как раз над лестницей, почти параллельно входу. Окна большинства номеров выходят в сад. А вообще, тут номера рассредоточены по всему зданию. Я вам уже говорил, что раньше здесь был дворец Великого Визиря. Чтобы попасть из одного крыла отеля в другое, нужно пересечь сад. Для любителей ночевать в чужих постелях – дополнительные трудности. Ресторан здесь в новой части здания, вон там. Ну что ж, пойдем регистрироваться.

Они прошли к регистрационной стойке, расположенной в небольшом холле, обшитом деревянными панелями. Портье с улыбкой поклонился.

– Мы счастливы снова видеть вас здесь, мистер Керк. Все комнаты для вас и ваших друзей уже приготовлены.

Он принял у них паспорта и положил на стойку ключи. Чендлер взял их и после непродолжительного изучения протянул два Джереми.

– Представляешь? Он дал тебе и Карлотте смежные комнаты, вон в том крыле, а мне Френки такие же, но в этом. Надо же. Хорошо, как только будем готовы, собираемся в баре.

Один из слуг взял две сумки и повел Джереми и Карлотту через сад, а за другим пошли Френки и Чендлер по коридору, открытому в холл. Слуга указал Френки на одну дверь, а Чендлеру на дверь рядом, принял чаевые и с поклоном удалился, плотно закрыв за собой дверь.

Чендлер бегло осмотрел комнату, одобрительно кивнул при виде большой двухспальной кровати и постучал в дверь смежной комнаты.

– Может быть, ты откроешь эту дверь, детка. Ты ведь не хочешь, чтобы я барабанил в нее среди ночи и беспокоил соседей? Так можно разбудить и термитов, а они этого не любят. Правда, ведь ты не хочешь этого, детка?

Френки открыла дверь.

– Входите, входите, нетерпеливый юноша. Милости просим.

Он тут же заключил ее в объятия.

– Тебе здесь нравится, дорогая?

Она кивнула.

– Да… да, мне здесь очень нравится.

Он ладонью приподнял ей подбородок и пристально посмотрел в глаза.

– Что-то в твоем голосе не чувствуется энтузиазма.

Она пожала плечами и, оттолкнув его, прошла к высокому, узкому окну в форме замочной скважины.

– Да нет, – медленно проговорила она, – мне кажется я, наоборот, слишком быстро и легко заражаюсь энтузиазмом. И каждый раз очень трудно переживать разочарование. Так, знаешь ли, лучше уж всегда держать ногу на тормозе.

Он подошел сзади и положил ей на плечи руки.

– Очень забавно слышать такие речи от тебя. Ты ведь, по сути, еще совсем ребенок. Откуда такой пессимизм? Френки, расслабься. Отдыхай. Обещаю, я никогда не сделаю тебе больно. Ты мне очень нравишься, дорогая.

Он повернул ее к себе, и они слились в поцелуе. И

только через минуту смогли оторваться друг от друга и перевести дух.

– Хорошо хоть в мире есть по крайней мере одно занятие, когда ты не думаешь ни о каких тормозах. Займемся этим сейчас или подождем немного, пока я не наберусь сил после дальней поездки?

Она встряхнулась и открыла глаза. Затем подошла и села на край постели.

– Полагаю, мы займемся этим позже, и не потому, что я сомневаюсь в твоих силах, а просто не хочется заставлять Джереми и Карлотту ждать нас в баре. Кстати, как думаешь, эти двое спят друг с другом?

Чендлер присел рядом с ней и принял задумчивый вид.

– Меня тоже слегка волнует этот вопрос. После ночи, которую они провели в этом очаровательном местечке в горах, я с уверенностью сказал бы да, но что-то в их поведении мешает мне это сказать. Они ведут себя, не как любовники. Между ними не чувствуется гармонии. Возможно, Джереми все еще вздыхает по потаскухе по имени Макси, в которую был влюблен. А она, возможно, переживает потерю мужа. Не следует забывать, что она совсем недавно овдовела. Вспомни, как она странно вела себя, когда мы только познакомились. Скорее всего, это следствие постигшего ее горя. Слава Богу, сейчас она оттаяла. А знаешь, я думаю она была бы для Джереми хорошей женой.

Он обнял ее, и они повалились навзничь. Зарывшись лицом в ее волосы, он вещал оттуда.

– Обрати внимание на потолок, дорогая.

Она посмотрела вверх. Покрашенный в темно-красные тона, покрытый геометрическим орнаментом, потолок отливал и вспыхивал ультрамарином с золотыми проблесками.

Он прижал ее голову к подушке.

– Вы никогда не сможете по-настоящему оценить потолок, если не ляжете на спину. Так говорил Микеланджело про Сикстинскую Капеллу.

Она тихонько рассмеялась.

– А я и не сомневалась, что он голубой.

– Но ты не учла одну деталь. Они как раз принимают совсем противоположную позу. Ну хорошо. Ты снимешь трусики сама, или хочешь, чтобы я тебя изнасиловал?

– Но ведь нас будут ждать?

– К чертям всех ожидающих?

– Но дай мне хотя бы раздеться…

– К чертям все эти раздевания. Ты лучше помолчи… помолчи… помолчи…

* * *

Слуга с поклоном вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Карлотта не спеша огляделась вокруг. Резная инкрустированная мебель, пуфы из мягкой кожи, расписной потолок. Затем она подошла к окну и поглядела в сад. За окном чернела ночь, и были видны фонтаны, подсвеченные невидимым светом. Капельки воды в них вспыхивали, как драгоценные камни. Она со вздохом отвернулась.

Какое очаровательное место. Вот где проводить медовый месяц. И вообще любить. Если бы Джереми не был влюблен в эту загадочную женщину, как все могло быть хорошо. Я люблю его, очень люблю. Люблю первый раз в жизни. Близость к нему в машине просто сводила меня с ума. Мне так хотелось до него дотронуться, погладить, почувствовать его руки, обнимающие меня. Так хотелось поцеловать его… мне хотелось всего. Изобель передала мне слова Малаги, что он направо и налево спит с женщинами, и что это для него ровно ничего не значит. Но как раз не это мне от него нужно. Мне нужна его любовь.